— Уважаемый Вениамин Сидорович! Вы не забываете, в какой стране мы с вами живем? В стране криминального разгула! Вы что же думаете, я готова пожертвовать своей жизнью и жизнью своего сына ради священных идеалов построения развитого капитализма, свободного от криминала? Успокойтесь. Мне просто хочется жить. Жить и работать. А уж как с преступностью бороться, как их выводить на чистую воду — это ваше дело. Я здесь ни при чем… Вы сначала накажите убийцу мужа!
— Накажем, он уже разоблачен. Но многое зависит и от того, как вы сами будете помогать следствию! Вы же хотите, чтобы были наказаны все причастные к его убийству?
— Кажется, ваш следователь, Ершов, хотел их вывести на чистую воду? И что? Где он теперь? Вот так у нас иногда заканчивается борьба с преступностью. С переменным успехом. Мне в процент расходов попасть не хочется.
Семкина была буквально разбита гибелью Ершова. Казалось, вот, жизнь начала налаживаться, и тут на тебе!!
Конечно, «сотрудничество» с «Мебельной епархией» ей было не в кайф, как вострый нож, но наивное предложение следователя ее только раздражало. Пойти на сотрудничество со следствием, влезть в мафиозные дебри — значит подписать и бизнесу, и, самое главное, себе смертный приговор.
С Ершовым она была гораздо откровеннее, но с ним контакт возник практически сразу.
Кроме того, что Ершов был ее любовником и это преступление принимал на личный счет, он обладал способностью фильтровать информацию, которую она ему выдавала, не бросать бездумно подряд все факты под колеса следствия, подвергая ее риску.
Милиции за разоблачение преступников деньги платят, вот пусть и разоблачают, это их работа!
Пытаясь разрешить неясные вопросы, «осветлить темные пятна», Вениамин Сидорович невольно затягивал следствие.
И тут он столкнулся с таким давлением и «благородным возмущением» со стороны Звонарева, что дальше тянуть не мог. Не потому, что испугался начальства и поддался давлению. Этим его не пронять! Неберущий был сам убежден, что доказать причастность к преступлению заказчиков вряд ли удастся — существуют только догадки и косвенные улики и зацепки, доказательств нет. Ершовские записи, а также анонимная запись сходки приобщены к делу, но они не доказывали причастности Гузькова к убийствам Семкина и Ефремова.
А Звонарев был всего лишь стимулом к логическому завершению следствия.
Глава 1
Жизнь снова набирает обороты
Пока руководящие лица «Мебельной епархии» парились в СИЗО, фирма «Эванс плюс» в лице Семкиной Елены Станиславовны выиграла тендер. Правда, непосредственно само решение конкурсной комиссии носило уже чисто формальный характер, оно принималось задолго до финального заседания, в процессе подковерной возни.
Елена Станиславовна сумела освежить связи покойного мужа, с успехом их использовала, подключила свои, как оказалось, выдающиеся организаторские способности.
Деньги на счета «Эванса» поступали постепенно, не все, сразу, да это и нормально, все равно Семкина еле успевала их осваивать, хотя дневала и ночевала в офисе. Работы навалилось невпроворот — все текучка. И все вопросы важные, не отложишь надолго.
В первую очередь Елена Станиславовна зашлась подбором кадров. Наняла финансового директора — Золотарюк Инну Яковлевну, специалиста с большим опытом. Ранее она работала аудитором, потом главным бухгалтером одной из довольно крупных московских фирм.
Задача подбора кадров оказалась непростой. Особенно сложно было искать людей на вакансии директоров предприятий в регионах. Оклад предлагался приличный, и желающих хоть отбавляй. Но реально руководителя, который смог бы и возглавить производство «с нуля», оказалось днем с огнем не сыскать.
Семкина приняла решение организовать эталонное производство в Подмосковье под своим непосредственным руководством и затем, если все будет получаться как надо, обучать на месте подходящих кандидатов в руководители и отправлять для самостоятельной деятельности.
Такие же планы Елена Станиславовна имела относительно сети мебельных магазинов-салонов. Инвестиции в бизнес были достаточно серьезными, и нужно было осваивать разные по сути проекты — аренду, покупку торгово-складских помещений, даже строительство их с нуля.
Все эти варианты казались выгодными, только отбивать деньги в последнем случае дольше.
Гудкова Анна была назначена главным администратором, Сафаров — начальником службы безопасности, оба — с правом приема сотрудников на работу.
Сафаров все еще находился во всероссийском розыске: сначала не спешили снять обвинения, а потом просто забыли. Жил в Москве без регистрации (по базе проверить и вычислить нельзя), а вломить его никому в голову не приходило, не находилось «доброжелателей».
Наконец-то прошел суд над Салтыкбековым, за двойное убийство приговорили к двадцати двум годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.
Сафаров насчет регистрации в Москве пока не дергался, со свойственными ему упорством и целеустремленностью занялся изучением основ безопасности функционирования предприятия в широком понимании этого слова, начиная от охраны и заканчивая противопожарными вопросами.
То, что он усваивал теоретически, сразу же и претворял в жизнь.
Расширяя свое базовое производство, Елена Станиславовна не жалела денег на его переоснащение и приведение в соответствие со всеми технологическими требованиями.
Отказов в реализации своих планов Рафаэль от Семкиной не получал и всегда испытывал непривычное удовольствие, когда одерживал локальную победу — завершал какое-то маленькое дело (впрочем, получалось практически всегда).
Это удовольствие было сродни тому, которое он испытывал при победе в поединке на первых кругах соревнований в единоборствах, но все-таки отличалось. Он впервые в жизни, если не считать армейского старшинского опыта, почувствовал себя успешным организатором. Здесь было совсем другое, не как в армии. Здесь был производственный процесс, созидание.
Штат Сафарова включал уже десять человек.
Двое занимались организацией охраны — составляли инструкции, выходили к руководству с предложениями, что нужно закупить или установить, как обеспечить пропускной режим на фабрику и склады.
Один из них — бывший сотрудник внутренних органов — настоял, чтобы все вопросы, касающиеся охраны финансов и производственных мощностей, соответствовали законам и требованиям бюрократических инструкций. Чтобы оружие регистрировалось как положено и был определен порядок его применения. Пришлось собирать бумаги по организации частного охранного предприятия.
