— Телевизор марки «Темп»?
— В марках-то я не смыслю, сынок, однако знаю: это тот самый обшарпанный телевизор, который я видел у них на городской квартире. Так что она тут грешит беспременно… Может, чего другое взял у них этот налетчик, да только не то, чего наплела Нелька, — это уж я знаю точно.
7. Показания свидетеля Б. К. Штучкина
— Этот? — Следователь протянул через стол фотографию.
Штучкин привстал на стуле, вытянул шею:
— Он. Он самый. Только вот… того-этого… пиджачок тогда на нем другой был.
— Ну, о деталях не будем, гражданин Штучкин. Итак…
Следователь был молодой, нетерпеливый, и свидетель — маленький, безвольный человек — тушевался, плел бог весть что и этим еще больше выводил из себя строгого представителя правопорядка.
— Так вот, гражданин Штучкин, все, что вы мне здесь расскажете, будет передано в прокуратуру для дальнейшего расследования. Вам это понятно?
Свидетель покашлял в кулак и покосился на бланк допроса:
— Понятно… Как же…
— Отлично. Тогда покажите все, как было, — с того момента, как вы пришли в цех.
— Что было… — Штучкин сосредоточенно разглаживал лысину черными морщинистыми пальцами. — Значит, четвертого июля это было. Бригадир прицепился ко мне, будто я выпил, и отправил домой. И прогул записал. Ну, того-этого… забрел я в скверик, что на берегу реки, присел на скамейку. Проходил мимо вот этот, что на фотографии, подсел ко мне, а сам будто и не видит меня — все в одну точку глядит. А лицо такое — душу выворачивает!.. Ну, сидит и пять минут, и десять и все молчит. «Неприятности какие?» — спрашиваю. Он тяжко так вздохнул и отвечает: «Нет, больше — несчастье!» — «Что ж, милок, — говорю, — бывает Надо в руках себя держать». — «Вас, — говорит, — в руках держать надо!» Людей то есть… В общем, гражданин начальник, того-этого… он мне признался, что сбежал от вас, из милиции. Ну, я ему: как же так, милок, мол, все одно поймают, хуже будет, далеко, мол, не уйдешь.
«Уйду», — говорит. «Как же?» — спрашиваю. «А вот так», — отвечает. Я тут малость отвлекся, а его и след простыл. Один туман за ветки кустов цепляется.
Щека милиционера слегка дернулась.
— Вы вот что, гражданин Штучкин, бросьте мне э… эти штучки! Где это видано, чтоб туман был жарким днем да еще на солнце? Что же, по-вашему, этот человек в туман превратился?
— Как есть, гражданин начальник… превратился.
Справка
4 июля 19,… г. в 13 час. 30 мин. гражданин Штучкин Б. К. находился в состоянии легкого алкогольного опьянения.
Дата. Штамп. Подпись медицинской сестры здравпункта.
II. НАЧАЛО
…Белокурый медленно поднялся, руки его скользнули в карманы.
Участковый на всякий случай сказал:
— Гражданин Загранцев, следствие учтет, что при задержании вы не оказали сопротивления.
— Почему вы меня называете Загранцевым?
— А кто же вы?
Белокурый вяло пожал плечами. Участковый сдержанно усмехнулся:
— Значит, вы — гражданин Никто?
— Зовите так, если нравится.
— Мне больше нравится называть вас Загранцевым.
Белокурый задумчиво смотрел себе под ноги. Полуботинки его сильно износились, на правом стала отрываться подметка.
— Собственно, что вы хотите? — спросил он безучастно.
Сержант на мгновение опешил:
— То есть как — что?… Я прошу вас пройти со мной!
— Опять туда же? — Белокурый устало покачал головой: — Не хочу. Да и бесполезно: как бы вы ни старались изолировать меня, я уйду. Уйду легким сквозняком, седым туманом, солнечным зайчиком или черной тенью ночи. Кем больше понравится… И не надо меня преследовать. Я делаю правое дело — поймите это наконец! — и не от себя…
— Правое дело! — изумился сержант. — Да вы тут такого натворили, гражданин…
— В чем вы меня обвиняете? В том, что я совершил насилие над несколькими обиженными умом и чувствами людьми? В праве ли вы предъявлять обвинение мне, если те люди, в силу эгоизма и недоброй души, сами совершили насилие над сотнями сограждан? Заметьте: не над одним, не над двумя, а над сотнями! Где же тут логика? Есть ли у вас жесткие законы охраны спокойствия людей и живой природы?
Участковый шумно вздохнул.
— Заговорили вы тут меня! — сказал он, неуверенно шагнув к скамье. — Давайте-ка сядем и… разберемся.
— Нам с вами не разобраться, сержант, тем более что я пока чувствую себя не слишком уверенно. — Он медленно помассировал виски, исподлобья взглянул на участкового: — Думаю, двух-трех дней будет достаточно, чтобы я вошел в норму. И прошу вас это время не преследовать меня…
— Не преследовать! Да вы за час натворите такого!.. Нет уж, пройдемте со мной, гражданин… гм!
Белокурый опустил голову и с минуту размышлял.
— Не могу, — наконец сказал он. — В условиях изоляции мне трудно сосредоточиться, трудно думать. А ведь это теперь для всех нас самое главное.
Участковый занервничал. Ударил рукой по кобуре:
— Ну вот что, кончайте разводить демагогию! Некогда мне тут с вами нянькаться! Пр-ройдемте!..
На мгновение сержанту показалось, что луна метнулась с неба и вдруг оказалась на том месте, где стоял задержанный. Постепенно свет ее мерк, угасал… Белокурый исчез.
— Эй, где вы, черт вас подери! Перестаньте валять дурака!
Возле самого уха зазвенел комар, и участковый совершенно явственно услышал:
— Теперь-то понимаете?
— Да, да, понимаю, черт подери! Понимаю!
— Ну вот и хорошо.
Конечно, он ничего не понимал. К горлу подкатила тошнота, в ногах почему-то почувствовалась слабость. В висках стучало. Он опустился на скамью.
— Вот и хорошо, — повторил рядом тот же знакомый голос.
Не поворачивая головы, сержант уже знал, что белокурый сидит рядом и спокойно, немного сонно смотрит на него.
— Чертовщина! — с усилием сказал участковый. Кто же вы?
— В любом случае не Загранцев. Ваш Загранцев вернется, видимо, лишь тогда, когда уйду я.
Справка
В результате освидетельствования выяснено, что сержант милиции Таратынов Б. А. психически здоров, отклонений от нормы не замечается.
Печать. Дата. Подпись врача.
1. Костя Груздин
Мягко заверещал телефонный аппарат. Прокурор прямо от двери шагнул к столу.
— Да, Васильев… О-о! Степан Михайлович! Салют, салют! Спасибо. Только вчера вернулся. Да ну юг! Не люблю юга, наши места куда лучше — одни леса чего стоят! А рыбалка какая! Вот встретимся — расскажу! Ну а как твои-то дела, что нового? — Слушая собеседника, Васильев закурил. Не снимая плаща, сел в кресло и стал методично постукивать указательным пальцем по столу. — Похоже на обычное хулиганство или… Нет? Ладно, разберемся… А вот это дело… Семен Ипполитович кое-что сообщил мне еще вчера вечером. Странное дело! Но ничего, не такие распутывали! Да, да, Груздин сейчас должен зайти. Жду. Ну, до вечера. Салют!
