Обыкновенное математическое перекабыльство; благо компьютер, как и бумага, все выдержит.
«Нет, это я хватил, — думал Шурик, откинувшись в кресле и глядя на экран. — Таких дистанций и на планете нашей почти нет. Только в Советском Союзе были… Да и сутки в секунду слишком уж круто. А свободное место размером за сто на сто метров у нас ныне есть: в расчищенной, но еще не занятой ничем части зоны. Между высоковольтной подстанцией и мусорными контейнерами, в самом удалении от подъездных путей. И интересно примериться… Во! Берем К8640. Это сутки в 10 секунд, 360 их за земной час — то есть К-год в час. И К-дистанции в примерке к тому гектару в зоне более приемлемые: от девятисот до тысячи км…»
— И по высоте впишется на уровне первого этажа башни, — говорил он позже в тот же день Бурову в тренировочном зале; оба упражнялись рядом на снарядах. — Даже со слоем атмосферы километров на двадцать.
Тот слушал, качал пресс и мышцы, передвигая грузы на никелевых рейках: вверх-вниз, вправо-влево… Молвил:
— Если бы да кабы росли бы во рту К-грибы. А освещать как, электрическими лампами?
— Ну, солнц-то там, — Иерихонский боднул черными лохмами в высь, — навалом. Даром пропадают.
— Там же ускорения не те. Совсем не те!
На том и разошлись: один в бассейн, другой в сауну.
2
Виктор Федорович не подал вида, что идея ему запала в душу. Завела.
Действительно, на хоздворе можно — и нужно! — чего-то такое НПВ-обустроить и К-организовать, пока не заняли место всякой ерундой: контейнерами, машинами… И высоковольтная подстанция там рядом, это удобно. (Инженерная мысль его сама воспряла, как застоявшийся конь.) И с солнцами из МВ что-то можно смикитить… «Их, как и планеты, мы ведь могли синхронизовать с наблюдениями из кабины ГиМ… это надо посмотреть на месте и прикинуть. Давненько я в Меняющуюся Вселенную не наведывался, давненько».
НПВ-хищения уже набрыдли. Да и мелко. Сначала интересно было, пока задача не решена. А теперь… И результаты ерундовые, прихватизаторы куда больше умыкают — и без всяких новаций, старым, как жизнь, способом: взятки и связи.
А здесь есть над чем поломать голову.
И спустившись к себе в кабинет на К24, Буров тоже включил компьютер. Сидел, считал, строил графики. Потом вернулся в выси, на крышу.
3
В НПВ все делается быстро, особенно вверху. В конце сентября система ГиМ уже действовала. Теперь не отрываясь, так сказать, от почвы. От башни. Новый вариант, новый проект — ГиМ-2. Использовали наработки от Ловушечной техники, новый опыт и знания — и не понадобились аэростаты. В центре крыши воздвигли решетчатую вышку, наподобие буровой или высоковольтной; сходство с последней ей придавали тянущиеся вверх кабели на фарфоровых изоляторах — от генераторов Ван дер Граафа. Внутри была подъемная люлька, сбоку, как водится, лесенка из железных прутьев.
Новая кабина ГиМ жестко стояла вверху вышки в окружении раскинутых во все стороны многометровых лепестков-электродов — как пестик гигантской алюминиевой розы. Электроды были и под ее днищем, и между ее куполом и Шаром в высоте белым кольцом, над ним и второе — пространственные линзы. Все заново рассчитано и проверено.
Это была иная Система ГиМ, ГиМ-вторая.
— В такой бы и Александр Иванович не погиб, — вздохнул, выходя из нее после проверочного «квази-подъема» в МВ Любарский.
Да, теперь и «подъем» именовали в кавычках, все делалось полями. Сверзиться с двухкилометровой высоты было невозможно. И в то же время подъемы-внедрения были вполне всерьез:
— точно так замедлялся и расширялся необозримо над прозрачным куполом лиловато-сиреневый Шторм;
— разделялся на множество снежинок-галактик; а они по мере приближения к ним полями в пространстве и преодоления огромных интервалов времени росли на глазах, распространялись…
— потом вдруг (всегда «вдруг») из облака-туманности превращались в облака звезд; а те закручивались вихрями вокруг воронки-ядра, многие окраинные замыкали свои рукава в эллипсы…
— раскрывались звездным небом над головой…
— и можно было приблизиться к намеченной звезде, заметить около нее шарики планет…
— синхронизовать наблюдения в импульсных режимах Бурова; от самой большой скважности (кадр-год, кадр-век, даже кадр-тысячелетие…) до кадр /сутки при максимальном сближении к ним. Даже стало надежнее, четче, поскольку не пошатывало.
…и все это не отрываясь от крыши!
(Действительно досадно стало, что сразу, при живом Корневе, до такого не додумались. К тому шло после идеи полевого управления НПВ-барьерами; но гипноз — и от космонавтики, и от фантастики, — что во Вселенную непременно надо путешествовать, а не приближать ее к себе, превозмог, взял свое.)
Но… то ли от увлечения Ловушками, то ли потому что вместе с рискованными аэростатными подъемами сгинули остатки космической романтики в этом деле, подннмались… пардон, внедрялись в кабине ГиМ-2 в Меняющуюся Вселеную в эти дни редко. Даже Любарский. Только новичок Климов учащал.
Гораздо чаще — увы, увы и позор, позор! — взбирались на вышку не в кабину ГиМ, а чуть ниже, на решетчатый же Зарядочный аппендикс, приваренный сбоку. Там тоже с помощью тех же приближающих галактики и звезды МВ полей… увы-увы, позор, каррамаба, вах-вах, бешбармак и тьфу! — и тех же электродов можно было рвануть из Шара клок сильно концентрированного К-пространства, чтобы зарядить ими Ловушки — а ими затем красть. «Валерьян Вениаминович и Александр Иванович в гробах вращаются, когда мы это делаем», — ворчал Бармалеич. «Насчет Александра Ивановича лично я сомневаюсь, — ответствовал Панкратов. — Может, даже аплодирует».
4
И Буров хоть и внедрился сейчас в Шторм-Цикл МВ, дождался стадии образования галактик, а потом и звезд в них, — сделал это тоже в общем-то ради земного (и уже тем не возвышенного) дела. Даже и не дела, его еще не было — ради диковинного замысла. Надо было высмотреть ЗАПАЗДЫВАЮЩИЕ галактики. Такие наблюдали на окраинах Шторма Миропроявления, ясно было, что это от меньшего К там… но прежде ими особенно не интересовались.
Теперь такие были важны практически.
Высмотрел: да, есть. Не Запаздывающие, это неудачно назвали, они возникали вместе со всеми в турбулентной стадии Шторм-цикла… Затянутые, вот слово. Ибо оказывались на такой периферии, где время текло медленнее, чем в глубинах: на порядок, а то и на два. Такие были очень редки (да и места для них в смысле физическом оказывалось маловато) — и как бы сами по себе. Породивший их Шторм МВ давно сник, а они живут, развиваются до звездной стадии, потом сникают. За этот интервал из глубин распространяются новые Шторм-циклы — и выносят сюда, на край Шара, еще такие вихрики, те тоже развертываются в спиральные, неправильные и даже эллиптические круговерти звезд. И — накладываются друг на друга во времени! Это было совсем хорошо.
