- Точно пока не знаю. Как раз собираюсь к врачу.
- Нет, ты серьезно?! - всполошилась она.
- Абсолютно. Делюсь с тобой как с близким человеком.
- Извини, мне надо бежать по делам. Я тебе перезвоню. Пока!
Усмехнувшись, я повесил трубку. Что ж, найден предлог, чтобы избавиться от опостылевшего окружения. "Морская" болезнь! Полундра!
Пройдя в кабинет, я выглянул в окно, выходящее во двор. Дядя Миша возился со своим стареньким "Москвичом". Я взял блокиратор и, нацелив его на могучего старика, включил луч. Минут через пять тоже вышел во двор и принялся открывать гараж.
- Кхе-кхе! - раздалось за спиной громовое покрякивание.
Я обернулся. Ну да, дядя Миша, собственной персоной. На его румяных щеках играла благодушная улыбка.
- Ты, стало быть, Вадим? - утвердительно поинтересовался он. - А я -дядя Миша.
- Очень приятно.
Между нами состоялся диалог, тот же, что и при первом знакомстве. Как и тогда, мы прониклись взаимной симпатией. И никаких обид.
Вечером я нанес видит Мамалыгину.
- А, Вадим! Как дела? Много дизов нашел?
- Ни одного, Аркадий Андреевич!
- Что так? - нахмурился он. Кажется, впервые за весь период нашего знакомства.
Я рассказал о своих мытарствах и вроде бы невзначай ввернул, что ездил на море, разумеется, с той же целью.
- Может, их и вовсе нет в городе?
- Есть, - уверенно заявил он. - Надо искать. И поактивней. Не только в людных местах. Дизом может оказаться ночной сторож. Или инвалид, прикованный к постели. Мало ли... Чем еще занимаешься?
- Вообще-то хочу поменять профиль учебы. К строительству меня совсем не тянет. Это был случайный вариант. Есть идея поступить в университет, на филфак.
- Поступить в университет... - покачал он головой. - А какое сегодня число?
- Кажется, девятнадцатое августа.
- Ну? Разве не знаешь, что вступительные экзамены начались первого числа?
Мне оставалось только обреченно развести руками. Девятнадцатое августа! Да с такими загулами собственное имя забудешь и, ей-Богу, проснувшись однажды поутру, с удивлением узнаешь, что завтра Новый год!
- Но ты вполне успеваешь подать заявление на вечернее отделение. Или на заочное. Через год сможешь перевестись на дневное.
Это и впрямь был дельный совет.
- Ищи дизов, Вадим, - напомнил он на прощание.
На улице давно стемнело. Накрапывал мелкий дождик. В мокром асфальте отражались желтые фонари. Редкие | прохожие торопились под крышу.
Я задумчиво вышагивал по тротуару. Дождя я не боялся, напротив, он навевал на меня мечтательное, даже романтическое настроение с оттенком легкой грусти. Я размышлял о том, что по-настоящему так ничего и не добился в жизни. Одни только планы. Одни надежды, как и три месяца назад, и год, и пять лет тому. Мое творчество остается на уровне претензий, у меня нет истинного друга, которому можно открыть душу, в моей судьбе так и не появилось женщины, к которой я испытывал бы глубокие чувства... Что толку в долголетии, если каждый день уходит в никуда? Неужели и полвека спустя я буду точно так же идти один под холодным дождем и грустить о несбывшемся?
Я настолько погрузился в самоанализ, что не сразу понял, откуда раздается это негромкое, но настойчивое бибиканье. Но через секунду меня огорошило: сигнал подавал молчавший так долго подарок "Ивана Ивановича".
Рывком я поднес часы к глазам. Золотистая стрелка слегка подрагивала, прямехонько указывая на стеклянный, задрапированный зелеными шторами фасад ресторана "Волна", возле которого я очутился неведомым образом, будто ноги сами привели меня сюда.
После того памятного вечера, давшего толчок длинной цепочке событий, я избегал этого заведения, а вернувшись с моря, вообще зарекся бывать в ресторанах. Но тут-то случай особый. Там, в зале, находился диз. Этот успех перечеркивал многие мои прегрешения. Может, с этой минуты и начнется новый отсчет моей жизни...
Окрыленный, я устремился вперед.
У закрытой двери, как и следовало ожидать, толпились парочки, но швейцар, заарканенный моим биополем, любезно пропустил меня в холл:
- Тихо, дамочки! Столик заказан. - Затем одному мне: - Милости просим, уважаемый! Сегодня замечательная бастурма...
Я нетерпеливо прошел в зал. Полумрак, разомлевшая публика, музыка, сбившиеся с ног официанты... Сигналы усиливались. Колонны заслоняли от меня часть столиков. Лавируя между ними, я продвигался к дальнему углу. Сигналы сливались в сплошной гул. Я обогнул последнюю колонну... Теперь прибор гудел ровно, золотистая стрелка застопорилась.
Это - диз?!
Передо мной сидела Алина.
* * *
Почему-то я даже не удивился. Из подсознания никогда не выветривалась мысль, что мы с ней еще встретимся.
Она изменила прическу, подстриглась, загорела - может, и ей удалось побывать на море? На ней было то самое платье, которое по моему распоряжению подобрала ей Фекла Матвеевна. Выглядела Алина весьма недурно.
- Здравствуй, Алина! - сказал я.
Она недовольно сощурилась и надула губки:
- Ошибаетесь, я вас не знаю.
Странно было слышать эти слова, видеть неприязненный взгляд, хотя я и помнил, что Мамалыгин стер все воспоминания обо мне из ее бедовой головки. Ах, как она смотрела на меня на привокзальной площади!
Между тем подал голос ее спутник - золотозубый вальяжный мужчина лет сорока в дорогом импортном костюме.
- Послушайте, приятель! Вам не кажется, что вы здесь лишний? - Его холодный прищуренный взгляд не предвещал ничего доброго.
- Это как посмотреть, - приветливо улыбнулся я, посылая ему чувствительный импульс.
Он тут же просиял и дружелюбно выдвинул из-за стола соседнее кресло.
- Извините меня за резкость. Я вижу, вы вполне приличный человек. Отчего бы вам не присесть за наш столик? Здесь очень удобно.
- С удовольствием, - ответил я, располагаясь ближе к Алине. - Что может быть приятнее общения с хорошим человеком?
- Вот это верно!
- Зачем ты его пригласил? - обратилась она к спутнику.
- Уймись! - коротко бросил он. - Не видишь, человек хочет отдохнуть.
Она фыркнула и уткнулась в свою тарелку.
Конечно, я мог бы настроить в свою пользу и Алину. Но это от меня не убежит. А пока мне хотелось проверить, действительно ли я стал ей абсолютно чужим. Было и другое побуждение - смутное, затаенное. Неужели мне не удастся добиться ее симпатии обычными человеческими средствами? Однажды это получилось очень даже неплохо.
Тем временем золотозубый наполнил коньяком свободную рюмку и придвинул ее ко мне:
- Пока не приняли ваш заказ... Сделайте одолжение. Давайте вздрогнем за знакомство!
