Ознакомительная версия.
И все трое, а за ними и стоящие рядом остальные члены экспедиции повернулись в сторону массивного здания, выпирающего этаким инородным холмом из земли. И у каждого мысль-раздумье всё-таки промелькнула в сознании:
«А как бы я назвал этот древний город?..»
Глава тринадцатая
Вынужденный привал
Наша эпопея непосредственно перехода началась с моего личного, разведывательного визита в Дикий. Опасаясь очередной засады, ловушки или пакости со стороны Грибника, я не мог рисковать и сразу переться на башню тяжело гружённым вещами. И уж тем более не мог рисковать родителями с дедом. Иван и Фёдор пройдут везде, хотя и не факт, что они высоты не побоятся. А вот с родными, и в особенности с дедом Назаром, мной предвиделись определённые сложности.
Так что помимо разведки следовало провести подготовительную работу на башне, те же верёвки, к примеру, закрепить и петли страховочные приготовить. Тщательно высмотреть изменения как на самой башне, так и вокруг неё. И уж тем более внимательно осмотреть выступ перехода на другой стороне площадки. А то как бы нас потом не выбросило бог невесть где в мире Трёх Щитов или вообще в ином мире. Не удивлюсь, если такие, как Грибник, могут ещё и значки менять.
Перед тем как уйти с Земли, разместил моих невольных попутчиков под разлапистой елью в десяти метрах от «своего» дерева, с противоположной от входа стороны. Ну и дал должные установки. Инструкция сводилась к следующему: ждать полчаса. Если не вернусь за это время (ведь чего только не случается!), идти в сторону скалистой гряды и уже вдоль неё – в соседнюю, ближайшую к нам деревню. Пусть туда километров двенадцать, но в сопровождении Второго доберутся без особого труда. Оттуда всяко появится возможность как-то выбраться в город и там попытаться скрыться. Иван обещал, что справится с этим вопросом. Серпансу наказал защищать всех, но в приоритетном порядке исполнять приказы Павла Сергеевича. Затем по старшинству поставил мать, отчего дед Назар несколько обиженно хмыкнул. Пока меня не будет, Второй вдобавок должен был вернуться в Лаповку и зачистить все наши следы от самого дома. Попутно по возможности избавиться от овчарки.
Сам уходил весьма оригинально для наблюдающих. Вначале, двигаясь задом, обошёл нужный ствол раз десять, затем снял мешающую мне одежду, подхватил приготовленный к немедленной стрельбе автомат и, опять пятясь, дал последнюю пару шажков. А где надо, шагнул вперёд с правой ноги.
И мгновенно, ещё не осмотревшись толком и не приставив левую ногу к правой, пожалел о своём явном упущении. Причём эта мелочь могла стоить мне жизни: толстый слой снега, налипший мне на подошву ботинок, коснувшись разогретого светилом каменного выступа, моментально стал таять. При подобном таянии повышается скольжение. И если бы мой шаг не оказался идеально выверен и правильно соразмерен, я бы обязательно поскользнулся и грохнулся вниз. А так лишь минимально скользнула правая нога, всё тело изогнулось, пытаясь восстановить чуть нарушившееся равновесие, да и тяжёлый автомат помог восстановить баланс.
Но всё равно тело от осознания крайней опасности покрылось холодным потом. И когда дошагал непосредственно до площадки, первым делом вытер мокрый лоб и выгоревшие брови, настолько с меня потекло. Затем быстренько собрался с духом и заставил себя заняться делом. Тщательный осмотр площадки сразу отыскал одно, пожалуй, единственное отличие: небольшой лист бумаги, прочно приклеенный с внутренней стороны одного из зубцов.
«Ладно, прочту позже! – скомандовал сам себе. – Не стреляет ведь и не клюётся! Что там от птички осталось?»
Как ни странно, сторож породы гелиарна с идентификационным номером УГПС-251-ХП так и лежал на прежнем месте. Никто его не съел, не сгноил и не утащил в норку. Только положение тела совершенно отличалось от прежнего. Теперь пернатый сторож лежал красиво на спине, с задранными кверху когтистыми лапами, хвостом по направлению к башне. И оба расправленных аккуратно крыла раскинулись в стороны. Блестящей бляхи на груди больше не просматривалось.
«М-да! И здесь, и внизу, кто-то побывал! – пришлось констатировать очевидное. – Бляху забрал… А что птичка не сгнила, так и наш деревенский Яшка-дурачок много лет пролежал и только высох. Зато записка – не иначе как сенсация. Неужели мне?.. Или это Грибники так между собой связь держат?..»
Оказалось, что мне. Причём со страшными угрозами. И звучали они так:
«Жахный клибис, убойный на всю голову! Я тебя, урода, в порошок сотру! Все зубы выбью! И за убитую гелиарну сдеру с тебя десятикратную виру! Как ты вообще посмел отравить невинное существо, оставленное для тебя с посланием?! Только за это тебя следует сварить в котле с псиальтаном, а потом несколько лет заставить летать в мире Ветров. И не надейся, что тебе удастся от меня спрятаться, мерзкий недоросток!»
И внизу довольно разборчивая, каллиграфически выверенная подпись:
«Баккартри Петроний».
Именно последнее слово в угрозе меня склоняло к мысли, что речь идёт обо мне. А как Грибник выяснил мои прежние параметры? Да очень просто: походил по Сияющему Кургану, поспрашивал хранителей о всяких разных типах, появлявшихся в последнее время. С его талантами психо– и гипновнушения да особым отношением с уникальным храмом-перекрёстком между мирами он наверняка стоит на высшей ступени в иерархии ходоков между мирами. И смолчать ему в ответ никто не смог. Наверняка рассказали об ущербном физически инвалиде, который и вёл себя неестественно, и обряд гипны прошёл со странными отклонениями, и хранителем быть отказался, после того как Лобный камень его выделил из посетителей.
Вот Петроний меня и вычислил. А потом и гадость устроил, провернув камень с переходом в мир Трёх Щитов. Хорошо хоть девчонки успели проскочить, а впоследствии не сильно засветиться перед хранителями Кургана.
«Кстати! Надо безотложно проверить значки! – спохватился я. – А то как-то совсем не хочется ввалиться в неизвестный, а то и смертельно опасный мир».
Вначале просмотрел со стороны зубцов. Потом, для полной гарантии, и на оба выступа улёгся, рассматривая каждую мелочь и сличая с картинками в моей фотографической памяти художника. Благодаря обряду гипны подобный процесс не напрягал, а даже доставлял некое удовольствие. Ну и конечные итоги моего тщательного осмотра гласили: выступ, ведущий на Землю, остался без каких-либо изменений. А вот ведущий во внутренности Сияющего Кургана таки оставался перевёрнутым. То есть точно в том положении, из которого мы с Леонидом Найдёновым попали на таинственный остров в верховьях Лияны. И хорошо так «попали», сразу в полымя войны между царством Трилистье и людоедами из Гадуни.
Ознакомительная версия.
