Екатерина Вильмонт - Детективный Новый год

Ознакомительная версия.

– Из Франции.

– Французский композитор?

– Ну да.

– А почему это надо от меня скрывать? Что-то я не пойму. Сашка думает, наверно: композитор – это скверно?

– Не то, что композитор, а то, что французский. Не понимаешь?

– Она боится, что мама за него замуж выйдет и уедет во Францию?

– Да!

– Ни-ког-да! – твердо ответила Маня. – Никогда мама не уедет!

– Почему ты так думаешь?

– Потому что она… Она артистка. Настоящая! Что ей во Франции этой делать? И потом, говорят, что французы ужасные жадины, а у мамы две дочки, это невыгодно!

– Ну ты даешь, – рассмеялась Ксюша. – Но все равно, я тебе ничего не говорила. Ну, теперь твоя очередь, рассказывай!

И Маня поведала Ксюше обо всем происшедшем.

– Мань, это все правда? – не поверила своим ушам Ксюша. – Ты ничего не приврала?

– Ну знаешь! – возмутилась Маня. – Не веришь, спроси у Али!

– Ладно, не обижайся, просто это так… прямо как в кино. Она с ружьем, а тут врывается отец с пистолетом… Ну сама посуди!

– Но так и было!

– Ошизеть!

На другой день под вечер, когда Маня и Саша делали уроки, в дверь позвонили. Саша пошла открывать. На пороге стояла Аля, держа в руках что-то круглое, плоское, прикрытое кухонным полотенцем и источавшее упоительной аромат.

– А Маня-то дома? – спросила она, сияя улыбкой.

– Дома. Да вы проходите. Что это у вас?

На голос выбежала Маня.

– Аля! Привет!

– Манечка, это тебе. Я испекла!

– Ой, что это?

– Пирог с капустой. Я слыхала, ты любишь с капустой… И спасибо тебе, прямо не знаю, если бы не ты…

– Аля, знаете, а давайте не будем ничего говорить Элеоноре Федоровне, как будто ничего и не было? Тетю Лену мы уговорим…

– Нет, – решительно покачала головой Аля, – нет. Я решила, что пора уж отвечать за свои дела самой… Я сама все ей расскажу, а там уж как она решит. Но я одно точно знаю – если бы не ты, Маня, я сейчас не знаю, что делала бы, пряталась бы где-нибудь, как последняя воровка, скрывалась бы, от каждого милиционера шарахалась… Ведь я не преступница, а обыкновенная дура из провинции. А ты… ты мне всю душу перевернула!

На глазах у Али выступили слезы, у Мани тоже. Они стояли, с двух сторон вцепившись в круглое блюдо с пирогом, пока Саша не отняла его у них.

– А вы Инночку одну оставили? – на всякий случай спросила Саша.

– Ну уж нет! Она тут, у Елены Дмитриевны.

Когда Аля ушла, Саша сказала:

– Манька, как быть с пирогом? Сами есть будем или наших позовем?

– Конечно, позовем! И немедленно. Ты звони Ксюхе, а сбегаю за Гошкой. И пусть Ксенька позвонит Шмакову. Мы все заслужили этот пирог.

– Погоди, Маняшка, я хочу тебе сказать… я тебя уважаю!

Маня обернулась в дверях:

– На фиг мне твое уважение? Мне нужна Гошкина любовь, вот!

Ознакомительная версия.