– Привет, – сказал Пайнтер густым баритоном, который, как и косматые брови, никак не подходил к его телосложению. – Дорвард еще не угодил с тобой в дурдом?
Командор был начисто лишен романтизма, несколько грубоват и любил покомандовать.
– Добрый день, сэр, – Гардон даже не пытался скрыть свое удивление. – Неужели ваше присутствие здесь тоже обусловлено ящиками с водорослями?
– Это и есть мой последний аргумент, – обернулся Геллер к Гардону. – Садитесь, господа.
– Я же предупреждал, что он туда не полезет ни за деньги, ни за идею – не их профиль, – сказал Пайнтер. – Так, Рэд? Прости, но капитаном тебя называть у меня язык не поворачивается. Сразу вспоминаю, как нагло ты удрал к Дорварду.
– Переживем, – ответил Гардон, не смотря ни на что обрадовавшийся бывшему шефу. Под командованием Пайнтера он прожил далеко не худший кусок своей жизни.
Геллер сел чуть в стороне, взял чашку кофе и, не отрываясь, смотрел на Гардона, от решения которого сейчас зависела немалая доля его капиталовложений.
– У меня ты был нормальным человеком, а теперь спасаешь дохлых драконов, что за радость? – пробурчал командор. – Хотя бог с тобой, я приехал поговорить о другом.
– Об арпитонах!
– Нет. На станции было десять человек обслуживающего персонала. И я хочу, чтобы ты вернул тех, кто там остался. Разумеется, вместе с коробками – иначе тебе вряд ли заплатят. – Пайнтер бросил взгляд в сторону Геллера. Старый бескорыстный спасатель недолюбливал людей, легко расплачивающихся тысячами кредиток.
Гардон удивленно посмотрел на Пайнтера.
– Черт возьми! У вас под командованием целая служба, к которой, как вы правильно заметили, я уже давно не имею отношения. Почему сегодня на мне свет клином сошелся?!
– Рэд, мой мальчик, ты прекрасно знаешь, почему. Много ты можешь назвать людей, становившихся с моей помощью командирами подразделений в течение первого года работы? Ты знаешь еще хоть одного оранжерейника, ради которого Дорвард бегал в космошколу договариваться о сдаче выпускных экзаменов экстерном? А «Моника»? У тебя лучший звездолет Ассоциации! Только не забывай, что всего этого могло и не быть, если бы однажды утром я не поставил свою подпись под твоим единственным шансом, так?
– Да.
– А теперь послушай меня. Я потерял на Сориссе два экипажа за два дня. Два лучших экипажа!
Рэд поднял голову и попытался поймать взгляд Пайнтера. Так вот что объединило его с главой корпорации «Биос». Гибель спасателей стала редкостью за те годы, что ими руководил командор. Пайнтер смотрел на подлокотник кресла.
– Один из них коммерческий, – продолжил он, – с которым лорд Геллер заключил контракт. Ты знаешь, контрактники – отчаянные ребята… И я сказал себе, что я найду управу на эту вонючую лужу. И нашел тебя. Теперь ты пойдешь в этот район и вытащишь всех, кто еще дышит, или я зря прожил жизнь.
Гардон задумался. Два экипажа за два дня! Да он за пять лет не мог припомнить, чтобы спасательные катера гибли друг за другом на одном и том же объекте. Геллер сделал хороший ход: ему нужны арпитоны, и он платит. Пайнтеру нужны жизни, и это как бы для души.
– Экипаж «Моники» – это пять человек комсостава и восемнадцать техников, которые не любят подчиняться приказам со стороны, – сказал капитан. – Ни модули, ни планетолет МНК-17, в отличие от спасательной техники, не предназначены для длительной работы в условиях океана. Один я вряд ли смогу вам помочь.
– Экипаж «Моники» – это Стрэйк и Блохин, мои лучшие люди, – сказал Пайнтер. – Пойдем, я поговорю с твоими ребятами.
– На Центральной базе Сориссы есть машины, приспособленные для местных условий, – заговорил Геллер, молчавший все это время. – До сегодняшнего дня не было людей, которые смогли бы прорваться к станции, кроме одного пилота. Но как мне доложили, попытка не увенчалось успехом.
– Где этот пилот? – быстро спросил Рэд. – Если он жив, я должен поговорить с ним до высадки.
– Я хочу услышать окончательный ответ, капитан.
– Вы получите его через тридцать минут, – пообещал Пайнтер, и они с Гардоном вышли из кабинета.
– На «Монике» я не пророню ни слова, – предупредил Рэд по пути к причалу.
– Собери команду и можешь молчать весь день, – хмыкнул Пайнтер, который был уверен в успехе, и не напрасно.
Визит шефа спасателей сам по себе уже целое событие, особенно для Блохина и Стрэйка. Они прямо-таки онемели, увидев его в ангаре. Внешность командора и манера разговора, в которой он изложил свою просьбу, произвели на экипаж сильное впечатление, тем более, что в конце была указана приблизительная сумма гонорара в случае спасения людей и водорослей.
– А ты что молчишь, капитан? – спросил Стрэйк, обернувшись к Гардону.
– Если ни у кого нет веских аргументов против прозвучавшего предложения, пойдем на Сориссу, – сказал Рэд. – Техники свободны. Виктор, как ремонт?
– Закончили.
– Хорошо. Значит, командный состав отправляется в рубку. Кейт, запроси у Геллера всю информацию о планете. Он слишком мало мне рассказал. Старт в 13.30, свяжись с диспетчером. Обратный отсчет команде с пяти минут.
Гардон подошел к пилотируемому модулю, у которого стояли Пайнтер, Стрэйк и Блохин. Бортинженер и первый пилот «Моники» попрощались с бывшим шефом.
– Ну, что я тебе говорил? – спросил командор.
– Мне не нравится эта затея, – понизив голос, ответил Рэд.
– Нормальная работа, платят щедро. Оставишь «Монику» на орбите, несколько заходов и порядок. Поедете отдыхать, – сказал Пайнтер и добавил совсем тихо: – Иначе мне останется ад.
– Мы уникальный экипаж, даже для АСП! – Блохин с разбега плюхнулся в кресло.
– Почему? – спросил Стрэйк.
– Потому, что не мы ищем приключения, а они нас, вам не кажется?
– С некоторых пор, – усмехнулся Гардон. – Джой, первые три часа твои – контрольное пилотирование. Разрешаю совмещение с виртуальным контролем и коррекцию. В разумных пределах. Потом мы с Джеральдом время поделим, пойдем на ручнике. Может, выгадаем чего-нибудь. Треп отменяется за исключением переговоров с обслуживающим персоналом.
– Пилот орбитальных линий Эллен Лейти просит разрешения подняться на борт, – доложил Кейт.
– Угу. Господин Геллер к встрече здорово подготовился, – пробормотал Рэд. – Стоп! «Эллен» ты сказал? Эллен Лейти?!
– Гардон, ну так же нельзя, – улыбнулся Фил. – В космосе полно баб работает. О, а она ничего, с бюстиком…
– Что? Где?! Дай картинку с причала! – дружно заорали Серж с Виктором.
– Да я уже дверь открыл, сейчас вживую посмотрите. Реалити-шоу «Женщина-пилот и капитан»! Ожидание становится невыносимым и… Раз, два, три!
