Байлоу кивнул в сторону Медж и Майкла, стоявших в глубине площадки, возле группы финиковых пальм. Медж в чем-то горячо уверяла Майкла, а он стоял, низко опустив голову, словно чувствовал себя виноватым.
Как ни умел владеть собой Манджак, но на этот раз ему не удалось скрыть свои чувства, и Байлоу без труда прочел на его лице растерянность и беспокойство. Несколько мгновений Байлоу молча наблюдал за своим партнером, а затем решил нанести решающий удар:
- Я могу обойтись, конечно, и без ваших услуг,- сказал он властно.Главное сделано. Ваши опыты доказали принципиальную возможность решения проблемы бессмертия. Не забудьте также, детали и узлы к вашей машине создавались на моих заводах. Вы, конечно, потратили массу энергии на то, чтобы зашифровать принцип работы аппаратов, но мои инженеры разгадали... я буду с вами честен, почти разгадали все ваши секреты. Без вас мае просто придется подождать лишних полгода,. Ну, может быть, год. Вот и все.
- Вы забываете, что и полгода, и год - это много времени. Ваши потенциальные противники...-Манджак не хотел сдаваться, он решил хоть чем-нибудь сбить самодовольство этого человека.
- Я надеюсь, что и вам было бы неприятно прийти к финишу вторым. У нас цели общие. Демонтируйте машину. Через несколько дней мы с вами встретимся на континенте. Это мое последнее слово.
Манджак стиснул зубы и уставился глазами в какую-то неподвижную точку. "Стоило ли его отцу и ему отдать лучшие годы жизни .на то, чтобы хоть немного приблизить людей к победе над смертью? А теперь кто-то другой грубо вмешивается в их работу и пытается навязать свою волю. И еще обидно: не удалось ему воспитать Майкла так, как его в свое время воспитал отец. Он за двадцать лет не сумел внушить Майклу любовь к их делу... А эта зеленоглазая особа скрутила его в два дня. Да, здесь старый Байлоу перехитрил его. И перехитрил, кажется, основательно.
Если принять предложение Байлоу, то это слада, почести, деньги... Разве ему безразлична судьба его машины, судьба его сына?.. Кто знает, может быть, вместо победы над смертью, его машина в руках Байлоу ускорит скольжение человечества к катастрофе? Этого как раз и боялся Майкл. Нужно было поговорить с ним. Но... это, кажется, уже бесполезно...
Маяджак сказал Байлоу, что он подумает над его предложением, и направился к другим вольерам.
Невеселые мысли пугали Манджака.-Случилось то, чего он больше всего опасался. Он еще далек от цели, а мысли его теперь заняты другим. Сейчас он вынужден будет думать о социальных последствиях своего открытия вместо того, чтобы завершить саму работу. Даже с Майклом он не хотел говорить на эту тему. Много месяцев подряд он откладывал этот разговор. Прежде всего ему хотелось обсудить все с Кроуфордом и Росси... А теперь... Не слишком ли поздно?
Только увидев, что гидросамолет с Байлоу и его дочерью взмыл над островом, Манджак вздохнул облегченно.
Обычно, когда обстоятельства вынуждали Манджака на время отрываться от дела, он потом с новыми силами, словно изголодавшись, возвращался к прерванной работе, но на этот раз ян не только не возобновил своих экспериментов, а даже не сказал Майклу, чтобы тот проследил зч поведением воссозданной собаки. Впервые за долгие годы ему было неприятно думать о машине. Если до сих пор работа доставляла ему радость и мысль тянулась к ней, как зеленый побег тянется к солнцу, то теперь... Он с ужасом подумал, что вряд ли сможет вообще завершить работу.
Нервное возбуждение Манджака, казалось, достигло предела, Впервые в жизни он испугался. Работа может оказаться незавершенной. На его виске стала судорожно пульсировать голубая жилка. Медленно, тяжелым шагом пошел он к дому. Ему не хотелось видеться сегодня с Майклом. Не хотелось ни говорить, ни думать...
И вдруг, не доходя нескольких шагов до веранды, он почувствовал, что сердце стало биться аритмично, затем острая боль пронзила всю грудную клетку... Манджак сел на песок, медленно опустился на локоть и лег на спину.
"Неужели инфаркт миокарда?..- мелькнула мысль.- Надо позвать Майкла..."
До слуха Манджака донеслись удары метронома, а затем он услышал голос Майкла. Сын с кем-то говорил по радио.
С Медж? Нет. Майкл говорил с Росси.
- Отец чувствует себя хорошо... оа ушел в глубь острова... Что ему передать?
- Ваш препарат помог... Девочке стало лучше... О Майкле Манджаке и его "матрицах" сейчас пишут все газеты... Я ничего не смог сделать...
- Отец будет недоволен... Как ваш препарат против стронция?
- Плохо, мой друг...
- Почему плохо?
- Передай отцу, что завтра мы будем на острове... Я, Кроуфорд и Джен вместе с матерью...
- Хорошо. Обязательно. Отец будет рад...
- Скажи отцу... У меня нет другого выхода... Будем давать препарат девочке... А его "комплекс" пусть страхует операцию...
- Справятся ли наши машины?..
- Должны справиться, Майкл... Должны...
Боль в сердце Манджака понемногу утихала. "Нет, значит на. этот раз обошлось..." Манджак уже мог перевести дыхание. Попробовал сесть. Ну, что это еще за дело? Видимо, Росси потерял рассудок. Что он может сделать?
Манджак невольно застонал, затем, сгинув зубы, едва передвигая ноги, пошел к дому.
ЭНТРОПИЯ ИЛИ БЕССМЕРТИЕ
В первые чары встречи на острове Манджак так и не смог поговорить с Росси и Кроуфордом. Внимание всех бы.ю поглощено Солидад и ее дочерью. Джен перенесла полет удовлетворительно,- матрицы Майкла намного улучшили работу сердца. Росси объяснил Манджаку, что он не решается вводить свой препарат Джен, та,к как она еще очень слаба, но откладывать лечение тоже нет никакой возможности. Все надежды в случае катастрофы Росси возлагал на "комплекс Мааджака".
- Я не уверен,-извиняющимся тоном сказал Манджак,- что нашим машинам будет под силу эта операция. Мы только делаем первые шаги. Вчера ночью, узнав о вашем приезде, я дал машине новую задачу... Мне нужно все проверить на человекоподобных обезьянах... Может быть, тогда...
- Нет, нет, мы не можем ждать...
- Ты слышал? - вмешался молчавший до сих пор Кроуфорд.-Твой Сварог научился переносить "интеллект" дрессированного шимпанзе в мозги его дикого собрата...
- Я не могу вам ничего обещать...-снова неуверенным голосом начал Манджак.
- Врач вынужден рисковать,- вспылил Росси.- Я рискую. Твои машины привели тебя сейчас в стан эскулапов. Боишься угрызений совести? Изволь рисковать!
- Хорошо,- тихо проговорил Манджак.- Я запишу все данные о девочке. В камере цереброри сделаю послойную запись связей нейронов мозга. Если не удастся тебе, тогда...
- Ведь Майкл уже один раз записывал,- недоуменно посмотрел на него Росси.
- Здесь, на стационарной аппаратуре, мы сделаем все намного точнее...
- Кстати, хорошо бы все скрыть от матери...
Приняв решение, Манджак энергично поднялся и хотел было пойти в лабораторию, чтобы приготовить все для работы с Джен, но, вспомнив о вчерашнем сердечном приступе, подошел к небольшому шкафчику, встроенному в угол стены, взял какието порошки, положил их в карман и только тогда вышел.
Вслед за Манджаком вышел Росси, захватив с собой свой чемодан.
Кроуфорд подумал, что только ему никуда не нужно торопиться, что здесь, на острове, среди друзей он чувствует себя лишним, так же, как и там, на континенте. Росси и Манджак займутся девочкой, Солидад и Майкл будут им помогать, а он что должен делать? Манджак хотел с ним о чем-то поговорить. Но о чем? Достаточно один раз посмотреть в глаза Манджаку, чтобы почувствовать главное-его другу плохо. Видимо, очень плохо. Почему? Работа у него ладится. Сын вместе с ним. В чем же причина? Может быть, он просто нуждается в дружеском слове, поддержке, участии? После Хиросимы и он, Кроуфорд, искал этого слова... Искал дружеского слова и не нашел. То и дело он натыкался на невидимую стену человеческого равнодушия. Прозрачную и непроницаемую стену несокрушимой прочности. Он с ужасом, заметил, что люди не слушают друг друга. Слово не проникает через эту незримую стену. Люди говорят только сами с собой. Может быть, Манджак будет счастливее его?
Поздно вечером Манджак, Росси и Кроуфорд снова встретились. Манджак сказал, что он сделал все, что было в его силах, но не хотел бы испытывать судьбу. По-прежнему он надеялся, что его машина не понадобится.
Энергичный Росси вернулся к друзьям усталый и немного подавленный. Джен, по его словам, молодец, держится хорошо. Сейчас она заснула. Солидад осталась дежурить у ее кровати. Где только эта женщина, берет силы? Видно, неиссякаемая энергия скрыта в материнском сердце...
Майкл, по просьбе Манджака, забравшись на самую высокую скалу, разложил там из досок упаковочных ящиков костер. Манджаку хотелось поговорить с друзьями не в тесных углах комнаты. Нет, нет. Комнаты... Низкие потолки. Обступившие со всех сторон стены... Когда-нибудь человек еще восстанет против этих отголосков пещерного периода его жизни. Тесные комнаты... Они уменьшают в огромном масшта.бе размах мысли и чувства.
