— Ну, я не удивлен, — ответил я. — Но тоже рад тебя видеть. Надеюсь, все в порядке. Я ничего о вас не слышал. Наверное, это уже неплохо.
— Да, — согласилась она. — Все было спокойно. Мы ушли в подполье. Чтобы сбить с толку «этих идиотских шутников». Твои слова, Коул. Я знала, что тебе понравится. Бармен?!
— Я думал, вы пришли сюда не пить.
— Нет, но, хочешь — верь, хочешь — нет, виски играет у нас особую роль. Я хотела представить тебе доктора Ли, и такой способ показался мне самым подходящим.
— Представить? Мы сидим с ним в одном кабинете.
— Да, какое совпадение, не так ли? Но я имела в виду представить тебе его с политической точки зрения. В этой области вы тоже товарищи, хотя ты, наверное, уже догадался.
— Говори напрямую, Джастин. Что ему известно о «Дорогом Аббатстве»? Ведь все дело в этом, так?
— Меня зовут Фло. И конечно же, да, мой друг и товарищ, да.
Теперь уже вы, наверное, все знаете, и тогда, значит, знают все; а если вы не знаете, то это уже не имеет никакого значения. В общем, «Дорогое Аббатство» — это радикальный долгосрочный план спасения окружающей среды, на фоне которого даже Тед Казинский покажется матерью Терезой. По этому плану вследствие применения очень сложной генно-инженерной схемы у людей будет атрофирована способность загрязнять окружающую среду. Слово «атрофирована» используется как рабочий термин. Терроризмом это назвать нельзя — людей никто убивать не собирается, по крайней мере в привычном смысле; никто даже и не поймет вначале, что именно происходит, а потом, когда пройдет лет десять, уже невозможно будет ничего изменить. Цена велика, но гораздо хуже вообще ничего не делать или продолжать топтаться на месте, как делают эти недоумки из движения в защиту окружающей среды.
«Дорогое Аббатство» — это то единственное, что еще связывало меня с организацией «За спасение Земли». Идея плана была не моя, но я одним из первых оценил всю его дальновидность и всячески отстаивал. Я потерял интерес к нему лишь тогда, когда понял, что в ближайшее время ничего не выйдет — пройдут десятилетия, прежде чем наука будет достаточно развита для подобных задач. А мир, я считаю, не может ждать столько.
— В Китае «Дорогое Аббатство» вызвало большой интерес, — сказала Джастин, она же Фло. — Конечно, здесь «Дорогое Аббатство» тоже необходимо, и как можно быстрее, но в Азии вопрос стоит намного острее.
— Не забывай о маленькой, но существенной детали. Наука еще не созрела.
— Скажи это китайцам. Они утверждают, что смогут все сделать. Говорят, что нашли недостающее звено. И тут как раз в игру включается наш друг.
На меня вдруг нахлынула волна надежды, но я боялся поверить.
— Невозможно! Мне говорили, что для нашего плана необходима совершенно новая технология разработки последовательности аминокислотных отрезков в генах, а для этого требуются такие математические выкладки, которые еще не…
Она пожала плечами, улыбнулась и прервала меня:
— Ли нашел недостающее звено. Он знает, как сегодня можно выйти на уровень технологий завтрашнего дня.
— Ну да, как же. С помощью путешествия во времени.
— Не ехидничай, Коул. Никакой фантастики; если верить Ли, все дело в какой-то математической квантовой неопределенности. Китайцы намного опередили нас. Ведь Ли получил награду за компьютерную программу, которая выполняет все команды на несколько наносекунд раньше, чем эти команды подаются.
— Да, на несколько наносекунд, но…
— Да, но без «но». Вы с Ли должны с помощью специальной компьютерной программы заглянуть в будущее и узнать последовательность аминокислот в гене, с помощью которой можно будет запустить в действие план «Дорогое Аббатство». Недостающее звено. Спусковой крючок. То единственное, чего нам не хватает. Я не могу тебе все объяснить, но для выполнения этой операции нужны двое.
— Путешествие во времени. Научная фантастика. Но почему именно я?
— Мы тоже хотели принять в этом участие, а китайцы затребовали тебя. Кто их знает почему, — может, они считают, что так соблюдается расовое равновесие. Может, из-за того, что ты сидел, — значит, тебе можно доверять. Может, потому, что ты уже связан с Ли, хотя и тут я не уверена, что все произошло само собой.
Я тоже подумал об этом.
— И когда начало?
— Сегодня вечером. Осталось меньше часа. В девять.
— Ты шутишь.
— Нет, Коул. Может, шутишь ты. Может, шутил, когда сказал Большой Птице, что если, ты нам понадобишься для «Дорогого Аббатства», ты всегда готов.
Большая Птица — так назывался центральный комитет организации «За спасение Земли».
— Но вот ведь я, так?
— Тогда не задавай дурацких вопросов. Воспринимай это как по-восточному непостижимое. — Она убедилась, что Ли нас не слышит, — они с Пеллом сидели за стойкой спиной к нам, — и только тогда продолжила: — Мне все это тоже кажется немного странным. Может, просто Большая Птица хочет наладить отношения с китайцами, подольститься к чокнутому профессору. Ну и что? Если Ли не врет и все сработает, а меня уверяли, что так именно и произойдет, тогда мы сможем претворить «Дорогое Аббатство» в жизнь. Если же ничего не выйдет, что тоже возможно, у нас появится союзник, а ты потеряешь всего час времени.
— И попаду в полицию, а то и хуже. А что, если они замышляют какую-нибудь дурацкую кражу со взломом?
— Сомневаюсь. Ли ведь удалось сбежать из Китая, а после этого еще и попасть в Массачусетский технологический. Держись доктора Ли и смотри в оба, Коул. Твое присутствие означает, что они нам доверяют; это уже само по себе настоящий прорыв. И потерпеть-то всего час, о'кей?
Я уже решил, что соглашусь.
— О'кей. Но сначала ты должна ответить мне на один вопрос.
Она настороженно взглянула на меня.
— Какой?
— Почему ты в этом участвуешь под именем Фло?
Ли и Джастин, она же Фло, обговорили последние детали, а я тем временем допил свой последний стакан. Фло была такой надменной, такой таинственной. Ли совсем не был пьян, но кто может сказать, каким должен быть китайский революционер-математик после выпитого виски? Пелл выглядел как всегда: незначительным и ненадежным. Но разве я мог оспаривать решения Большой Птицы? Все уже продумано. Когда такая организация, как «Спасение Земли», уходит в подполье и находится под постоянной угрозой разгрома, о демократических решениях мечтать не приходится. Чем меньше знаешь, тем лучше.
Фло взглянула на часы.
— Пора, — сказала она. — Удачи тебе, Коул. — Она поцеловала меня в обе щеки и отошла.
— Что это, Сопротивление? — Я спрашивал не столько ее, сколько себя; ведь Фло с Пеллом уже вышли через заднюю дверь. На первый план выступило то единственное в моей жизни, что вообще имело смысл. Я со стуком поставил пустой стакан на стойку бара.
