– Давайте заключим перемирие, пока не убежим от этих людей, – предложил я.
– Это разумно, – согласился Гар Нал.
– Вы согласны? – спросил я.
– Да, – ответил он.
– И я, – убийца из Зоданги кивнул.
– А ты? – спросил Гар Нал. Он посмотрел на Джат Ора.
– Поскольку мой… Вандор приказывает, я выполню его волю, – ответил падвар.
Ур Джан бросил на меня быстрый взгляд, он узнал меня.
– Ах, так это ты Вандор! Теперь я понимаю многое, чего не понимал раньше. А Крыса Рапас знает?
Я не обратил внимания на его вопрос.
– Теперь, поднимем руки и поклянемся сохранять перемирие, пока не спасемся от таридов. Каждый из нас будет делать все, что в его силах, для спасения остальных.
– Женщины тоже, – сказал Ур Джан.
Дея Торис и Занда подняли руки, и мы все шестеро поклялись бороться друг за друга насмерть ради спасения от врагов. Это была странная компания: я был нанят убить Гар Нала, Ур Джан поклялся убить меня, а я хотел убить его. Занда ненавидела нас обоих и убила бы меня, если бы узнала, кто я.
– Эй, – воскликнул раздраженно толстый человек на троне, – чего это они там болтают на своем странном языке? Мы должны заставить их замолчать. Их привели сюда не для того, чтобы они болтали.
– Сними с них чары, – попросила женщина, которую он назвал Озарой. – Пусть они увидят и услышат нас. Мужчин только четверо, они не смогут повредить нам.
– Они увидят и услышат нас, когда их поведут на смерть, – ответил мужчина, – и не раньше.
– Мне кажется, что черноволосый мужчина видит и слышит нас, – сказала женщина.
– Почему ты так думаешь? – спросил мужчина.
– Я чувствую, что он смотрит на меня, – сонно ответила она. – Когда ты заговорил, Ул Вас, его взгляд перешел на твое лицо, а когда заговорила я, он повернулся ко мне.
Я действительно смотрел на женщину, и теперь понял, что трудно будет сохранить свою тайну. На этот раз, когда заговорил мужчина, которого она назвала Ул Васом, я сосредоточил свой взгляд на чем-то за ее троном и не взглянул на джэддака.
– Это невозможно, – сказал он.
Он поискал взглядом приведшего нас офицера.
– Как ты думаешь, может ли это существо видеть или слышать нас? – спросил он.
– Нет, всемогущий, – ответил офицер. – В тот момент, когда мы вошли к ним в камеру, он спросил мазену, заключенного с ним, есть ли кто-нибудь здесь, хотя там были все мы, все двадцать пять человек.
– Думаю, ты ошибаешься, – сказал Ул Вас, обращаясь к своей джэддаре. – Ты всегда что-нибудь воображаешь себе.
Женщина пожала плечами и отвернулась со скучающим зевком, но вскоре ее глаза снова остановились на мне.
В это время в зал вошли еще несколько человек, один из них, похожий своей одеждой на жреца, остановился прямо перед троном.
– Всемогущий, – пропел он, – день хорошо, случай хорошо, время подходит. Мы привели к тебе, божественный сын Огненного Бога, семерых врагов таридов. Через тебя говорит твой отец, давая людям знать свои желания. Скажи нам, всемогущий, нравится ли это подношение его очам. Дай нам понять твои желания, всемогущий.
Все время, пока мы находились в зале, Ул Вас внимательно наблюдал за нами, особенно привлекли его внимание Дея Торис и Занда. Теперь он прочистил горло и заговорил:
– Мой отец, Огненный Бог, желает знать, кто эти враги? – Один из них, – сказал старик, которого я принял за жреца, – мазена, которого твои воины схватили, когда он охотился у наших стен. Остальные шестеро – чуждые создания. Мы не знаем, откуда они. Они прибыли в двух невиданных устройствах, которые движутся по воздуху, как птицы, хотя у них нет крыльев. В каждом из этих устройств было по два мужчины и по одной женщине. Они приземлились за нашими стенами. Мы не знаем, откуда они прибыли и зачем, хотя, несомненно, они хотят нам зла. Таковы намерения всех, приходящих в замок таридов. Как ты видишь, всемогущий, у пяти из этих людей красная кожа, а у шестого – лишь чуть темнее нашей. Он похож на представителя другой расы, со своей белой кожей, черными волосами и серыми глазами. Больше мы ничего не знаем. Мы ждем слова Огненного Бога из уст его сына Ул Васа.
Человек на троне покусал губы, как бы размышляя, а его глаза пробегали по лицам пленников, задерживаясь на Дее Торис и Занде. Наконец он заговорил.
– Мой отец, Огненный Бог, требует, чтобы мазена и четверо мужчин были убиты в этот же час после того, как он семь раз обойдет Ладан.
Когда он кончил говорить, все застыли в ожидании, полном молчания, прерванном затем старым жрецом.
– А женщины, всемогущий? – спросил он. – Каковы желания Огненного Бога, твоего отца, относительно их?
– Огненный Бог, показывая свою великую любовь, – ответил джэддак, – дарит этих женщин своему сыну Ул Васу.
Жизнь коротка, и когда я услышал слова приговора из уст джэддака Ул Васа, слова, обрекающие пятерых из нас на смерть через семь дней, я, естественно, должен был чувствовать подавленность, но я не чувствовал ее, осознав, что Дея Торис ждет горшая, чем смерть, судьба.
Я был рад, что она ничего не слышала. Знание того, что предназначалось ей, ничем бы ей не помогло, а приговор, вынесенный мне, принес бы лишь горе.
Все мои товарищи, ничего не видя и не слыша, стояли, как покорный скот, перед лицом своей жестокой судьбы. Для них это было только пустое место, передо мной же было создание из плоти и крови; это был смертный, нить жизни которого можно было перерезать острием меча.
Снова заговорил Ул Вас.
– Уведите их, – приказал он. – Мужчин заключите в Бирюзовой башне, а женщин – в Бриллиантовой башне.
Я подумал, что могу прыгнуть и задушить его голыми руками, но здравый смысл подсказывал, что этим я не спасу Дею Торис. Итогом будет лишь моя смерть, а это лишит ее последней надежды на спасение, поэтому я медленно двинулся вместе со своими товарищами. Последнее, что я видел в тронном зале, был взгляд Озары, джэддары таридов.
Умку и меня вернули в ту же камеру, сюда же поместили Джат Ора, Гар Нала и Ур Джана. Мы не разговаривали, пока дверь не закрылась за охраной, невидимой для всех, но не для меня и Умки. Остальные казались удивленными, на их лицах было написано изумление.
– Что это было, Вандор? – спросил Джат Ор. – Зачем мы стояли в пустом зале перед пустыми тронами?
– Зал был полон людей. На тронах, которые казались вам пустыми, сидели джэддак и джэддара, и джэддак произнес нам всем смертный приговор. Мы умрем на седьмой день.
– А принцесса и Занда? – спросил он.
– К несчастью, нет.
– Почему ты говоришь «к несчастью»? – спросил падвар.
– Потому что они предпочли бы смерть тому, что их ждет. Джэддак Ул Вас оставил их себе.
