— Вот, видишь, аудиенции. Скоро начнутся брифинги, фуршеты. Зови! Нет, подожди. Как там Иван?
— Говорить может, шевелиться — ещё нет. Садиш говорит — парализатор, варварское оружие…ля-ля-ля, осуждает, в общем. Думаю, сутки проваляется, не меньше, — сделал наш электронный доктор прогноз.
— Вот теперь зови, — отдал я указание Чарли.
— Что, прямо в рубку? — уточнил он.
— Конечно, чего нам тут скрывать. Наоборот, пусть проникнется и поймёт, с кем связался.
Командор действительно выглядел поникшим, когда вошел в рубку. Привык он к ограниченным возможностям техники. Большой Друг его подавлял. По сути наш, маленький по сравнению с их монстрами, кораблик находился за пределами его представлений о возможном. А пришёл он с заверениями в дружбе и признательности за спасение. Выслушав его бесконечные периоды и подавив несколько раз готовое прорваться бешенство, я произнёс ответную речь, короткую, но прочувствованную:
— Разрешите отныне считать инциденты, что произошли между нами исчерпанными. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество, — на этом мой дипломатический порыв иссяк, дальше пошла неофициальная часть: — Вы довольны тем, как разместили ваших людей? Предлагаю вам сейчас пообедать. А у нас, простите, совещание экипажа. Да, как там раненый?
На последний вопрос ответил Чарли:
— Сломана рука, процедуры закончены. До свадьбы заживёт, — сказал и тут же перевёл для командора.
— Благодарю за заботу. У нас нет претензий, напротив, мои люди не привыкли к такому комфорту. Спасибо, — сказал Садиш и слегка склонил голову.
— Чарли, организуй обед и проводи гостей в столовую. А наших зови сюда, совет держать.
XI
Когда официальный представитель нас, наконец, покинул, Димка спросил:
— Ты не думаешь, что вот так запросто пускать их бродить по кораблю — неправильное решение?
— Да, полно. Какой прок держать их по каютам? Пусть себе гуляют, командор же не дурак, понимает, что всё у нас под контролем. Тем более Чарли успел выучить их язык. Ты когда успел-то, кстати?
— Так пока вы на этом корыте плюхались, земля ему пухом, что хочешь можно выучить.
— И ещё у меня к тебе вопросик. Как ты сумел обойти инструкцию, что запрещает в атмосфере скорость больше пяти махов? Ты пока не отвечай, боюсь, вопрос сложный. Подумай, как следует, взвесь, а потом расскажешь.
— Я могу прямо сейчас, — без интонаций ответил комп.
— Сейчас других забот полно, а я устал.
— А что это ты так многозначительно? — Димка явно не понимал, чем дело пахнет. Ну и ладно, успеет ещё загрузиться. Ни к чему пока выносить этот вопрос на обсуждение.
— Да так, любопытствую. Забей, — как можно небрежней ответил я.
Димка хмыкнул, хотел высказаться, но тут в рубку вошла Алёна, а за ней следом Герке.
— Чарли, подключи, пожалуйста, Ивана к нашей беседе, — попросил я.
Через пару секунд Иван ворчал недовольно:
— Не дадут раненому отдохнуть. Ну, ничего без полковника Стратова решить не могут.
— Как самочувствие, Иван Константинович? — спросил Димка.
— Вашими молитвами, Дмитрий Иванович. Хреново, но Чарли вот утешает, мол, могло быть и хуже.
Что значит — мы победили. Впервые боевой дух команды поднялся столь высоко. Настроение чувствовалось даже не по разговорам и не по выражениям лиц. Оно витало в воздухе. Похоже на то, что я один помнил: до настоящей-то победы нам ох как далеко.
— Я пригласил вас для решения одного единственного вопроса. Идём мы на Шааясс или нет?
— Вот так вот, сразу, без подготовки. Раз, и озадачил, — Димка ещё пытался сохранить беззаботность.
Герке откинулся в кресле, прикрыл глаза, сказал тихо:
— Идти необходимо. Только там мы можем получить необходимую информацию. А можем и не получить, слова о боге, что мы слышали, могут оказаться пустышкой. Случайным стечением обстоятельств. Другой вопрос. Стоит ли всем спускаться на поверхность планеты?
— Для начала следует потрясти, как следует, Садиша, а, может, и его команду. Обязательно, — невидимый Иван напомнил о себе.
Вот и славно. Совет можно считать законченным. Хорошо, когда люди могут формулировать и думать чётко. Сам бы я долго возился с решением, а тут — раз, и готово. Но демократия требует долгих обсуждений. Поэтому я сказал:
— У кого какие мнения есть насчёт пресловутого бога? Он у меня в пёчёнках сидит.
Бурные дебаты продолжались довольно долго, результат оказался такой, какой был нужен мне. Димка первым не выдержал:
— Пёс его знает, что там за бог такой, а только выяснять придётся на месте. И точка.
Я подвел черту:
— Вот, значицца, и порешили. Сейчас — обед, ужин и завтрак в одном флаконе. Потом восемь часов сна. С утра трясём шааян, но не так, чтобы до смерти. У Чарли, я знаю, есть кой-какие примочки для фильтрации откровений. А уж послезавтра — дранг нах Шааясс. Идём — я и Круглый. Остальные ждут на орбите. Возражения есть? Возражений нет. Айда в столовую!
XII
Для допроса мы выбрали кают-компанию. Беседу, как назвал допрос во вступительной части наш прокурор, поручили вести, естественно, ему, прокурору, Димке. Для начала он разговаривал сразу со всеми шааянам, потом стал приглашать их по очереди. Дознание длилось четвёртый час, даже нам, мне и Мирону, сидевшим в рубке и наблюдавшим процесс со стороны с комментариями Чарли, сделалось нехорошо.
Каково пришлось Круглому, можно лишь догадываться. Тяжко ему приходилось, допрос не дал ощутимых результатов, если не считать одного факта — шааяне говорили правду и только правду. Чарли ни разу не обнаружил, что кто-то из них соврал или напрягся, давая ответ. Прямо, пионеры какие-то.
Я окончательно утвердился во мнении, что бог шааян — вполне реальная сила, что он действительно управляет жизнью планеты, но взаимоотношения его с людьми оставались для меня загадкой. Да ещё Чарли подлил бензинчику, заявил, что бог — перевод исключительно смысловой, а дословный звучит как «знаток» или, скорее даже, «эксперт». Правда, установили, что эксперт, это слово как-то легче мне даётся, общается с народом при посредничестве жрецов. Наличие служителей культа как раз понятно, всегда найдутся шустрые ребята, которые исключительно в интересах масс возьмут на себя тяжкое бремя управления и трактовки законов. И всё! Больше мы не узнали ничего. Абсолютно. Мелкие подробности из жизни планеты не в счёт.
Отпустив сервов по каютам, Димка пришёл в рубку, рухнул в кресло, раздражённо бросил:
— Курить хочу, сил нет. С таким контингентом я ещё не работал, просто какой-то институт благородных девиц. Хоть раз бы кто соврал, всё легче б было.
