Он внимательно смотрел на Либера и видел, как быстро прокручиваются смазанные колесики в мозгу Либера. Тот улыбнулся самой чарующей из своих улыбок.
— О черт, док. Не обращайте внимания. Я просто сорвался, потому что эти двое, хвостом пристроившиеся ко мне, испортили операцию, связанную с инструктажем.
— Либер, я не рассчитываю на вашу верность, но хочу надеяться хотя бы, на разумное сотрудничество.
— Тогда я приношу свои извинения. Я пристраивался к маленькой белокурой пышечке, которая работает на компьютере в химической лаборатории, но ничего не мог сделать… из головы не выходили эти два парня, выглядывающие из-за моего плеча.
— Значит, уведите ее из зоны, Либер. Заявив по возвращении о своем прибытии в воротах, вам придется лишь подождать, пока вам назначат новых охранников.
Ребром подошвы Либер нагреб немного пыли.
Благородный совет, док. Не составите ли вы мне компанию — пропустим быстренько по одной?
Спасибо, но на это у меня нет времени.
Ладно, надо думать, мне тоже не очень хочется, чтобы эти парни составляли мне компанию на моем личном совещании. Значит, лучше забрать ее из зоны да, док?
— Только так, иначе вас будет четверо. Нет, пятеро, если вы добавите охрану, назначенную ей. Женскую охрану.
Либер пожал плечами, шутливо отдал честь и небрежной походкой зашагал прочь.
Бад Лэйн вошел в клубную столовую и занял один из столиков у стены, где никто не смог бы нарушить его одиночество. Он уже подносил к губам стакан томатного сока, как вдруг ощутил уже знакомое давление в мозгу. Бад не стал противодействовать вторжению, но на несколько секунд придержал стакан и лишь потом продолжил движение. Ощущение в мозгу напомнило ему о времени первых лабораторных работ в колледже. Ему вспомнился жаркий полдень, когда он смотрел в микроскоп, тщательно настраивая стереоскопическое изображение, пока ему не показалось, что крошечные существа в капле воды прыгают на него. Посредине плавало существо с бахромой длинных ресничек. Оно неторопливо обволокло шарообразный организм меньшего размера, и Бад наблюдал, как оно сливается с жертвой, усваивая ее. Он надолго запомнил безмолвную микроскопическую жестокость, инстинктивную безжалостность этой борьбы.
И вот теперь, в то время, как он спокойно попивает томатный сок, его мозг медленно поглощается чужим сознанием. Бад поставил стакан на блюдце. Для посторонних он оставался доктором Бадом Лэйном — боссом, главой, «стариком». Но сам он понимал, что в отношении свободы воли — он уже не Бад Лэйн.
Чужое сознание быстро вплелось в структуру его мозга, почти как челнок, снующий туда-обратно в ткацком станке. Бад чувствовал ощупывание своих мыслей и впервые познакомился с восприятием мыслей чужого сознания. Мысли были такими четкими словно их нашептывали на ухо.
— Нет, Бад Лэйн, Нет. Вы с Шэрэн пришли к неверному заключению. Мы не с этой планеты. И мы не результат воздействия хитроумного устройства для одурачивания вас. Мы дружественны вашим целям. Я рад видеть, что вы вняли нашим предупреждениям и предприняли меры. Пожалуйста, втолкуйте всем своим доверенным людям, что они должны действовать очень быстро при самом малейшем подозрении. Любая ничтожная странность, неожиданное слово или движение должно стать основанием решительных действий — немедленно хватайте подозреваемого. Промедление может быть фатальным.
Бад постарался четко сформулировать свои мысли, мысленно обдумывая каждое слово, мысленно подчеркивая каждый слог:
— Как мы можем узнать, что вы дружественны?
— Вы не сможете этого узнать. Доказать это вам мы не в силах. Все, что я могу сказать, это то, что двенадцать тысяч лет назад наши общие предки жили на одной планете. Я рассказал вам о Замысле. Замысел потерпел неудачу, потому что люди в моем мире забыли истинную цель своих обязанностей. Один мир, Марит, погряз в грубой жестокости; другой мир, Ормазд, нашел ключ к поискам счастья на собственной планете. Мы же вырождаемся и приходим в упадок. В вашем проекте — вся надежда человечества.
— Каковы ваши мотивы?
Некоторое время в сознании сохранялось молчание. Но вот вновь возникли мысли:
— Если быть с вами, Бад Лэйн, честным, то я должен назвать скуку, жажду изменений, желание совершать важные дела. А теперь появилась еще одна причина.
— Какая?
— В эмоциональную структуру сознаний вплелась ниточка сопереживания, — Бад Лэйн смутился, он почувствовал, как к шее и щекам прихлынула горячая кровь.
— Я хочу иметь возможность встретиться с Шэрэн лицом к лицу. Я хочу коснуться ее руки своей рукой, а не рукой того, в кого я мог бы вселиться.
Мысли торопливо перенеслись на другие темы.
— Меня интересует, нет ли путей, которыми я мог бы оказать вам техническую помощь. Мне непонятны формулы, обосновывающие принцип действия вашего корабля. Я знаю только, что передвижение основано на чередовании темпоральных систем отсчетов. Это то уравнение, которое было применено в наших кораблях много лет назад. Как я уже говорил, шесть таких кораблей стоят за стенами нашего мира. Я нашел микрокнигу по управлению, но ее содержание мне недоступно. Я могу вспомнить монтажные схемы, диаграммы, схемы пультов управления и, пользуясь вашей рукой, начертить их.
— У нас есть еще проблемы, которые мы еще как следует не обсосали. Вы могли бы помочь в этом.
— Что я должен искать?
— Способ, которым астронавигационные карты согласовывались с прыжком во времени. Наши астрономы, математики и физики полагают, что после совершения прыжка понадобится несколько недель, чтобы выполнить наблюдения и переориентировать корабль. Сейчас мы разрабатываем метод, который бы рассматривал прыжок во времени, как гипотетическую линию, проходящую в пространстве от начальной точки до новой темпоральной системы отсчета. Для ориентации корабля в новом положении, от координат этой гипотетической линии, использующих противопоставленные группы звезд как опорные точки отсчета, отнимаются первоначальные координаты. Вам все понятно?
— Да. Я посмотрю, смогу ли найти, как это делалось в прошлом.
К Баду вплотную подошел охранники поразительно быстро и крепко схватил его руку чуть выше локтя. Лицо охранника выражало почтение, но пальцы у него были словно из стали.
— Сэр, вы разговаривали вслух сами с собой. Чужое сознание в мозгу Бада сжалось, оставаясь только наблюдателем. Бад улыбнулся.
— Я доволен вашей бдительностью, Робинсон. Я отрабатываю некоторые выражения для диктовки важного письма, которое я должен написать после ленча.
Робинсон заколебался. Бад положил салфетку рядом с тарелкой.
