Но почему-то эти потерянные без малого сто минут именно теперь вызывали у майора особенно острые угрызения совести.
Может, оттого, что, пока он барахтался с Любовью в камышах, Юрка Богатырев совсем неподалеку догорал в болоте вместе со своим самолетом.
Они вроде и не были друзьями, но все равно это видение пылающего «мига» с человеком в кабине не давало покоя.
Война начинается тогда, когда от ее выстрелов гибнет первый солдат.
Московские радиостанции уже разобрались в том, как действует голубой град, и внесли поправки в сообщения о потерях. Теперь они говорили не о погибших, а о пораженных. И даже просочились сведения о том, что их можно вернуть к жизни с помощью инопланетного противоядия.
Но Юрку Барсукова ничто не могло оживить.
А значит, война началась всерьез.
Информация о противоядии просочилась в прессу, разумеется, благодаря Марии Петровне Богатыревой – своим коллегам по региональному центру медицины катастроф она позвонила по сотовому из леса.
Богатырева укрылась под сенью этого леса не одна. С нею было еще несколько пленников – преимущественно девушек, которые добежали до самоходного трапа в чем мать родила.
Одна из них – красивая стюардесса с лицом и телом фотомодели – села за руль и очень удачно довезла пассажиров до самой границы летного поля. Трап навис над забором, и некоторые смелые девчонки прыгали с него на другую сторону.
Сорокалетняя Мария Петровна на такой подвиг не решилась, хотя находилась в более выгодном положении, поскольку была одета и обута.
Она повисла на краю трапа на руках, сократив тем самым высоту падения, и благополучно совершила мягкую посадку.
Мобильная связь все еще продолжала функционировать, и Мария Петровна не стала терять времени зря.
Первым делом она позвонила в госпиталь, где лежала ее дочь Алена, и осведомилась, как проходит лечение.
Ей как врачу честно ответили, что оно не продвигается никак. Лекарства не помогают, и возникают резонные сомнения, стоит ли применять их вообще. Попытки методом тыка лечить болезнь, природа которой неизвестна, могут только навредить.
– Совершенно справедливо, – сказала Мария Петровна и добавила тоном, не терпящим возражений: – Лечение надо немедленно прекратить. У меня с собой несколько тысяч доз препарата, который специально предназначен для реанимации пораженных. Мне нужна машина, чтобы как можно быстрее доставить его в госпиталь.
Через полтора часа, когда машина увозила Марию Петровну на север по Пулковскому шоссе, об инопланетном противоядии знали уже все: от начальника регионального центра медицины катастроф до президента в Кремле. Так что инъектор у Богатыревой попытались сразу же отобрать.
Ей помогло то, что в схватке за препарат схлестнулись представители трех ведомств – МЧС, ФСБ и армии. Они все прибыли на место рандеву на своих машинах, составив эскорт госпитальному реанимобилю. И их нежелание уступить друг другу позволило Марии Петровне прыгнуть в реанимобиль и умчаться под сиреной.
Эта героическая женщина сумела убежать от инопланетян – что ей какие-то земные спецслужбы!
Силовики немедленно ринулись в погоню, но «скорая» с форсированным двигателем ничуть не уступала преследователям в скорости.
А тут еще навстречу кавалькаде, рвущейся в Санкт-Петербург, катила в южном направлении колонна армейских машин. И сверху на нее пикировали «летающие тарелки».
Пришельцы засекли концентрацию войск по обе стороны от своего барьера и всячески старались ее сорвать.
– Гони! – страшным голосом крикнула Богаты рева шоферу, и реанимобиль проскочил опасный уча сток, тогда как преследователи угодили под струи белого града.
Оглянувшись, Мария Петровна увидела, что преследователи отстали и «тарелки» тоже остались позади.
Удача и в этот раз ей не изменила.
После таких приключений ее уже не могло остановить сопротивление госпитальных врачей, которые твердили, что не могут допустить использование непроверенного препарата, – тем более если этот препарат имеет инопланетное происхождение.
– Вам как специалисту по внеземным инфекциям должно быть хорошо известно, чем это чревато, – говорил главврач госпиталя, осведомленный о роли доктора Богатыревой в экспертной группе по проблеме поиска внеземной жизни.
– Именно как специалист по внеземным инфекциям я ручаюсь, что этот препарат безопасен и эффективен, – парировала Мария Петровна. И выразила намерение продемонстрировать его действие на собственной дочери.
Это было ее главной целью на данный момент, и когда стало ясно, что словами Богатыреву не остановить, медики попытались применить силу.
Но случилось это уже в палате, где лежала Алена, и Мария Петровна нечеловеческим усилием вырвалась из их рук, а на то, чтобы приложить инъектор к руке дочери и нажать на кнопку, хватило доли секунды.
Капелька препарата, попавшая на кожу, растаяла мгновенно.
Когда Алена открыла глаза, ее матери уже крутили руки, а отнятый у нее инъектор цепко держал в руке главврач.
Несколько секунд Алена бессмысленно озиралась по сторонам, не понимая, что происходит, а потом резво соскочила с кровати и с неожиданной энергией накинулась на людей в белых халатах с криком:
– Что вы делаете?! Отпустите маму! Вы что, с ума сошли?!!
Эффект от препарата был налицо, но ведь Мария Петровна сама писала в своих рефератах для экспертной группы, что каждый человек, оказавшийся в контакте с внеземной жизнью, должен быть подвергнут строгой изоляции и карантину вплоть до того момента, когда будет достоверно установлено, что он не является носителем потенциально опасных форм жизни или продуктов метаболизма.
Именно в эти часы рекомендации экспертной группы распространялись по каналам МЧС, ФСБ и армии, и этот пункт там тоже был.
Все понимали, что изолировать тысячи пораженных нереально – но они по крайней мере были неподвижны. А вот ожившие жертвы инопланетного оружия с двумя внеземными препаратами в крови – ядом и противоядием – представляли собой серьезную проблему.
Главврач госпиталя принял решение немедленно изолировать Марию Петровну, ее дочь и стюардессу, которую Богатырева привезла с собой, и не хотел слушать их протестов, которые сводились к тому, что десятки если не сотни таких же воскресших жертв уже разбежались по городу и их все равно не переловить.
Распространенное по медицинским, а потом и по милицейским каналам распоряжение задерживать всех обнаженных людей по подозрению в заболевании инопланетного происхождения и обращаться с ними как с носителями особо опасной инфекции опоздало по меньшей мере на час.
