Ознакомительная версия.
– Мисс Уокер неугодно было дать мне имя.
– Что, серьёзно, Иришка? Странно, непохоже на тебя. Как ты смотришь на то, чтобы окрестить твоего кэпа Томом? Том – хорошее имя, короткое, потом можно звать его Томми, если захочется: «Томми, дорогой, будь так любезен…»
– Мне нравится, – неуверенно проговорила Ирис, всё ещё не верившая, что опасность миновала. Слишком всё быстро произошло.
– Слышишь, навигатор? Отныне нарекаем тебя Томом, и быть тебе Томом до следующей перезагрузки, поскольку после неё тебе, естественно, отшибёт память.
– Нет, – отозвался навигатор. – Важную информацию я храню в защищённой области памяти.
– Ну, вот и хорошо, старина. Волков откровенно забавлялся. – Томми, друг! Выныривай на поверхность, больше прятаться не от кого. Пока. Я хочу взглянуть на тот островок вблизи.
– Какой островок? – полюбопытствовала Ирис, подбираясь потихоньку к монитору, куда Волков ткнул пальцем небрежно при слове «островок». Страх отпустил, больше не дрожали руки и холодный комок, образовавшийся в груди, куда-то делся. Говорящая оса, названная Сашей «железной дурой», надо надеяться, не собиралась напасть на мисс Уокер в ближайшем будущем.
– Я же показывал тебе карту. Да ты и сама его должна была видеть, тот, который был прямо по курсу, когда мы «осу» увидали. Томми, дружище, дай карту на монитор.
– Карту? А, ну да… – пробормотала Ирис. – Это вот, похожее на рыбу, и есть остров? Да, и правда, перед тем как ты завопил навигатору, чтоб сажал корабль на воду, я видела впереди… словно дельфины всплыли подышать. Но их же было два!
– Один из них, правый – смотри, Табитеуэа, – пояснил Волков, указывая на монитор. – А левый… Ноно… как там его? Ага, Ноноути. Действительно, похожи на двух дельфинов. Не так и близко они друг от друга, только кажется. Километров тридцать мелководья. Эх, Томми, Томми, почему у тебя нет эхолота? Ну ничего, мы на ощупь проберёмся. Том, правь к северной оконечности Таби… язык сломать можно. Табитеуэа, вот.
– Зачем нам ощупью пробираться? – как можно небрежней поинтересовалась Ирис.
– Подниматься над водой нельзя, чем меньше мы весим, тем лучше, – пояснил посерьёзневший Волков. – Нет полной уверенности, что все «осы» увяжутся за «Протесилаем». Во-первых, нужно иметь возможность нырнуть, если снова явится «оса», во-вторых, нужно держаться как можно ближе к поверхности на тот случай, если «Улисс» атакуют и разрушат гравиреактор.
– Почему?
– Потому что тогда твой бабл не хлопнется в воду с километровой высоты. Что бы Том ни говорил о прочности обшивки, нам с тобой при ударе легче не станет только потому, что не лопнет этот пузырёк. Компенсатор инерции связан с гравикубом, если «осы» раздолбают гравиреактор «Улисса», он тоже накроется. Да, кстати, совсем забыл спросить… Эй, кэп! Том, ты слышишь? Твой шарик без Планетарной Машины плавать в воде умеет?
– Да. Только люки стыковочных узлов окажутся под водой.
– И на том спасибо, что хоть не утонем. А что люки под водой – плевать. Всё равно я плавать не умею.
– Плавать? – удивилась мисс Уокер, с тревогой слушавшая двух капитанов.
– Если бабл разучится летать, ничего ему в открытом море больше не останется – только плавать. Ну, или можно будет открыть люки и утонуть геройски. Но я лично предпочитаю плавать, а ещё лучше – добраться до того островка. Поселиться там, ловить рыбу, ракушки собирать. Кокосы там вроде бы растут ещё.
– Ну да, ты будешь ловить рыбу, ракушки собирать, по пальмам лазить, а я…
Но Волков не слушал. Высказывать предположение об образе жизни женщины на коралловом атолле Ирис не стала, просто проследила: «…куда это Саша смотрит так пристально? О! Да это же…»
Размытое струйчатое изображение на обзорных экранах прояснилось. Только спереди по ходу бабла набегающие волны доставали до пола обзорной площадки и даже перехлёстывали иногда. Волков, стоявший у самого края, рисковал бы замочить ноги до колен, не будь оболочки. Но не бурун перед носом корабля и не две тугие расходящиеся позади него волны привлекли внимание Ирис. Справа, на сверкающей ртутно ряби, покоился оправленный белопенной тонкой каймой ленивого прибоя остров. Выше белой каймы – едва заметная полоска песка цвета жемчуга, ещё выше – растрёпанные тёмно-зелёные шевелюры тонконогих пальм, а выше – ничего, только бездонное небо.
– Послушай, Том, – неожиданно мягко, просительным даже тоном осведомился Волков: – Не можешь ли ты поднять кораблик так, чтобы можно было открыть люки?
Ирис глянула на капитана удивлённо. Насколько она его успела узнать, просить он не привык, обычно рявкал, орал, приказывал, одним словом, а тут… «Что это с ним? В глаза смотреть не хочет…»
– Понимаешь, Иришка… – оправдывался Волков, избегая испытующего взгляда хозяйки бабла. – Здесь мелко, и должен же кто-нибудь смотреть, чтобы не напороться на рифы, вот я и решил…
– Высота от поверхности воды до нижнего фланца стыковочных люков пятьдесят сантиметров. Должен предупредить, что открывать первый стыковочный узел небезопасно.
– Какой из люков смотрит в сторону острова… м-м… Табитеуэа?
– Люк второго стыковочного узла.
– Открой его, старина. Проведёшь корабль метрах в ста от линии прибоя.
«Ага, вот зачем тебе… – догадалась Ирис. И, хоть ей смертельно хотелось поглазеть на берег атолла вблизи, она решила воспользоваться случаем и выяснить, кто такой Протесилай, пока кое-кто будет любоваться видами. Мучить Сашу расспросами не следовало, кроме того, обидно постоянно попадать впросак и демонстрировать незнание азбучных, судя по реакции Волкова, истин.
– Иришка, я на вахту, – бросил Волков, сбегая по лестнице.
– Хорошо, – только и успела сказать Ирис макушке его головы, скрывшейся за перилами, и подумала вслед: «Иди, иди. Вахтёр. Интересно, что это за слово такое – вахтёр? Должно быть, тот, кто стоит на вахте. Но это я и после могу узнать, а сейчас – Протесилай. Если это человек, должны быть от него письма. Как Саша командовал? Что-то с консолью было связано. Ну-ка…»
– Том, – обратилась она к навигатору, впервые назвав его новым именем, – пожалуйста, покажите мне консоль.
– Консоль «Улисса» вы имеете в виду?
– Да, Томми. Покажете?
– Пожалуйста, мисс Ирис.
Девушка чуть было не захлопала от радости в ладоши: карта острова сменилась белым прямоугольником, на котором – строки письма. Но только не от Протесилая.
Выдержка из служебной и личной корреспонденции командира исследовательского судна «Улисс», порт приписки – Аркадия, Марс.
Личный канал грависвязи № XXX–XXXXX.
Срочно. Конфиденциально.
Ознакомительная версия.
