Ознакомительная версия.
Лис подумал о Михаиле. Неужели он проболтался? Если так, его наверняка арестовали. Плюс еще одна жизнь, загубленная его авантюрой.
— Джеймс увидел в тебе возможность освободиться. Я рад за него — он умер в спокойствии. Но теперь нужно думать о живых.
Лис подметил его необычно спокойный тон разговора. Монотонная речь ни на секунду не сбавляла величину октавы. Создавалось впечатление, что всего его слова произносил компьютер.
— Мой дорогой друг. Не будем тратить время на бессмысленные разговоры. Отдай мне, то что передал тебе Джеймс. Иначе я буду вынужден убить тебя.
Лис ехидно улыбнулся.
— Убей. Совсем скоро я все равно умру.
Нойманн одобрительно кивнул.
— Мне бы таких — идейных. В наше время молодежь совсем слабая. Им нельзя довериться. Но ты не просто так пришел сюда, не так ли?
Нойманн опять взглянул на своего цепного пса. Гюнтер подскочил к Рамону и ударил его кулаком в лицо. Затем поставил тяжелый ботинок поверженному противнику на шею и надавил. Рамон рефлекторно схватил душителя за ногу и попытался высвободиться. Гюнтер присел и с размаху вонзил дуло еще теплого пистолета в рану на ноге. Рамон истерично закричал. Гюнтер еще сильней сдавил ногой шею, и крик превратился в протяжный стон.
— Тебе еще рано умирать мальчик. Расскажи мне. Или умрешь, а до утра не станет и твоей сестры.
Рамон замер и перестал сопротивляться.
— Ты же помнишь, я всегда добиваюсь своего. Так или иначе.
— Душа…! — прошептал Рамон. — Сны…!
— Душа, время, утро, сны, — нехотя повторил за него Лис.
Нойманн в недоумении развел руками.
— Что это значит?
— Эти слова он передал мне на бумаге. Зашифрованные египетскими иероглифами. Поэтому я пришел к нему. На столе под книгой листок. Взгляни сам.
Нойманн подошел к столу и вытащил листок. Несколько секунд он молча изучал его и потом заключил:
— Перевод верный, — он склонился над Рамоном. — Сообщение могло быть адресовано только тебе. Это подсказка, которая указывает на местонахождение идола. Говори, где он?
Предположения Лиса подтвердились. Тридцать лет Джеймс охранял тайну, подвергаясь мучительным истязаниям Филиппа Нойманна. Очевидно, для них обоих идол имел огромное значение. Но почему? Что такого особенного может быть в обычной каменной статуэтке, чтобы агент британской разведки МИ-6 Джеймс Гаррисон отдал свою жизнь за возможность сохранить ее местонахождение в тайне?
В тот момент когда Джеймс передал Лису послание, он наконец почувствовал облегчение. Его миссия закончилась. Он передал всю ответственность за сохранность идола — самое дорогое что у него было. Лис уверен, что послание не могло предназначаться Рамону Весге, оно предназначалось ему. Джеймс видел в Лисе родственную душу. Поэтому он спас его из темницы тридцать лет назад, поэтому он доверился ему сейчас. Лис обязан закончить его дело. Нужно только выбраться отсюда живым и продержаться на таблетках достаточно долго, чтобы решить головоломку и найти идола. Лис не должен подвести Джеймса, только так он сможет отплатить ему сполна.
Гюнтер надавил ботинком на шею молодому парню.
— Я… я не знаю, — обессилев, прохрипел Рамон.
Гюнтер еще сильней надавил на кровоточащую ручьем рану. Рамон вздрогнул и затих, потеряв сознание.
Нойманна мучила отдышка, он прищурился и положил руку на грудь.
— Не только я на грани, не так ли? — заметил Лис.
Гюнтер повернулся в сторону хозяина в надежде услышать команду на уничтожение.
В глазах Лиса потемнело.
Прогремел выстрел.
* * *
Голованов сидел за своим компьютером. Через закрытые жалюзи прорывался тусклый свет фонарей. Он протер уставшие глаза; выпил успокоительное; посмотрел на дрожащие пальцы.
Только что он совершил самый смелый поступок в своей жизни. Назад дороги нет. Если его план сработает никто никогда не узнает, на какое преступление он пошел.
А если план провалиться? У него защемило в груди от страха. В таком случае будет совсем немного времени, чтобы исправить все самому.
На экране компьютера высветилось сообщение об успешной доставке письма. Голованов вытер пол со лба. Назад дороги нет.
Он еще раз проверил свой почтовый ящик, чтобы убедиться, что все сообщения с поступившими ему инструкциями надежно удалены. Конечно, при желании программисты с ФСБ смогут их восстановить, но это, вероятно, только в том случае если выясниться, что именно он стоит за последними событиями в Мадриде и здесь — в управлении СВР.
Несколько дней назад на него вышла одна организация, работающая под эгидой ООН. Как оказалось, она обладала большими возможностями влияния на руководства множества государств. Однако в России столкнулась с кучей бюрократических сложностей, не позволивших существенно влиять на руководство. Но с Головановым они сумели найти точки соприкосновения и договориться на взаимовыгодных условиях.
Совместный план начал притворяться в жизнь этим утром сразу на двух фронтах. С их помощью Голованов произвел задержание предполагаемого сообщника Лиса Михаила Третьякова — сына одного из покойных соратников Лиса по службе, тем самым заработав похвалу от Мамонтова. В свою очередь в Мадриде Волк оказался дискредитирован и обвинен в тройном убийстве. Все оказалось сыграно как по нотам, и Голованов не мог нарадоваться такой удаче.
Узнав о произошедшем, Мамонтов пришел в бешенство, потребовав немедленно переправить Волка в Москву для допроса. Голованову этого оказалось мало. Несколько минут назад он отправил еще одно зашифрованное сообщение и наделся, что своими действиями не доставит больших хлопот своим новым друзьям. Тем самым, он навсегда избавиться от нежелательного свидетеля и кровного врага. В СВР следом нагрянет серьезная проверка высшей инстанции ФСБ, и тогда выясниться благодаря кому этот питерский сосунок получал свои преференции. Мамонтова возьмут за задницу вместе с его старым дружком — папашей Волка. А Голованов тем временем победно вернется в Москву с задержанным преступником.
Он не будет посвящать своих новых друзей небольшим корректировкам плана. Так или иначе, каждый сам за себя.
Взглянул на часы, Голованов собрал вещи и еще раз проверил — все ли сообщения стерты. В очередной раз, убедившись в своей полной безопасности, он отправился на стоянку к своей машине. Нужно не опоздать на самолет.
* * *
Когда ситуация накалилась до предела Волк понял, что дальше медлить нельзя. Он слишком сильно облажался за последние сутки, чтобы позволить убить его главную цель и испортить репутацию оперативника — сына своего легендарного отца, которому все по плечу. Волк не мог этого допустить. Лучше уж сдохнуть в бою, чем трусливо вернуться на родину с провалом. По крайней мере, мертвых чтут при любом исходе.
Ознакомительная версия.
