– Кто-то меня толкнул под локоть! – в сердцах выкрикнула Ольга.
Повисло тягостное молчание. Света и Ксения, с округлившимися от недоумения глазами (ты? нас? подозревать?), готовы были взорвать тишину… Взорвать дружбу, расколоть на тысячу осколков.
– Да я на крыльце была, банку с водой притащила, – тихо прошептала Ксения, не веря в коварство подруги.
– А я в комнате. На стол все к чаю выкладывала. Ведь ты слышала? – Света недобро прищурила глаза, готовясь к ссоре.
– Ладно, Ольга… кто же тебя подтолкнул? – Надя постаралась свести на нет напряжение. – Давай я тебе облепиховым маслом смажу, у нас где-то масло есть.
– Ну, ты еще скажи рыбьим жиром, – закочевряжилась Туртанова. – Мне шорох почудился… я обернулась… а кто-то шасть из-за спины…
– Да случайность, – убеждала Надя. – Чайник, может, неудобный, на подставке. Вот и качнулся, и выплеснулось немного. Все равно давайте чаю попьем, вкусного всего сколько…
– Чаю попьем? горяченького? да я лучше из вон той бочки воды ледяной нахлебаюсь! – Ольга вскочила, шагнула к двери.
– Сидеть! – Надя с силой толкнула ее в грудь, обратно на стул. Сама от себя не ожидала.
– Ну ты прямо… как нянечка… которая с ума сошла в прошлом году… – глаза Ольги позеленели, пробежала рябь по тихой глади. По омутной затягивающей глуби. Надя провела рукой по лицу, отгоняя наваждение.
Между тем резкое движение (и замечание Ольги) как бы привело всех в чувство.
– Здесь электрички на Москву, на этой вашей платформе, часто останавливаются? – Ксения высказала мысль, словно витавшую в воздухе.
– Нормально останавливаются, – вздохнула Надя. – Если только в окно не попасть… в окно времени… Ну, перерыв в расписании.
Ничего себе поездочка!
Пришлось спешно «сохранить» этот «файл» – и «закрыть» его. Она отключила все, спрятала, замкнула, что вспомнилось, все сделала почти автоматически, не задумываясь. Почему-то тут же все старое, бесполезное вылезло из всех щелей, попадалось под руку, мешалось под ногами… Девчонки поджидали ее, выйдя за калитку, на дороге к платформе.
Даже за то время, пока были там, – леса, кажется, стали более прорисованными черной тушью. Ощущалось дыхание надвигающихся холодов. И в ее сердце кольнуло чем-то леденяще-острым! И где, какой костер?! И экземпляры забыла на чердаке (ведь вытащила, оставила пакет). И закрыла ли вообще чердак, когда уходила? И девчонки молчат, надулись.
[Серый человек]
Что еще? Есть информация по объекту? – спросил мужчина с незапоминающейся внешностью, в сером костюме. Как начальник, он сидел за столом. Позади него на стене портрет, с которого человек со строгим взглядом серых и проницательных, чуть усталых глаз внимательно следил за происходящим в кабинете с серыми стенами.
– Ничего особо примечательного, – прошелестел в ответ другой мужчина, стоящий перед ним с документами в руках (видно, рангом пониже, серый костюмчик у него попроще). – По плану оперативных мероприятий телефон в квартире объекта прослушивался. В основном, дома днем бывает его дочь, когда приходит из школы. Ну, обычные разговоры, то, что интересует девчонок. Хотя есть весьма любопытная распечатка. Вот, посмотрите. Она звонила по межгороду в Нижний Новгород, некоему Петру Алексеевичу. Он бывший кардиохирург, сейчас на пенсии. Какая-то у него общественная нагрузка в тамошней церквушке. Уже проверили, за ним все чисто. Так вот, девочка звонила ему с весьма странным вопросом. Как я понимаю, в библиотеке своей школы она обнаружила книги, посвященные… ну, скажем так, мощи немецкого оружия во Второй мировой войне.
– Ну? и что такого? – начальник за столом блеснул стеклами серых затонированных очков.
– Казалось бы, ничего… – продолжил серый подчиненный. – Но случайно она стала свидетелем разговора в соседнем кабинете… соседним с библиотекой (она часто посещает школьную библиотеку). А это кабинет директора школы, кабинет находится как раз за стеной. Директор Феликс Альбертович, она называет его Железный Феликс…
– Что это? кличка? оперативный псевдоним?
– Нет, так его прозвали в школе. Школьное прозвище. Информация на него сейчас в разработке. Она подслушала, в библиотеке находится воздуховод, оттуда проходит в кабинет директора, через него все слышно. На редкость, надо сказать, сообразительная девочка! Вложила в этот короб, в вентиляцию, свой диктофон…
– Она что, с диктофоном ходит?
– Нет… то есть, мобильный телефон, в ее мобильнике встроен диктофон, да это теперь у всех. Записала разговор директора с учителями. Позвонила своему знакомому в Нижний и для убедительности, во время разговора включала диктофон, давала ему прослушать запись.
– Ну? какая-то «рыба-меч»? «рыба-прилипала»? «акула-завуч»? Что это, ничего не разберешь! Целая ОПГ, понимаешь… Мы говорим «школа», а подразумеваем Организованная Преступная Группировка, так, что ли? – заметил начальник.
– Не совсем так, хотя близко к этому. Поясню суть. Эта девочка спрашивает, правильно ли она поступит, если украдет… (понимаете, украдет!) из библиотеки книги фашистской тематики и уничтожит их? Разговор, подслушанный в кабинете директора, придает ей уверенность в правильности этого поступка! Хотя она еще сомневается. Оказывается, директор – он же, по сути, руководитель некой общественной организации, которая как раз занимается тем, что скупает именно такие книги и уничтожает их.
– Уничтожает? Книги?! Что-то я не понял… Какие книги? Где они их берут? – Было видно, серый начальник за столом очень разволновался.
– Ну, покупают… скупают в магазинах. Я же говорю, книги, которые посвящены пропаганде фашизма. Скрытой рекламе, как сейчас говорят, нацисткой идеологии.
– Интересно, а на чьи деньги действует… содержится эта так называемая «организация»?
– Ну, получается, на свои. Они вкладывают свои деньги. Это, как бы их… личная позиция… гражданский долг… Способ общественного противодействия. Но, в принципе, что здесь такого? Покупают книги, что хотят с ними, то и делают. Есть связи с другими городами, довольно разветвленная сеть. И как раз там, в разговоре директора с учителями… то есть, на собрании этой «организации», обсуждается проблема… У них возникла проблема.
– Подождите! Еще раз! Значит… в школе сидит этот самый, как его… Железный Феликс, и со своими сообщниками они обсуждают, как им побольше скупить книг и уничтожить их, правильно?
– Да, верно.
– А девочка подслушала и записала их разговор?
– Именно. Дело в том, что рабочий при школе, некий Гоша, он сжигает это, сжигает скупленные книги где-то в подвале. Видимо, там находится бывшая котельная – школа эта старая, раньше имела собственное отопление. А запах гари проникает через какие-то щели, пустоты в стенах, вентиляцию. И это замечают ученики, жалуются. Вот они и
