Ознакомительная версия.
Они спустились в подвальную лабораторию. Ксюша не показывалась.
Кипенников действительно нашел бензопилу, включил вытяжку и завел мотор.
– Не страшно?
– Страшно, – сказал Коре.
– А если отхватит пальцы?
– От того и страшно. Но не должна отхватить.
Он схватился рукой за зубья, пила взвизгнула и стала.
– Я же говорил, что придется покупать новую пилу.
– Покажи руку.
Коре показал. Естественно, никаких порезов.
– В таком случае поговорим о деле, – сказал Кипенников. – Ты уже знаешь, что я занимаюсь биологической бомбой. Я перепробовал многие живые организмы: бактерии, водоросли, бамбук, гималайского арапинтена, goiklus voleus, и даже такое, о чем ты никогда не слышал.
– Об арапинтенах я тоже никогда не слышал, – призналася Коре.
– Я даже пробовал человеческие гены, – продолжал Кипенников, – но, к сожалению, человеческие гены имеют немного жизненной силы. И вот я встречаю тебя. Ты следишь за моей мыслью?
– Пытаюсь.
– Я встречаю тебя, человека, или почти человека, который может голой рукой остановить бензопилу, которого не берет ни игла, ни пуля. Что бы ты сделал на моем месте?
– Я бы попытался использовать такого человека.
– Вот именно.
– И как же ты будешь меня использовать?
– Я хочу получить от тебя потомство.
– Как от кролика или от мухи?
– Кроликами я не занимаюсь, а мух своих я очень люблю. Так что ты напрасно смеешься.
– Но, чтобы получить потомство, нужна женщина.
– Женщину мы найдем.
– А если она не согласится зачать от оборотня, привидения, вурдалака, вампира, демона, пришельца с того света?
– Согласится.
– А если я не соглашусь?
– Ты тоже согласишься.
– Хорошо, я попробую тебя отговорить. Представь себе, что эта женщина родит монстра, поставь себя на место этой женщины. Или она погибнет во время беременности, что вполне возможно. Или, если она родит обыкновенного ребенка, а ты начнешь ставить над ребенком опыты, как над своей собственностью? Что будет чувствовать эта женщина?
– Мы подпишем с нею договор. И с тобой тоже. Для тебя что-нибудь значат интересы науки?
– Эта женщина – Ксюша?
– Почему ты так думаешь?
– Потому что другой женщины здесь нет. Как ты собираешься ее уговаривать?
– Она сирота и я ее единственная родня. Она уже опозорила себя, связавшись с нечистокровным русским в городе. Поэтому тебе не придется лишать ее чести.
Если она тебе не нравится, я дам вам время, чтобы привыкнуть друг к другу. Она неплохая девочка и, я думаю, плодовитая. А ты ей понравился, я заметил.
– Ты прекрасно знаешь, что я не соглашусь.
– Несколько обстоятельств убеждают меня в обратном, – сказал Кипенников, – первое: я спас тебе жизнь и, значит, ты мне обязан; второе – я всегда иду до конца и ты знаешь, что я иду до конца; третье – Ксюша такая симпатяшка, если она начнет тебя уговаривать, то рано или поздно ты не выдержишь. Сейчас я приведу ее тебе.
Он вышел и тяжелая чугунная дверь задвинулась за ним.
Информация:
М-кретин. В. Кипенников. Сорок четыре года. Болен с рождения. Болезнь усугубилась в мае 2095г. Степень тяжести наивысшая, близкая к смертельной.
Форма Б03.
Кипенников, Василий Павлович, среди жителей Зыковки выделялся страшной, нездоровой настойчивостью во всем, красивыми, почти женскими глазами, бородкой (такие перестали носить десятилетий шесть назад), привычкой надевать теплые вещи в жару, маленькой красной звездочкой слева на груди и некоторыми другими странностями. Единственный из жителей он был самоучкой. Скромный, но с гордым взглядом; не окончивший девятого класса, но с широким, выпуклым лбом прирожденного философа; близорукий до нельзя, но презирающий очки про причине их несоответствия человеческой природе; косноязычный, но сочиняющий (говорю по секрету) пронзительную поэму о сожжении мира; и главное – твердо убежденный в собственной гениальности. Настолько твердо, что убеждение заменяло собственно гениальность – и, что совсем уж удивительно, заменяло вполне успешно. Василию Кипеннникову принадлежали некоторые, тайные пока, изобретения в области теории и практики ядерного взрыва. Василий Палыч был еще одним человеком, над которым реальность не имела власти. Законы реальности он подчинил законам своей воли, а воля его была направлена лишь к одной цели: к уничтожению мира.
К счастью, Василий Палыч не собирался уничтожать мир по частям или постепенно, иначе в мире недоставало бы многих полезных частей. Он не разменивался на мелкие теракты, не выпускал в воздух ужасные бациллы, не запекал в булочки стрихнин. Воля Василия Палыча была настолько сильна, что он всегда достигал своих целей. Однажды он захотел изготовить из свинца золото, ничего не зная о строении атома, – и изготовил. Попробовал получить из резины спирт – и получил. Захотел абсолютный отражатель нейтронов – и изобрел его. Если бы Кипенников захотел взлететь, нет сомнения, что рано или поздно он бы взлетел, вопреки закону тяготения. Его воля была самостоятельной силой, подобной электрическому току. Его воля могла творить чудеса, но хотела лишь одного и стремилась к одному.
Впервые замечательные способности к волевому усилию Кипенников проявил в двухлетнем возрасте, после того, как получил сильный удар электротоком, ковыряясь в розетке. Врачи были уверены, что ребенок не выживет и даже сказали об этом Васеньке, но Васенька решил выжить – не из любви к жизни, а из противности, – и выжил. В трехлетнем возрасте он объявил голодовку и проголодал почти месяц, не теряя веса, о чем появилась статья в местной малотиражке. В четырехлетнем – умело поджег здание детского инкубатора, в котором воспитывался.
Двое воспитателей погибли, а остальные получили сроки разной длины. Детство Васи было отмечено яростным стремлением к уничтожению всего живого: он посещал ботанический сад и закапывал в почву ампулы с синтетическими ядами – вскоре от сада остались лишь те растения, которые содержались за стеклянной стенкой; вступил в общество борьбы с крысами; проникал в подземные гриботроны и портил системы выращиванния грибов. Но душа его хотела большего.
Василий Кипенников не нуждался в обществе женщин, не интересовался деньгами, славой или карьерой, не ходил в церковь, не голосовал, не участвовал в митингах, не здоровался с соседями, не имел телефона, за последние семь лет лишь семь раз выходил из дому, давно потерял документы, не участвовал в переписи населения, не читал книг, не слушал трансляций (кроме автоматически включаемых), спал по два часа в сутки, поддерживаемый силой воли, питался одной синтетикой и нерегулярно, иногда не вставал из-за шифровального аппарата по трое суток кряду, подавляя волей даже естественные нужды, не позволял себе отдыхать ни днем ни ночью, ни во воскресеньям, ни по нацпраздникам, не помнил вокруг какой звезды вращается Земля, не помнил года и месяца, не помнил названия поселка, в котором живет. Даже крысы обходили его дом стороной. Его сознание погрузилось во тьму – с тем, чтобы яснее видеть путеводный лучик общеубийственной идеи.
Ознакомительная версия.
