Ознакомительная версия.
— Валя, я тебе ничего объяснять не буду. Совсем ничего. Не потому, что не доверяю. Просто впутывать не хочу.
Веснин молчал, глядя как Кирилл разувается и аккуратно вешает куртку.
— Одень тапочки, пол холодный.
Кирилл послушно кивнул.
— Ты взрослый парень, и должен понимать, — снова начал Веснин. — Если я не позвоню Людмиле Борисовне, то буду выглядеть… э… идиотом, не соображающим, что она волнуется.
— Сейчас я уйду, — ровным голосом сказал Кирилл.
Веснин капитулировал.
— Я подогрею чай.
Кирилл молча прошел в комнату. Валентин машинально задвинул в угол брошенные им у дверей кроссовки. Постоял, глядя на телефон.
Когда через минуту он вернулся из кухни, Кирилл сидел на кровати, глядя на прокручивающийся в очередной раз ролик.
— Поставить какой-нибудь фильм? — спросил Веснин.
Кирилл не успел ответить — зазвонил телефон. Валентин молча отступил в прихожую, поднял трубку. Он был уверен, что знает, чей голос сейчас услышит.
Звонок матери Кирилла был, конечно, лучшим выходом из положения.
— Алло, Валя?
— Добрый вечер… — не отводя взгляда от Кирилла сказал Веснин.
— Слушай, ты один?
— Нет, — деревянным голосом ответил Валентин. — У меня сейчас ты сидишь.
— Угу. Ясно. Тогда все в порядке. Скажи какую-нибудь цифру.
— Семьдесят девять, — послушно сказал Валентин.
— Семьдесят девять. Это чтобы ты не думал, что говоришь с магнитофоном. Пока.
Веснин опустил запикавшую трубку на рычаг.
— Я ничего не стану объяснять, — равнодушно повторил Кирилл — тот Кирилл, который сидел рядом.
— Ладно, — легко согласился Валентин. Грань между реальностью и бредом оказалась неожиданно тонкой… и перейти ее не стоило труда.
Часть третья. Минус первый…
Она подступила. Безликая и всемогущая. Непрощающая.
Тьма.
Карамазов застонал.
Когда приходили такие сны, он не мог проснуться по собственной воле.
— Я ПРЕДУПРЕЖДАЛА, — сказала тьма.
Лица. Снова те шестеро…
— ОНИ РАВНЫ ТЕБЕ…
Его вновь тащило сквозь темноту. Полет вне направлений. Безграничная свобода… свобода раба на длинном поводке.
— СМОТРИ…
Словно вспышки во тьме. Лица…
— УБЕРИ СЛАБЕЙШИХ, — шепнула тьма. — ВСЕ ОНИ БУДУТ УБИВАТЬ ДРУГ ДРУГА. ВРЕМЯ РАБОТАЕТ НА ТЕБЯ — ПОКА ТЫ ИМ НЕИЗВЕСТЕН. СТРАВИ СИЛЬНЕЙШИХ, УБЕРИ ЛЕГКИЕ МИШЕНИ.
— Кто они?
Карамазов не сразу понял, что закричал. Заговорил с тьмой. Разбил ту стену, что всегда превращала его в молчаливого слушателя.
— А КТО ТЫ? — спросила тьма, ускользая.
Она не ждала ответов. Им… им всем не нужны ответы…
…Илья поднял лицо от подушки. Жадно втянул воздух.
Этот кошмар не мог длиться долго.
Либо он сойдет с ума, либо уничтожит клиентов. Иного не дано.
Почему-то ему показалось, что как только одна из мишеней уйдет, сразу станет легче.
Он выполз из-под одеяла, секунду тупо смотрел в заваленный рукописями пол. Сегодня ему надо было появиться на работе…
К черту!
Сегодня он устранит мальчишку и старика.
Теперь он знал, где они.
Теперь он не оставит им шансов.
Илья прошел в ванную, тщательно побрился. Налил себе стакан сока, поколебался, потом открыл висящую на стене аптечку.
Таблетки — это отрава. Но он чувствовал себя слишком разбитым для серьезной работы.
Илья мрачно посмотрел на бумажный конвертик. Потом вытряхнул из него маленькую белую таблетку, бросил в рот, торопливо запил. Говорят, фенамин пьют подводники, если нет времени на отдых. Теперь он сможет гонять клиентов сутки, двое — без всякого сна, с обострившейся до предела реакцией и выносливостью.
«Без всякого сна…» — он усмехнулся, вспоминая тьму. Ну-ка, дотянись, если он не уснет.
Надо было сделать многое. Договориться об оружии — хорошем оружии, с которым он займется настоящей, трудной работой. Съездить в старый дачный район, где укрылся старичок. Навестить парня, у которого спрятался мальчишка.
И, возможно, пощупать самую сложную мишень…
В купе они вошли, стукнувшись плечами. Словно не замечая друг друга. Слава усмехнулся, закидывая сумку на верхнюю полку.
— Добрый вечер…
Ярослав невольно поморщился, услышав его голос. Он был ненатуральный… слишком бодрый и дружелюбный. Неужели и он так всегда говорит, входя в вагон?
Старуха-казашка, сидящая у окна, дружелюбно закивала. Похоже, по-русски она не знала ни слова. Мужчина — сын? — стоящий рядом, кивнул, что, очевидно, заменило приветствие.
— Далеко едете?
— В Москву, — снимая куртку ответил Ярослав. В купе сразу запахло уличной сыростью.
— А… — похоже, цель поездки вызвала какие-то свои ассоциации. — Оттуда?
— Отсюда, — Слава задумчиво похлопал по комковатому грязному матрасу. Из-под свалявшегося клетчатого одеяла выскочил таракан, стремительно уносясь вверх по стене. Ярослав отвернулся.
Удовольствия поездки начинались.
— Бабушка едет до Саксаула, — сказал мужчина. Помедлил и добавил: — Там ее встретят.
— Прекрасно, — Слава подтянулся, запрыгивая на полку. Осмотрел лампочку ночника, кивнул, сползая обратно. — Пойдем покурим, брат?
Ярослав молча вышел следом. Отойдя на пару шагов по коридору Слава тихо выругался.
— Так и знал… проходное купе.
— Поздно брали билеты.
— Теперь всю дорогу будут прыгать бабки и щеглы с наркотой… — Слава пнул дверь, протискиваясь в тамбур. — Может заплатим проводнику, чтобы после Саксаула не подсаживал?
Ярослав пожал плечами. Как ни странно, злость Визитера гасила его собственное раздражение.
— Слушай, какое это имеет значение по сравнению с целью нашей поездки?
— А что значил твой развод по сравнению с мировой революцией? — Слава протянул ему сигарету. — Ладно, ты прав… Потерпим.
В тамбур вошли еще двое мужчин, о чем-то оживленно спорящих. Ярослав поймал быстрые, любопытствующие взгляды в их сторону. Близнецы — явление, что ни говори, редкое…
— Хороший сюжет, — вполголоса сказал Слава.
Ярослав удивленно поднял глаза.
— Цивилизация, где близнецы — норма. Как отразилась бы на психологии людей, на общественном устройстве такая маленькая биологическая деталь?
— Никак. Близнецы обычно стараются не походить друг на друга.
— Не скажи. Это влияние общества, под которое они адаптируются. А если одиночки — исключение? Если президентами всегда избирают двоих. Если семьи состоят из двух идентичных пар мужчин и женщин? Если смерть одного близнеца вызывает такой шок, что второй просто не может жить?
Ознакомительная версия.
