Царевна. Куда это ты поглядишь?
Пастух. Ну мало ли царевен… тут… ходит.
Царевна. Ну ты и жук! Хотя хорошо сказано, не такой уж ты и дурачок, каким прикидываешься.
Пастух. Так прожить легче. А что до девок, то меня, как иду по деревне, так и норовят затянуть в огород иль на сеновал.
Царевна. Ой, лучше помолчи. Ладно, последний раз спрашиваю: хочешь стать другим?
Пастух. Ну давай попробуем.
Царевна. Попробуем! Пойми ты, надо очень сильно хотеть этого, тогда зеркало поможет. А если просто сидеть будешь как пень, то так и останешься пнем.
Пастух. Ладно, не ругайся. Давай свое зеркало.
Царевна. Оно не мое.
Пастух. Ну вот, начинается. Украла, что ли?
Царевна. Нет, мне дали на время. Только он не должен знать, что я тебе его передала. И мне еще надо передать его одному карлику, я обещала, а этот колдун, он вообще-то запретил… Но я так хочу.
Пастух. А мне по башке дадут, да?
Царевна. Может быть. А ты что, боишься?
Пастух. Ладно, раз уж согласился, чего теперь…
Царевна. Сделал одолжение. Слушай внимательно. В полночь на кладбище ты один должен сесть напротив этого зеркала, с обеих сторон поставить по свече и прочитать стихотворение.
Пастух. Чего?
Царевна. Я тебе тут написала, вот эти четыре строчки. Этого будет достаточно! (Дает ему лист бумаги.)
Пастух. Да я читать-то… как-то не привык… в общем-то…
Царевна. Ты что, неграмотный?
Пастух. Не обучен. А спеть нельзя? Я частушку знаю. (Поет.)
Я бы к милке не пошел,
Мне с коровой хорошо,
Только нет у ней, рогатой…
Царевна. Нет, это не пойдет. Запоминай стихотворение:
Лучи, что затаил твой взор,
Как странен был их свет!
Для нищих глаз моих с тех пор
Иного света нет.
Повтори.
Пастух повторяет. Еще раз.
Пастух. Да я запомнил.
Царевна. Все равно, повтори еще раз.
Пастух. Да, сам я так красиво не скажу. Ну, если хочешь услышать, пожалуйста. (Повторяет.)
Царь, первый министр и жених с Юга.
Царь. Значит, так: полцарства — и ни пядью больше не поступимся!
Жених с Юга. Аи, дорогой, я один из женихов остался, зачем торговаться, поделимся по-хорошему, по-родственному. Я согласен на полцарства, только другие полцарства — кому они потом достанутся?
Царь. А это уже не твое собачье…
Жених с Юга. Подожди, дорогой, зачем ругаться, слушай? Ты заболел, потом, все мы смертны ведь, да? Умер вдруг, не дай Бог, конечно, еще чего хуже случилось, мало ли что в жизни бывает, и со мной всякое может быть. Кому царство останется, вот что я хотел сказать. Мои наследники, твои наследники, еще кто найдется, не дай Бог. Война начнется. Надо все это решить сейчас.
Первый министр. А ты царевну-то видел?
Жених с Юга. Конечно видел.
Первый министр. Ну и как?
Жених с Юга. Вах, дорогой, зачем вспоминать о грустном, давай веселиться начнем. Решим все по-братски и начнем веселиться.
Царь. Твои полцарства никто у тебя не отнимет. А что я сделаю со своим — это мое дело, понял? Я царь, этим все сказано.
Жених с Юга. Вот давай так и напишем, что эти полцарства — мои. И все тут.
Первый министр. Они не твои, они в приданое. Пока ты ее муж, вы вдвоем распоряжаетесь этим. А если удерешь, ни шиша тебе не останется — так написано в договоре. И не дай Бог, если чего случится с царевной, на этот случай в договоре тоже кое-что есть о совместной комиссии по расследованию несчастных случаев.
Жених с Юга. Вах, зачем такие страшные вещи говоришь? Ни один волос не упадет, клянусь, не притронусь я к ней…
Первый министр. Э, стоп! Там еще сказано, что ты должен выполнять супружеские обязанности не реже двух раз в неделю. Знаешь, что это такое?
Жених с Юга. Зачем обижаешь, слушай? Какой шайтан сочинил этот договор? У меня деловые командировки, дорогой, как я могу туда-сюда два раза в неделю?
Первый министр. Введем поправку: неделю пропустил — на следующей компенсируешь.
Жених с Юга. Вах, я простой мужчина, не жеребец какой-то…
Первый министр. А нам о тебе другое говорили — что тебе все равно с кем, лишь бы… ну это… побольше.
Жених с Юга. Оклеветать человека ничего не стоит. Нет, я, конечно, абсолютно здоров…
Царь. Пьешь, наверно, много. Глаза у тебя стеклянные.
Жених с Юга. Как стеклянные?! Один только!
Царь. А-а, а я смотрю, как-то странно ты на меня…
Жених с Юга. Вах, несчастный случай был. Тоже жениться ездил — на шамаханской принцессе.
Царь. А на какой? Их там две — большая и маленькая. Два метра и один метр.
Жених с Юга. Большую захотел, дурак! Как увидел, закричал сразу: «Аллах, я просил у тебя счастья, но не в таком же количестве!» Аллах разгневался и наказал меня пощечиной, используя ее руку. Вах, лучше бы он своей ударил! Так я остался без глаза, а она без мужа.
Царь. Ну вот видишь, ты, оказывается, и сам калеченный, а у царевны — у нее, кстати, оба глаза и нормально видят.
Жених с Юга. Вах, если бы она была слепая, может, не так грустила бы. У меня сердце разрывается, когда я смотрю на нее, а она смотрит в зеркало. Но от судьбы-индюшки никуда не убежишь. Ее несчастье — она некрасива, мое несчастье — мало денег. Аллах справедлив — вместе мы будем счастливы.
Царь. Дай-то Бог.
Первый министр. Царь, там приехал исламский посол, хочет что-то предложить.
Царь. Ну и что, сразу к царю? У нас других нет, что ли?
Первый министр. К кому его?
Царь. Министру иностранных дел сплавь. Хотя он тот еще басурманин. Добавь к нему министра безопасности, это наш человек, его за границу не потянет.
Первый министр. Хе-хе, да его и не пустят никуда. На любой границе тормознут, он же засвеченный.
Царь. Цыц! Такой и должен заботиться о госбезопасности. В общем, сведи их всех, пусть побалакают. А если что-то важное возникнет, сам посмотри. А если еще важнее, тогда уж выходи на высшую и последнюю инстанцию, то есть на мое величество. Первый министр. Понятно.
Проходит вместе с министрами в комнату с большим столом дня переговоров, там дожидается исламский посол.
