Он подвел Машу к Эльжбете, и хоть Маша никогда ее не видела, она тотчас поняла, что это именно баронесса, а за ее спиной в кругу фрейлин она увидела и бабушку, которая сделала ей знак не приближаться к ней и вместе со всеми фрейлинами почтительно склонила голову в приветствии.
- Мы действительно вас заждались, Ваше Высочество! - смущенно проговорила, поклонившись, баронесса Эльжбета. - Но Вы вовремя, Король вот-вот должен появиться!.. Как долетели?
- О, прекрасно! - заулыбалась Маша.
- Я упросила герцога Тосканского взяться опекать Вас и перезнакомить со всеми, кто уже наслышан о Вас, правда, особо известных лиц не ищите, их попросту нет, хотя с Джульеттой я вас познакомлю, с возлюбленной Петрарки Беатриче, словом, кое-кто найдется, но мы не гонимся за громкими именами, зато всем, кто находится здесь, Вы можете смело довериться, и никто Вас не подведет!.. - на одном дыхании выпалила Эльжбета.
- Его Величество Король Христианин Яков IV! - провозгласил мажордом, заиграли фанфары, наступила тишина, медленно отворились двери.
- Вас представит Королю герцог Тосканский! - успела шепнуть Маше Эльжбета. - Вы уже знаете, что сказать Королю: да или нет?..
- Да! - ответила Маша, и Эльжбета не поняла, ч т о означает это "да". Впрочем, и у самой Маши все перепуталось в голове. Еще спеша к карете, она помнила, что важно сказать именно "да", и тогда отец останется с ней, а Крюков отправится в Вечернюю страну, потому что как бы она ни уговаривала себя, но разлука с отцом не представлялась ей возможной, но едва она села в карету и лошади понеслись, как в голове все спуталось, и сейчас, стоя вместе с Эльжбетой и ощущая себя "Высочеством", она поняла сколь ответственно ее слово. Видя вокруг себя роскошные наряды и красивые одухотворенные лица, Маша вдруг подумала, что не имеет права поселять среди этих прекрасных людей человека, сотворившего столько зла.
Вошел Король, высокий, стройный, голубоглазый с ласковой приветливой улыбкой. Герцог Тосканский взял Машу за руку и повел ее к трону.
- Принцесса Северного Королевства Ее Высочество Мария Победительница, Ваше Величество! - представил он Машу, отступив назад.
Король подошел к Маше, поцеловал ей руку, Маша поклонилась в ответ.
- Она решает судьбу избранника баронессы? - спросил король у герцога, и тот кивнул.
- Насколько я помню, первый и единственный претендент Азриэль фон Креукс?.. - слегка улыбнувшись, спросил Король у герцога, и последний учтиво качнул головой в ответ. - Итак, какой же ответ Вы нам приготовили?..
- Нет!.. - твердо сказала Маша.
По залу пробежал недоуменный ропот.
- Она в первый раз, Ваше Величество, - смутившись и выступив вперед, проговорил герцог Тосканский. - Я напомню вам, Ваше Высочество, что Вы должны трижды произнести слово "нет" с прибавлением полного имени претендента!..
- Не волнуйтесь! - успокоил ее Король. - Это так просто!
- Нет, Азриэль фон Креукс! Нет, Азриэль фон Креукс! Нет, Азриэль фон Креукс!.. - трижды твердо сказала Маша.
- Быть посему! - выдержав паузу, ласково сказал Король, улыбаясь Маше. - Вы не расстроены, баронесса?.. - спросил он, обращаясь к Эльжбете, и Маша услышала за спиной грустное "нет" баронессы.
- Мы все благодарим Вас за эту нелегкую работу, принцесса! - беря ее под руку, сказал Король. - И пусть баронесса на вас не обижается, смешно протестовать против судьбы, не так ли?.. Разрешите пригласить вас на тур вальса?! - попросил Король, и Маша с благодарностью опустила глаза.
Потом они танцевали. Машу наперебой приглашали кавалеры, говорили комплименты, благодарили за мудрое решение относительно избранника баронессы, оказывается, многие знали не только прошлое Азриэля, но и лично его самого, словом, Маша сразу же попала в центр внимания и стала истинной Королевой вечера. А Беатриче, восхищаясь ее мужеством, даже чмокнула Машу в щеку.
Король был тоже, как и баронесса, одинок, время его выбора еще не подошло, и он три раза отважился протанцевать с Машей, признавшись, что готов был бы танцевать весь вечер, но на него обидятся остальные дамы, а он не имеет права их огорчать.
Лишь к концу бала Маша успела повидать баронессу. На губах ее играла улыбка, но глаза были такие грустные, что Маша тотчас пожалела о такой своей решительности. Бабушка не смела подойти к ней, но и она грустила, хотя сама же делала все, чтобы не допустить избрания Креукса.
- Уже Ларик маячил на пороге залы, вытягивал голову, призывая ее к себе, да и Маша чувствовала наступающий холодок, пора было уезжать, а с бабушкой она так и не переговорила.
- Вам пора, принцесса! - подойдя, шепнул герцог, Маша кивнула, хотела подойти к бабушке, но баронесса остановила ее.
- Не надо, это не принято на таких балах! - шепнула Эльжбета. - Еще успеешь увидаться с ней не раз, тем более что ты, кажется, понравилась Королю! Беги, я не в обиде, я сама просила твою бабушку, чтобы ты сказала это "нет", но теперь поняла, что была не права. Мы скованы предрассудками и боимся с ними расстаться. Он усталый, больной человек, а мы ответственны и за них, не так ли?! Это было бы весьма показательно, если б сам Великий злой Маг перешел к нам. Ведь он сам отказывается творить зло, сам, а мы, как чистоплюи, руки не хотим ему подать! Я тебя не виню и бабушку твою тоже, ее можно понять, я сама еще вчера думала также, но теперь... баронесса увидела отчаянное лицо Ларика и закивала. - Ладно, беги, тебе пора!.. - она старалась улыбаться, но в глазах у нее поблескивали слезы.
Маша кивнула, поблагодарила Эльжбету.
- Поблагодари Короля за вечер! - подсказала баронесса.
Маша подошла к Королю, сказала ему несколько ласковых слов, и он расцвел как майская роза.
"Ох, уж эти мужчины!" - вздохнула Маша и медленно пошла к выходу.
Ларик ждал ее на ступеньках. Карета стояла у крыльца. Маша села в нее, лошади рванули, и она снова закувыркалась на подушках.
...Она проснулась ровно в четыре часа утра, когда теплый утренний свет уже заливал комнату и все вещи, казалось, плавали в этом светлом пространстве. Маша поднялась, подошла к окну, села на подоконник и долго так сидела, закрыв глаза, пока не вспомнила наполненные слезами глаза баронессы. Маша спрыгнула с подоконника, побежала в родительскую спальню и успокоилась лишь тогда, когда увидела отца, мирно похрапывающего на своей подушке.
И Маша вдруг подумала, что Крюков попросту пугал ее. И никто из Вечерней страны не поступил бы так, как предсказывал Азриэль, ибо это была страна добрых людей. И они просто не умели творить зло. Она хотела обрадоваться этой простой истине, но радости в душе не было. Что же действительно теперь делать Азриэлю?.. Сочинять злые проделки?.. И кому она принесла доброе, если способствовала распространению зла здесь, на Земле, а Эльжбету обрекла на одиночество?!
