Марвин почувствовал, как у него забилось сердце. Что-то случилось, кто-то уже опередил их. Неужели это дело рук самого Валенти? Но старуха говорит – чужие. Мало ли кого он мог послать… Почувствовал, что что-то не так…
– Уверяю вас, бабуся, я с вами ничего не сделаю.
– Не-е, – донесся из-за двери еще один смешок, – не открою.
– Мне нужно просто поговорить с вами.
– Не-е, не открою. Она тоже чужим открыла… вона что стало.
Он вышел на улицу и не без труда нашел привратника. Дом был из сравнительно дорогих, и при нем еще сохранился привратник, оказавшийся угрюмым человеком средних лет с костяной отполированной лысиной.
– Мне нужна ваша помощь, – сказал Марвин.
Привратник ничего не ответил, лишь метнул на Марвина сердитый и обиженный взгляд.
– Мне нужно поговорить с женщиной, которая живет в квартире тридцать четыре.
– Ну и говорите, – неожиданно громко рявкнул привратник, – мне-то что. Я ей не хозяин. Я вообще никому не хозяин, – с отвращением добавил он и повернулся к Марвину спиной. Марвин протянул ему пять НД, которые исчезли мгновенно, словно растворились в воздухе.
– И еще десять, – сказал Марвин, – если вы устроите мне свидание со старухой из тридцать четвертой квартиры.
– Ей же тыща лет, – привратник подозрительно посмотрел на Марвина, – ее же черт испугается.
– Я не черт. И мне с ней надо поговорить по делу.
Они снова поднялись на третий этаж. Привратник нажал на звонок и, не дожидаясь ответа, забарабанил по двери руками и ногами.
– Эй, ты что, оглохла, старая? – заорал он.
– Чего разорался, лысый пес? – донеслось из-за двери.
– Тут к тебе кавалер пришел.
– Сказала, не открою.
– Он тебе посулился пять НД дать.
– Брешешь ты все.
– Ей-богу. Сейчас он под дверь подсунет.
Марвин попытался было подсунуть купюру под дверь, но не смог – мешал наружный порожек.
– Ну видишь, – донеслось из-за двери, – я ж говорила, брешешь ты все.
– Да как же я подсуну, если не дает порожек? – сказал Марвин, подумал и добавил: – Вот что. Я оставляю вашему знакомому деньги и выхожу на улицу. Вы открываете дверь, берете деньги и выходите на улицу. Там мы и поговорим. Вы ж не боитесь выйти днем на улицу… Если вы выйдете, получите еще столько же.
– Ладно. Иди на улицу и жди там, – проворчала старуха из-за двери.
Марвин спустился вниз и вышел на улицу. Недавно прошел дождь, и лужицы быстро подсыхали на раскаленном асфальте. Около подъезда на складном стульчике сидел старик. Глаза его были устремлены вдаль с сосредоточенностью слепого.
– Мистер, – тихо сказал старик, – почему вы остановились около меня? Я не люблю, когда останавливаются около меня.
– Почему? – зачем-то спросил Марвин.
– Я боюсь людей, – вздохнул старик.
– Я жду человека.
– А… – протянул старик, и Марвину почудилось, что в голосе его прозвучало разочарование, – я тоже жду.
– Кого?
– Жду. Просто жду. Все равно кого или что.
Хлопнула дверь, и из подъезда выползла толстая старуха с морщинистым, словно печеное яблоко, лицом.
– Это вы, что ли? – подозрительно спросила она Марвина. – Чего вам нужно?
– Привратник передал вам деньги?
– Попробовал бы не передать… Говорите, чего вам, а то я здесь на улице торчать не люблю. Вон пусть он торчит. Ему хорошо, он слепой.
– Расскажите, что случилось с Бернис?
– А чего рассказывать? Звонят это поздно вечером, я уж и телевизор выключила в своей комнате. Она сама и открыла. Это все я из своей комнатки слышу. У вас вообще хозяйка так мне говорит: «Если, – говорит, – я сама знакомым открываю, нечего тебе твой старый нос совать». Это она мне. А что я, можно сказать, вынянчила ее, это ей без внимания.
– Я понимаю, – кротко сказал Марвин. – Значит, она открыла. Что случилось дальше?
– А чего дальше?
– Это я вас спрашиваю.
– Да, вот я и говорю. Открыла она, и я слышу, спрашивает: «Что-нибудь случилось с Тэдом?» Тэд – это у ней есть такой. Лысоватенький, но вообще самостоятельный мужчина.
– Это он? – спросил Марвин и показал старухе фотографию Тэда Валенти.
– Смотри, – удивилась старуха. – Он. Он как и есть он.
– Ну и что же случилось дальше?
– Дальше… Они заржали, а Бернис вскрикнула. То ли чего она увидела, то ли ударили ее – не знаю, врать не стану. Только замолчала она. «Ну, – думаю, – сейчас до меня очередь дойдет», – и шмыг под кровать. Вы не смотрите, я еще шустрая. И правда. Они там чего-то между собой поговорили и, я слышу, мою дверь открывают. Хорошо, я ее не заперла, а то они бы сразу поняли, что внутри кто-то есть. А так вошли они, покрутились. Я лежу ни жива ни мертва. Лежу, смотрю на ноги. Четыре ноги. В середине комнаты постояли, подошли к кровати. Один из них говорит: «Нет старухи, ушла, видно, к любовнику». Второй заржал и говорит: «Ладно, пошли, черт с ней». Я так и поняла, что это, значит, черт со мной. «И слава, – думаю, – богу». Смотрю – и вправду ноги к двери двинулись. Ну, потом я как услышала, что дверь входная хлопнула, вылезла. «Ну, – думаю, – сейчас я Бернис скажу, что больше я у ней работать не стану. Что хватит с меня. Что хоть я ее и вынянчила, но терпеть такую жизнь не намерена. Не для того я до седых волос дожила, чтобы как кошка от ейных знакомых под кровати шмыгать». Так ей и хотела сказать. А ее нет. Унесли ее.
– Как унесли? Откуда вы знаете, что унесли? Вы ж были в своей комнате, да еще под кроватью.
– А я и не видела. Я, молодой человек, слышала. Перед тем, как хлопнула входная дверь, один из них и говорит: «Ты смотри, маленькая, а тяжелая. Попробуй ее на себе волочь. Пусть, мол, подкинет полсотни за тяжесть».
– Кто подкинет?
– А я почем знаю, какое-то имя вроде он назвал, да я не помню. Вот и все. Вы мне еще обещали пятерку.
– Вот, держи. И когда это все случилось?
– Да позавчера. Я все жду хозяйку-то. Только ни слуху от нее ни духу. Ну ладно, я пойду, а то озябла я что-то. Да и Бернис вдруг позвонит.
– Значит, вы не помните, о ком они говорили, чье имя поминали?
– Нет. Я б сразу сказала, чего таить-то?
– Хорошо. Я еще раз приеду к вам завтра. Постарайтесь вспомнить имя. Если вспомните, четвертной ваш.
– Врешь ты, – недоверчиво сказала старуха.
– Ей-богу, – улыбнулся Марвин.
– Ну приезжай, даст бог – вспомню.
Тэд Валенти подошел к двери комнаты босса, но путь ему преградил телохранитель Коломбо.
– Я очень сожалею, мистер Валенти, но есть приказ забирать оружие у всех, кто входит к боссу.
– А что случилось? – встревоженно спросил Валенти.
– Не знаю, у меня приказ.
Валенти протянул телохранителю пистолет, постоял, пока тот ловко не ощупал его, и спросил:
– Теперь можно?
– Идите, мистер Валенти, босс вас ждет.
