А сила текла совсем рядом: он чувствовал ее, но контролировать не мог совсем!
Испуг его не укрылся от Мин-лиа сэлиданум.
– Для усиления эффекта препаратов, подавляющих активность вирусов алой лихорадки,- объяснила она,- синтез псикинозона в твоем организме временно приостановлен.
– Не думаю,- сказал на это Фредди.- Я чувствую силу своей паранормы! Только воспользоваться ею не могу. Это как фантомные боли: руку ампутировали, а пальцы болят.- сравнение пришло вдруг, сразу, и оказалось невероятно точным.
– Придется потерпеть!- заявила сэлиданум.- Если, конечно, ты хочешь вылечиться.
– Если б алую лихорадку у пирокинетиков можно было вылечить с помощью блокатора псикинозона,- сказал на это Фредди,- Ян Ольгердович создал бы такой блокатор давным-давно!
– Ну, а почему же он этого не сделал?- недоверчиво спросила Чужая.
– Он объяснял, но я не понял,- простодушно ответил Фредди.- Спросите у него сами.
– Не могу,- поджав губы, отвечала Чужая.- Наш а'дмори абанош запретил нам общаться с господином Ольмезовским и сотрудниками "Клонэйда".
– Глупо!- не сдержался Фредди.
Голова, лишенная привычного, паранормального, зрения, дико болела.
– Глупо,- рассеянно согласилась сэлиданум, о чем-то думая.
Фредди вылез из саркофага, подошел к окну и, устроившись на подоконнике, включил свой комп, стал проверять почту. Ничего существенного… так, заказ на дополнительный плагин для программы-иллюзионатора "Диказ-6", пакет с перечнем ошибок в недавно законченной сторожевой системе… Ошибки Фредди отработал в первую очередь, это было самое легкое. Структуру плагина надо было хорошо продумать… Работа не на один день. Он решил вначале закончить расчеты для Яна Ольгердовича. Правда, за то время, что Фредди провел в коме, эти расчеты вполне могли превратиться в ненужный хлам. Но заняться все равно больше было нечем.
Фредди уже заканчивал, когда подошла к нему Спавьюла сэлиданум.
– Прости,- сказала она, кивая на голографический экранчик компа,- я вижу там логотип "Клонэйда"…
Фредди понял ее! Он вынул диск, куда перед тем записывал программы расчетов, и протянул его сэлиданум. Она взяла его и через несколько минут вернула, и Фредди спрятал диск в одном из магнитных карманчиков специальной дискетницы, которую всегда таскал с собой.
Вынужденно оказавшись в шкуре обычного, лишенного психокинетической паранормы человека, Фредди радовался такому состоянию еще меньше, чем алой лихорадке.
– Свободен,- сказала Мин-лиа сэлиданум.- Можешь в парк спуститься… тебе полезно погулять на свежем воздухе.
Стояла поздняя осень. Облетали последние листья, живым шуршащим ковром ложась под ноги. В лужах, оставшихся после недавнего дождя, отражалось хмурое небо с редкими проблесками яркой солнечной синевы. Пахло грибами и опавшей листвой. И плыл, плыл в поднебесье чистый колокольный перезвон больничной православной церкви; кажется, отмечался сегодня какой-то религиозный праздник.
Повинуясь безотчетному импульсу, вошел Фредди в храм и остановился на пороге. Шла служба, а он знал откуда-то, что во время службы ходить по храму нежелательно.
Стоял и слушал он чистые голоса священников и церковного хора, желто-оранжевые огоньки множества зажженных свечей сливались в сплошное золотое сияние. И кружилась от специфичного запаха благовоний голова. Фредди вцепился в стену, чтобы не упасть.
Ярко и отчетливо вспыхнул в памяти недавний кошмарный сон.
…Двое на пляже… Предательство любимой… Глаз урагана, багровое солнце, гневно взирающий на обреченный город сквозь толщу несущейся к берегу сокрушительной волны-цунами…
Придя в себя, обнаружил он, что лежит на деревянной лавке в помещении, очень похожем на монастырскую келью. Во всяком случае, именно так мальчик и представлял себе эти келии – голые каменные стены, узкое вертикальное окно, грубые деревянные стол, два стула и лавка, она же постель, на которой Фредди и лежал… жилище аскета, отрекшегося от мирской суеты.
Фредди сел, недоуменно оглядываясь. И увидел рядом с собой человека… монаха? Или кто он там был? Первый ранг и третья категория целителя.
– Патриарх Тихон,- назвался священнослужитель, голос у него оказался глубоким и звучным, как колокол.- Можешь звать меня именно так.
– Простите,- смущенно сказал Фредди.- Я… Я кажется сознание там потерял…
– Милостью Господа нашего дано было тебе во время службы видение,- проговорил патриарх.- Что ты видел, мальчик?
– Я…- Фредди помолчал, пытаясь собрать все свои мысли в кучку. Патриарх не торопил его.- Да я случайно, в общем, зашел. Не знаю уж, что накатило на меня… Я видел предательство. И небо в огне. Глупо, да? И цунами,- он поежился, вспоминая.- Мин-лиа сэлиданум говорит, что это последствия комы, все эти ужасные сны. Она дает мне успокоительное.
– Бывает, сны предостерегают нас,- задумчиво проговорил патриарх.- Вот и Пилату перед казнью говорила жена его: отпусти Сего человека, ныне я во сне много пострадала за Него…
– Он послушал?- заинтересованно спросил Фредди.
Нет, конечно. Иначе б нас здесь не было.
Патриарх поднялся – легко и энергично, как юноша, но ничего юношеского не было в его взгляде – спокойном, властном, сочувственном.
– Ой,- спохватился Фредди, тоже вскакивая.- Мне ж бежать надо! Еще Яна Ольгердовича искать… Простите, что помешал вам…
– Не сотвори себе кумира, мальчик,- сказал патриарх на прощание.
Фредди остановился на пороге, удивленно глядя на священника.
– А это как?- спросил он наконец первое, что пришло в голову, видя, что сам Тихон больше говорить не собирался.
– Все, что ты поставишь выше Бога в сердце твоем, будет отнято у тебя и разрушено,- пояснил патриарх.- Поклонение кумиру же, будь то материальные ценности или живой человек, есть попытка земное поставить выше Божественного. И когда кумир твой поведет себя не так, как тебе хочется или как ты ожидаешь от него, ты начнешь презирать его, осуждать и ненавидеть. И сие сонмище злых страстей совсем отвратит тебя от Бога и ввергнет в ад диавольский душу твою.
– Не верю я в вашего Бога!- хмуро отвечал Фредди, смущенный словами патриарха.- Уж простите… И в церкви оказался случайно! Просто мимо шел…
– Просто так в храм не приходят,- покачал головой патриарх.- Это – знак того, что ты на верном пути. Но ты еще не готов, мальчик. Ступай с миром.
Очутившись на улице, Фредди обалдело подумал, что совсем не запомнил лица патриарха. Голос помнил и взгляд тоже… А лицо – хоть убей.
Решительно выкинув из головы случившееся в церкви, Фредди побрел в сторону больничных корпусов.
Надо было найти Яна Ольгердовича, отдать ему диск.
