У нас есть четыре маленьких ракеты-письмоносца, и эта маленькие приборы мы бережем как клад. По планам Николая Петровича, первую ракету-письмоносца мы должны отправить на Землю тогда, когда совсем приблизимся к Венере. Вторую мы пошлем к Земле после того, как очутимся на Венере. Третью — перед обратным вылетом и четвертую — из межпланетного пространства, по дороге к Земле. Эта последняя ракета перегонит нас и оповестит наших друзей на Земле о точном времени нашего прибытия.
Итак, до пуска первой ракеты-письмоносца остался еще день-два. Мы приближаемся к Венере. Первый этап нашего пути заканчивается. Венера сияет как никогда. Извержение вулкана закончилось — и пепельная поверхность темной части планеты вновь стала совсем ровной и одноцветной.
Я знаю, Николаю Петровичу давно уже хочется скорее послать на Землю ракету с извещением о нашем полете. Но — он человек суровой дисциплины. И терпеливо ждет того срока, в который выпуск ракеты предусмотрен по плану. А пока что мы разговариваем о разных вещах — и в особенности о связи с Землей.
Очень плохо, что мы не можем получить ни одного извещения с Земли. Вот оторвались от старухи — и все… Сами еще можем отослать домой письма. А оттуда — уж никак. Письмам трудненько было бы найти нас в межпланетном пространстве! Тут почтовых станций пока что не существует… И другие способы связи тоже, к сожалению, не действуют. Я имел как-то неосторожность сказать:
— Почему б нам не воспользоваться радио? Имели б мы с собой передатчик и приемник, установили б двухстороннюю связь с Землей — и все!
Я умолк, потому что заметил улыбки на лицах моих спутников. Что такое? Неужели я сказал какую-нибудь чепуху?.. Гуро спокойно ответил мне (он хорошо знал радио — это была его специальность в молодые годы):
— Приемник мы имеем. И небольшой передатчик. Это пригодится нам на Венере, если придется разойтись, разыскивая элементы. Но чтоб принять радиосигналы с Земли… — он покрутил головой.
— Почему? — удивился я. — Если есть приемник, то он примет. Факт! Радиоволны распространяются по эфиру, межпланетное пространство — тоже эфир. Почему же нам не принять передачу, скажем, из Москвы, со станции имени Коминтерна? Она, мне кажется, достаточно мощна.
Гуро спокойно выслушал меня и укоризненно покачал головой:
— Ай-яй-яй, Василий!.. А еще образованный юноша, а еще и ворошиловский стрелок… А про слой Хевисайда забыл?
Слой Хевисайда?.. Что-то знакомое. Но что именно — я никак не мог припомнить. Гуро продолжал:
— Ты забыл, Василий, что земная атмосфера покрыта слоем ионизированного воздуха, так называемым слоем Хевисайда. Этот слой почти полностью отражает от себя все радиоволны, возвращая их обратно на Землю. Чтобы пробить его радиосигналами, потребовался бы передатчик такой мощности, что для него не хватило бы энергии всех электростанций Земли.
Мы еще немножко поспорили. По-моему, можно найти способ пробить этот силой. Правда, я еще не придумал такого способа. Но — разве есть пределы человеческой изобретательности? Гуро был вынужден согласиться со мной, что недалеко то время, когда наша советская наука откроет способ пробить этот слой, мешающий нам связаться с Землею по радио. На этом мы и окончили разговор, еще раз погоревав, что такого способа еще не изобретено.
Так как я очень интересовался нашим приемником, Гуро согласился показать его мне. Кстати сказать, неплохо было бы попробовать и работу передатчика в условиях космического пространства, где свободно гуляют различные нежелательные незнакомцы вроде космических лучей и тому подобного. А может быть, передатчик и вовсе не работает под влиянием этих космических лучей?..
Сказано — сделано. Мы с Гуро достали передатчик и приемник. Гуро пошел с передатчиком в навигаторскую рубку — подавать оттуда сигналы. Я остался в общей каюте с приемником.
Через десять минут пришлось признать, что наши опасения подтвердились. Передатчик работал очень плохо. Очевидно, космические лучи вредно влияли на его работу. Оставаясь на расстоянии всего шести-семи метров от передатчика, я едва принимал в наушниках сигналы, которые посылал Гуро. А между тем, в нормальных условиях передатчик обеспечивал связь на расстоянии до тысячи километров.
Покрутив еще несколько минут ручку настройки, я хотел уже совсем оставить это неблагодарное дело и выключить приемник. Но Гуро продолжал подавать сигналы. Я едва-едва разбирал его слова, чуть слышно звеневшие в наушниках:
— Алло… Алло… говорит… говорит… слушайте… слушайте… раз-два-три-четыре-пять… слушайте… слушайте…
Его голос то совсем исчезал, то, наоборот, усиливался.
— Слушайте… слушайте… говорит… ракета… слушайте, слушайте, ракета… слушайте, слушайте, ракета… слушайте, говорит Земля, слушайте, слушайте… ракета Рындина, слушайте нас…
Что за шутки? Почему Гуро говорит так, будто бы он не с нами вместе, не в ракете. И еще — почему передатчик внезапно начал так изменять его голос? Это просто странно, это совсем не его голос…
— Слушайте, слушайте, ракета Рындина! Говорит Земля, говорит Земля. Алло, говорит Земля…
Может быть, я сошел с ума? Может, это какое-нибудь новое возбуждающее влияние страшных космических лучей?..
Ведь это не голос Гуро, это… это — Земля!
— Василий, что с вами? Вы побледнели! Стали на себя не похожи!
Это подошел ко мне встревоженный Николай Петрович. Не отвечая ни одного слова, я включил вторую пару наушников и подал ему. Николай Петрович удивленно взглянул на меня, но надел наушники. Я с опасением смотрел на него: может быть, мне все примерещилось, может, это и в самом деле проделки космических лучей… ведь это не может быть Земля, ведь слой Хевисайда…
Но вот выражение безграничного удивления появилось и на лице Николая Петровича. Обеими руками он плотно прижал наушники к ушам. Он слушал. Значит, мне не мерещится? Потому что я и далее слышал:
— Говорит Земля, говорит Земля! Слушайте нас, ракета Рындина, слушайте нас. Очень тревожимся за ваше положение. Самые мощные телескопы давно потеряли вас из поля зрения. Опасаемся, что ракета изменила направление. Проверьте направление полета, проверьте. Посылайте немедленно ракету-письмоносца с извещениями. Алло, говорит Земля с помощью антенны-стратостата. Алло, говорит Земля. Слушайте нас, ракета Рындина…
Это сообщение повторялось снова и снова. Ведь на Земле не знали, услышали ли мы его. Они повторяли все время то же самое. А мы слушали, как зачарованные, голос старой Земли, не имея сил оторваться от наушников…
— Что вы слушаете? Ведь я уже выключил передатчик! — удивленно сказал Гуро, появившись в каюте.
