Ознакомительная версия.
— Жду, — коротко ответил Найл и уселся в ил. Перед глазами один за другим пробегали серые вихри, сопровождаемые стайками мелкой рыбешки, время от времени выхватывающей что-то из стремительных струй. Немного поодаль дежурили окуни и тунцы. Они почему-то проявляли мало интереса к плотным стаям, что бродили поверху, а выбирали в качестве жертв одиночных рыбок. Интересно, почему? Может быть, в стаях тоже есть свои отряда самообороны, что мужественно отбивают нападки крупных врагов?
— Мы сбрасываем камни, мой господин, — наконец сообщила Назия, и Посланник Богини выпрямился, внимательно следя за небом.
Опускающиеся нити удалось увидеть сразу: даже в ментальном мире паутины оставались совершенно белыми и слегка поблескивающими от клейкого слоя. Найл взял Нефтис за плечо, потом похлопал по головам еще трем водолазам и пошел к опустившимся вниз грузам.
— Держи крепко! — послал он телохранительнице предупреждающий импульс и приложил ее руки к паутине. Потом подвел к другим камням и приказал закрепиться воинам Серых гор, а за последний валун ухватился сам. — Назия! Опускайте весла, а потом гребите изо всех сил, пока я не дам команду остановиться.
— Слушаюсь, мой господин…
Поначалу не происходило ничего. Потом паутина стала натягиваться, оторвала камень от грунта и поволокла за собой. Найл, не разжимая рук, побежал следом. Валун, не успевая за движущимся вперед кораблем, начал медленно всплывать, и Посланник Богини почувствовал, что летит. В лицо били упругие струи воды, испуганно шарахались по сторонам серебряные искорки.
Вот его вдруг мотнуло резко вверх, потом принялось кидать из стороны в сторону. Найл понял, что они попал в течение, или один из пограничных водоворотов и крепче сжал руки.
В груди стало нарастать жжение. Похоже, в глубинной реке кислорода для дыхания катастрофически не хватало. Но правитель все равно продолжал сильнее и сильнее стискивать пальцы. Он прекрасно понимал: стоит сорваться в струю — и смерть неминуема. Поток унесет его вдаль, удушит нехваткой воздуха, разобьет о дно, и тогда уже никакие капсулы безопасности не смогут вернуть его в мир живых.
Валун, словно невесомое крылышко стрекозы, метался во все стороны, но туго натянутая нить продолжала тянуть его вперед. Найл ощутил сильный, но мягкий пинок снизу — и болтанка прекратилась. Кажется, все…
— Назия, суши весла!
Балластный камень медленно опустился вниз. Ощутив под ногами опору, Посланник Богини отпустил паутину, остановился, не в силах сразу сориентироваться, где верх, где низ, откуда и куда он собирается идти.
— Нефтис! — разглядел он лежащую неподалеку женщину, кинулся к ней. — Нефтис, ты цела?
— Вы приказали не выпускать из рук паутины, мой господин…
— Все, — облегченно кивнул правитель. — Теперь можно отпускать.
Телохранительница поднялась на четвереньки, потом выпрямилась во весь рост, зашевелила руками. Найл понял, что она проверяет, уцелело ли оружие.
— Где вы, мой господин?
— Здесь… — он резко взмахнул рукой, и накатившаяся волна заставила воительницу повернуться.
— Это вы?
— Да.
Найл позволил ей подойти ближе и прикоснуться к себе, подождал, пока соберутся остальные водолазы, и снова вызвал эскадру:
— Назия, вам придется повторить этот маневр еще четыре раза. Чтобы переплыть здешнее препятствие смогли все. Только не торопись, оставляй людям время подойти к валунам и закрепиться.
— Я поняла вас, мой господин.
Посланник Богини улегся на дно и приготовился к долгому ожиданию.
По эту сторону реки ила на дне было совсем немного, от силы по колено, поэтому ямки рыть не пришлось. Он лежал, положив ладони под голову, и мерно, спокойно дышал. За первые недели донного перехода организм привык гонять из легких и наружу тугие водные потоки. Мышцы заметно окрепли и почти не болели. Холод тоже не ощущался. Возможно, постоянно гниющий ил подогревал нижние слои моря. А может, путники успели привыкнуть и к холоду.
Нефтис, обнаружив, что ее господина нет рядом, растерянно закрутилась, взмахивая руками, споткнулась о его ноги и рухнула сверху. Тут же попятилась, ощупывая руками лежащего человека. Под левой рукой оказалась кираса, под правой — подол туники и один очень важный орган, который тут же отреагировал на прикосновение женских пальцев. Воительница немного поколебалась, не убирая ладони, а потом скользнула ею под подол.
Найл закрыл глаза, не видя причины отказываться от небольшого удовольствия, и ощутил, как его плоть стремительно напрягается в ответ на слегка грубоватые ласки. Разумеется, Нефтис не видела, готов господин к близости, или нет — но не почувствовать этого она не могла. Телохранительница грубо задрала ему подол, села сверху, направила плоть Найла во врата наслаждения и…
— У-у-у… — Найл, даром, что дышал водой, но едва не захлебнулся, а глаза его чуть не лопнули от неожиданной боли.
Нефтис тоже болезненно вздрогнула, приподнялась, проверяя себя между ног. Попыталась опуститься снова — правда, теперь заметно осторожнее.
Как бы не так! Хотя вокруг и присутствовала предельно возможная влажность — но она была совсем не такой, чтобы позволить сухопутным существам слиться воедино. Тела не скользили, а терлись друг о друга, словно были густо обсыпаны песком.
Не дожидаясь, пока воительница ему что-нибудь сломает, Найл приподнялся, обнял ее и уложил рядом, кратко приказав: «Отдыхай!».
* * *
Переправа заняла довольно много времени, поэтому здесь же, около реки, путники остановились на ночлег, а дальше двинулись уже утром.
Как ни странно, но теперь дно пошло на подъем. Найл даже начал думать, что они успели пересечь море и вскоре выйдут на противоположный берег. Время от времени он сосредотачивался, поджимал свое ментальное зрение сзади и с боков, вытягивая его в тонкий, но длинный луч, и оборачивался кругом, надеясь ощутить хоть какой-то отклик от божественного Семени. Увы, никаких признаков дара Кометы не появлялось, да и Назия утверждала, что они двигаются в верном направлении, но не преодолели еще и половины пути.
Скоро подъем стал совершенно отвесным. Это означало, что они забрели в некое подводное подобие гор. Магиня остановилась, пропустив правителя Южных песков вперед, и отряд повернул вдоль склона, отыскивая проход.
Найл даже примерно представлял, где находится этот перевал — ведь мысленное зрение объемно. Он видел не стену, в которую упирался взгляд глаз, он осознавал все, что находилось вокруг почти на полдня пути. Но одно дело представлять, и совсем другое — провести туда людей через вполне реальные ямы, мимо засад разных крупных и мелких тварей.
Ознакомительная версия.
