— Иди-ка сюда, — позвал Малдер. — Посмотри сама:
Сначала она не поняла, что он хочет сказать. Серебристый «Форд-Сьерра», номер на фотографии виден только частично, но эта часть совпадает:
— Ветровое стекло, — подсказал Малдер.
Трещины? Нет: Ах, вот оно что!
— Это не та машина, — прошептала — лучше сказать, прошипела
— Скалли.
— Угу. Как называется такой значок?
— Кадуцей. Врачи часто приклеивают его на ветровое стекло:
— Значит, настоящая машина принадлежала какому-то врачу. Я думаю, капитан Мерсье не назовет нам его фамилию. Но выяснить мы сумеем: Они подменили машину, а нам солгали. Как ты думаешь, зачем?
— Дэнни, это Малдер. Будь добр, проверь меррилендский номер. У меня есть три первые цифры: девять-два-четыре.
Машина принадлежит или когда-то принадлежала врачу. Да, я перезвоню:
В лаборатории доктора Беруби остро пахло обезьянником.
Они что, раздраженно подумала Скалли, экономят на лаборантах?… Целая стена лаборатории была заставлена клетками с макаками. Кроме этого, в лаборатории были еще только два прожарочных шкафа, химический лабораторный стол с центрифугой посередине и большой аквариум в углу. Ни одного компьютера: Восприятие распадалось на части: при фекально-затхлом запахе помещение блистало исключительной, неестественной чистотой. И лишь аквариум с зеленоватой и не слишком прозрачной водой казался пришельцем с грязной планеты. До очередной ежегодной чистки его, похоже, оставались считанные дни.
Вестибюль «ЭМГЕН корпорэйшн» выглядел куда презентабельнее.
Сам доктор, невысокий лысый человечек в черных резиновых перчатках до локтей, разливал пипеткой по пробиркам прозрачную розовую жидкость. Гидролизированная кровь, подумала Скалли. Бедные макаки:
— Доктор Беруби? Мы из ФБР: агент Малдер, агент Скалли:
— Послушайте, я очень занят.
— Мы просим уделить нам несколько минут.
— Ну, что там еще?
— Это ваша машина? — Малдер показал фотографию.
— Возможно. Здесь не виден номер:
— Девять-два-четыре-четыре эй-вай-эф.
— Да, моя.
— Вы знаете, что она участвовала в полицейском инциденте?
— В чем, в чем?
— В погоне. В преступлении.
— Нет. Впервые слышу: — это прозвучало исключительно фальшиво.
Скалли отвернулась и подошла к клеткам. За решетками сидели резусы и зеленые макаки. На четвертом курсе она немало повозилась с такими:
—: ключи от машины есть у приходящей прислуги, она часто берет ее: это уже вторая машина:
Скалли постучала по клетке, приветствуя маленькую самочку.
И вдруг та злобно оскалила зубы и метнулась к протянутой руке! Скалли едва успела отдернуть:
— Не трогайте здесь ничего! — голос резкий, как напильником по стеклу.
— Извините: я только хотела: Макаки — они ведь такие добродушные всегда:
— Они участвуют в опыте.
— В каком? — тут же зацепился Малдер.
— Я что, в чем-то подозреваюсь? — доктор ощетинился.
— Да ну что вы:
— В таком случае — я ответил на все ваши вопросы. Извините.
Работы у меня больше, чем времени.
Малдер выдержал паузу. Он спокойно смотрел на доктора, и тот вдруг начал извиваться под его взглядом. То есть извивался он, конечно, не телом: но чем-то извивался.
— Спасибо. Всего вам хорошего.
Выходя, Скалли чувствовала недоуменный и испуганный взгляд в спину.
За дверью Малдер остановился. Прислонился к сене.
— Значит, так. Уже пять часов, а нам нужно еще поговорить с этой домработницей:
— Нет.
— Что значит ваше «нет», девушка? — он уставился на нее удивленными глазами. — Неужели «может быть»?
— Малдер, мы медленно, но верно погружаемся в какой-то маразм! Мы целый день с раннего утра убили на то, чтобы разобраться с делом, начатым с таинственной наводки, данной нам непонятным человеком, и все наши умозаключения базируются на предыдущих умозаключениях:
Кто он такой, этот Г. Г.? Мы ничего не знаем о нем: ни имени, ни того, чем он занимается:
— Кое-что знаем. Изредка он подбрасывает нам весьма ценную информацию.
— Которую мы ни разу не смогли проверить! Вспомни: ни разу!
Может быть, он просто:
— Думаешь, он делает это ради своего развлечения?
— Нет. Я думаю, он делает это ради твоего развлечения:
Скалли повернулась на каблуках и решительно пошла к двери.
Это была дверь мужского туалета, но такие тонкости сейчас ее не интересовали:
— Что-то вы рано сегодня, — услышал Малдер за спиной.
Он шел к своему подъезду. Было одиннадцать вечера.
— Я-то думал, вы ночь не будете спать, складывая картинку из кусочков:
— Во-первых, их очень мало, — сказал Малдер. — Во-вторых, они воняют. В-третьих, мама приучила меня возвращаться домой до того, как включат фонари на улицах.
— Я дал вам все, что мог, — сказал Г. Г.
— Какой-то репортаж по телевидению? Знаете: — Малдер мысленно плюнул, обошел Г. Г. и продолжил свой путь.
— Агент Малдер, — негромко сказал ему в спину Г. Г., — вы никогда в жизни не были ближе к разгадке: Я прошу вас, я умоляю: не бросайте это дело.
Доктор Беруби посмотрел на часы. Половина двенадцатого. А он хотел сегодня вернуться домой пораньше и принять снотворное. Чертовы сыщики:
Все это плохо кончится, подумал он. А поначалу казалось — только успех впереди.
Впрочем, успех был.
И вот к чему это привело: Руки дрожат. Душа не на месте. В конце концов — просто страшно.
Не надо было начинать. Не надо было. Уже тогда кто-то кричал внутри: не делай этого, Джейк! Красный свет!…
Но он пошел на красный:
Дверь открылась без стука.
— Кто там?
— Доктор Беруби?
— Да. Что вам нужно?
Вошедший был высок и плечист. Что-то у него было с лицом — неуловимое, но портящее общее впечатление.
— Он ведь жив, не так ли? — спросил вошедший.
— Кто?
— Доктор Секара. Он ведь звонил вам?
— Не понимаю, о чем вы говорите:
Доктор Беруби вдруг почувствовал, что у него ослабли колени.
Визитер пересек лабораторию и подошел к окну. Посмотрел вниз.
— Вы все понимаете.
— Послушайте. Если вы из ФБР, то я уже ответил на все ваши вопросы:
— К вам приходили из ФБР? Это плохо:
—: и вообще мне нужно работать. Это срочная работа, и она должна быть окончена:
— Вы ошибаетесь, доктор. Эта работа не должна быть окончена. Проект закрывается.
Макаки вдруг заволновались. Завизжали.
— Я не получал никаких распоряжений:
— Вам они не потребуются.
Капитан Мерсье перегнулся через перила. На палубе стоящего внизу водолазного бота сидели Крюгер и Уолнам и курили.
Маски у них были сдвинуты на лбы.
