Огромную проблему представляли и те местности, где в силу исторических причин исповедовали иную, абсолютно чуждую религию и которые были присоединены к Российской империи сравнительно недавно, каких-то сто-сто пятьдесят лет тому назад.
Это в первую очередь относилось к упомянутой Средней Азии. Хотя, насколько Лису было известно из школьной истории, до создания СССР там не существовало никаких Узбекистанов, Туркменистанов и прочих, но было ясно, что в силу национально-религиозных особенностей у любого правительства Российской Империи рано или поздно проблемы с этими регионами возникли бы.
Царское правительство решало эту проблему если не мудро, то всё-таки достаточно верным способом, поощряя на этих территориях в рамках такого имперского образования как Туркестан существование мелких ханств, эмиратов и просто отдельных племён, административно подчинявшихся генерал-губернатору. Хотя со временем, конечно, трудности тут появились бы и у государя-императора, а не только у генсеков КПСС.
Но складывалось впечатление, что верные марксисты-ленинцы во главе с самим Ильичом и все его последователи сделали всё и даже больше, чтобы проблема такая возникла как можно раньше. Ну какой бы император, начиная с Петра Первого и кончая рефлексировавшим по каждому поводу Николаем Вторым, додумался бы создать на территории империи, например, государство Казахстан, отчертив ему по карте земли, которые кочевые казахские племена если и посещали, то раз в несколько лет?
В ходе глобального исторического процесса сложилось так, что некоторые народы смогли или успели, называй, как хочешь, создать собственное государство, а некоторые нет. Лис ничего не имел против того, чтобы некий малочисленный или не очень малочисленный народ имел свое государство, но это же не означало, что и далее нужно любой ценой позволять любому этносу, точнее отдельным его представителям, которым захотелось независимости прежде всего для себя лично, создавать новые административные образования. Ведь если на свете есть люди, родившиеся, скажем, без руки или ноги, никто не требует, чтобы конечности начали отрезать и тем, кто родился с таковыми, чтобы соблюсти некую извращённую «справедливость»!
Любые попытки кроить и разрывать уже сложившиеся образования могут приводить только к серьёзным проблемам, к крови, и ни к чему большему. Ни одно государство, особенно государство с большой территорией, если оно хочет продолжать существовать таковое, не должно забывать, что у него имеются свои интересы, и таких определений не стоит стесняться.
Российскую Империю создавали прежде всего русские люди, это реальный исторический факт, и если рассматривать иные исторические примеры, эти русские люди создали так называемым национальным меньшинствам не самые худшие условия существования, как национальным меньшинствам. Во всяком случае, к насильственной ассимиляции как, скажем, римляне, русские никогда не стремились.
Странно, что большевики с их идеей мировой революции и пролетарским интернационализмом не проводили настоящей политики полного слияния народов. Наоборот, на словах они всячески поддерживали национальное самоопределение и тому подобные вредные, по большому счёту, идейки. Лис прекрасно помнил введение в СССР в 1977 году новых паспортов, где по-прежнему не отказались от графы «национальность», хотя очень многие люди тогда говорили, что логичнее было бы писать «гражданин Советского Союза», а не русский, узбек или тот же еврей — и всё!
А ведь КПСС тогда всюду трубила о возникновении «новой исторической общности людей — советского народа». Но пятая графа осталась пятой графой, коммунисты тщательно культивировали идею национальных республик и всяких автономных округов, подчёркивая тем самым, сколько сделала так называемая партия рабочих и крестьян для народов, которые, якобы, томились в царской России как в тюрьме.
Более того, большевики создали такое положение вещей, при котором имперское большинство в своей же империи стало жить материально даже хуже, чем нацменьшинства, потому что все экономические задумки коммунистов реализовывались, прежде всего, за счёт благополучия этих самых русских рабочих и крестьян, и, в конечном итоге, на их костях.
Ну, чёрт с ними, с большевиками, но Лиса чрезвычайно поразило, что лидеры «новой» России так же легко пошли на предательство русских интересов. Президент Ельцин, земляк Лиса и самый что ни на есть русский человек, одним росчерком пера под Беловежскими соглашениями предал миллионы своих братьев по крови, оставшихся в Среднеазиатских республиках, Казахстане и Прибалтике. Каково было этим людям, жившим там, на территориях, входивших ранее в состав Советского Союза (или Российской Империи), вдруг оказаться за границей?
Руководство России практически махнуло рукой на Крым, оставив в стороне вопрос о том, что в состав Украины этот, завоёванный русскими, полуостров попал только из-за того, что в 1954 году Хрущёв в пьяном угаре по чьему-то науськиванию или без оного подписал соответствующий указ.
Ситуация с Крымом возмутила Лиса до глубины души. Он, как говорится, испытывал самые тёплые чувства к братскому украинскому народу, но считал, что большей исторической несправедливости к памяти русских, проливавших в течение столетий кровь за Крым и интересы России в этом регионе, придумать невозможно. Украина как государство не имела никаких моральных прав на Крым, она никак не заслужила обладание этой территорией. По мнению Лиса, уж если кто ещё как-то и мог пытаться оспаривать свои права на Крым, так это крымские татары, которые, по крайней мере, проживали там исторически, но никак не украинцы.
Конечно, всю эту ситуацию, вроде бы, подготовила политика коммунистов в советский период. Но, анализируя даже ту хаотичную информацию, которую Лис получил за последние часы, политику последующих руководителей страны он тоже никак не мог назвать разумной и взвешенной, отвечающей интересам той одной шестой части суши, на которой он родился и которую, несмотря ни на что, считал своей Родиной.
Чем, или кем, они руководствовались, действуя так, а не иначе, сказать было трудно. Судя по тому, что, похоже, главным моральным критерием стал рубль, а точнее — доллар, то именно деньги, а никак не интересы страны сделались основным движущим фактором всех политических игр. Люди, дорвавшиеся до управления страной, преследовали только одну цель: сиюминутно «сделать» максимально возможные капиталы, перегнать их в надёжный зарубежный банк, а дальше, как говорится, хоть трава не расти.
И, что поражало Лиса, большинство этих людей не были какими-то нацменами, инородцами, евреями, в конце концов. Нет, судя по фамилиям, лицам на экране, фотографиям и косвенной информации, многие из них были явно русскими. Хотя, конечно, бросились ему в глаза личности вроде Березовских, Гусинских, Тулеевых и Чубайсов.
