- Быстрее, - напомнил Сашо, - минуты текут.
- А почему вы не оставите лунолет здесь? Разве у вас нет мастеров-техников?
- На базе нет. Зато есть строжайший закон: технику в космосе не бросать. Если не справимся с одного раза, придется возвращаться, но тогда другие группы будут смеяться над нами. Ну, от тебя зависит, справимся мы или нет. И смотри, будь осторожен, потому что если сорвешься, никакой пирранский скафандр тебя не спасет.
Ники осторожно поставил негу на первую веревочную перекладину, глянул вниз и похолодел, несмотря на теплый скафандр. Трудно было, не глядя, нащупывать следующую ступеньку, а поскольку он держался только одной рукой, лестница качалась и прогибалась еще сильнее. Только где-то на двадцатой ступеньке ему удалось отработать ритм спуска. Главное - не смотреть вниз, потому что тогда начинает казаться, что дно уже совсем близко, и так и подмывает спрыгнуть, хотя хорошо знаешь, что это только иллюзия.
Он не помнил, сколько времени отнял у него спуск. Казалось, ему не будет конца. Не успел он нащупать ногами твердое дно пропасти, как у него выхватили пакет и сняли с плеч кислородные аппараты. Двое тут же перезарядили свои аппараты, а остальные, оттолкнув Ники от лестницы, со страшной скоростью стали взбираться вверх. Наверное, у них кончается кислород, и на площадке внизу останутся только двое со свежими баллонами. Внезапно Ники услышал голосок Селы:
- Молодец, дедушка! Для человека твоего возраста ты еще прилично спускаешься по лестнице! Сердечно благодарим и можешь возвращаться!
И она махнула ему рукой, а потом склонилась над вскрытым пакетом, в котором оказались запасные части.
- У меня воздуха достаточно, - заявил Николай; ему захотелось остаться рядом с этим голосом; несмотря на насмешки, девочка была ему ближе, чем ее брат, чудовищно равнодушный к судьбе ребят. - Не могу ли я чем-нибудь помочь?
- Можешь поддерживать в нас бодрость духа, - засмеялась Села. Спеть песенку про белого зайчишку, например.
Ники обиделся.
- Тебе бы только смеяться! - сказал он и пошел к лестнице: Села уже нырнула в лунолет, но ее голос догнал Ники:
- Извини, я плохо себя веду! Но это, наверное, просто способ обороны. Потому что я могу в тебя влюбиться, а когда мы находимся на обратной стороне Луны, нам это строго запрещено.
Ники аж язык проглотил, как говаривали когда-то на Земле. Что это за ребята? Сами управляют лунолетами, сами устраняют аварии, да еще болтают такое, что уши вянут!
- Эй, ты что молчишь? - позвала Села. - Разве не смешно влюбиться в тринадцать лет в столетнего старика?
Она говорила с трудом - должно быть, работа требовала от нее больших усилий. Ники еще не решил, что ему делать, когда лестница под самым его носом взвилась наверх. В кратере наступила непроглядная тьма. Он испугался.
- Что случилось?
Села высунула голову в люк, осветив его на мгновение лучом своего прожектора.
- А, они улетели. У них кончился воздух. Не бойся, нам еще немного осталось!
И снова исчезла внутри. Ники выждал, когда включится ночной визор, обошел лунолет. Наружных повреждений не было видно, если не считать двух-трех царапин. Он положил ладонь на металлический корпус и ощутил легкое подрагивание вроде вибрации. Оно то возрастало, то замирало. Значит, неизвестный ему ионный двигатель работал?
- Давай, забирайся ко мне, - позвала его Села. - Попробуем поднять дурацкую машину в воздух.
Ники направился было к люку, но по дороге увидел аппараты с отработанным кислородом и, вспомнив, что в космосе технику бросать нельзя, решил их захватить с собой. Он вручил их Селе и с ее помощью забрался внутрь. Села закрыла за ним люк и указала Ники на переднее сиденье. В слабом свете он различал только спину второго спасателя мальчишки или девчонки, - сидевшего у командного пульта. Кресло под ним задрожало сильнее.
- Взлетишь, как миленький, взлетишь, - весело сказала смелая девочка.
Ники взглянул в иллюминатор. Прожекторы лунолета бросали снопы света на лунную поверхность. Черная стена кратера дрогнула и заплясала, казалось, лунолет карабкается по ней на своих паучьих ногах. Еще через несколько минут стена исчезла, уступив место безнадежной пустоте лунной равнины.
Кто бывал в пионерских лагерях на Земле, знает, что для них всегда выбирают самые красивые места. А здесь будто специально отыскали самый отвратительный уголок во всей Вселенной. Ники вспомнил, как еще недавно сидел один-одинешенек на этой равнине из камней и пыли, и даже вздрогнул. Надо будет серьезно подумать, оставаться ли ему в этом странном лагере или все же не стоит.
6
Часы наоборот. Что значит
принадлежать всему человечеству.
Кто как видит Землю
Странный воспитатель поджидал их в ангаре базы. Он пожал руку своей сестре и парнишке, который вел потерпевший аварию лунолет, наверное, благодарил за то, что быстро устранили аварию, и ребята тут же принялись доканчивать ремонт лунолета, заряжать его всем необходимым для следующего полета.
- Ну, что, дедушка Николай, доволен приключением? - услышал Ники в шлемофоне насмешливый, как ему показалось, голос Селы.
- Это все было... взаправду?
- А что, тебе показалось понарошку?
- Да нет, но...
- Ладно, скажу. Авария была запрограммирована заранее. Все остальное было взаправду.
- А пострадавшие?
- Это пустяки. Они быстро оправятся. Главное, что ребята отлично справились с операцией по спасению.
- А если бы кто-нибудь погиб? - не сдавался Ники, не одобрявший поведения странного руководителя и воспитателя.
Тот отозвался только тогда, когда они вошли через шлюзовый коридор в раздевалку и сняли шлемы.
- У нас тут есть электронный мозг, который заранее рассчитал, что может произойти и что следует делать. С его помощью мы и учимся. Но ты не стесняйся, если тебе что-то у нас не нравится, говори прямо. Небось, вы совсем по-другому представляли будущее?
Николай уже толком не помнил, каким он представлял себе будущее человечества, во всяком случае, то, что он увидел в столовой, ему даже и не снилось. Большинство ребят сидело или лежало на полу в самых замысловатых и неудобных позах, несколько стояло вниз головами перед поставленными перед ними на полу тарелками с едой. Из кухни вышел парнишка с подносом, уставленным тарелками; но шел он... на руках, а поднос держал на ступнях ног. И никто из них и внимания не обратил на появление руководителя, да и сам руководитель воспринял их хулиганское поведение как вполне естественное. И даже весело крикнул им что-то вроде "Неприятного аппетита!", на что все ответили дружным рычаньем.
- Если хочешь, садись есть с нами, только выбери себе какую-нибудь такую позу! - сказал Александр Ники и сел возле стола на собственные пятки.
