Ознакомительная версия.
После чего мы уже с чистой совестью поспешили обратно в Сияющий Курган. Ну и в его лабиринтах, так как бегать там не принято, я уже постарался хоть кое-что на ходу поведать о достопримечательностях. Немного успел рассказать, зато приметил, что у нас на пути вновь могут очутиться те самые Сейрад и Дениан. Придётся их обходить, ибо, увидев нас во второй раз с вещами, они заподозрят всемирный заговор «несунов».
Слава всем местным шуйвам, мама с дедом находились на месте. Их не только никто не обидел, но даже какой-то осанистый дядечка взахлёб пытался рассказать историю всей окружающей нас святыни и пояснить конкретные символы и рисунки на своде данного зала. То ли он искал благодарных слушателей, чтобы высказаться, то ли ему мои родственники особо понравились. Уж не знаю, что они там понимали, но пялились на потолок оба, словно лицезрели там вселенское прозрение и понимание жизни.
Только вот отец мой не совсем однозначно отнёсся к этой картине. Хмыкнул, собираясь что-то сказать, но я его вовремя одёрнул за рукав и опередил с высказыванием. Ведь с его-то говором умный человек сразу догадается, что мы чужаки и уж никак не поморяне. А мой язык, пусть и с акцентом да с суржиком, воспринимался вполне нормально:
– Мама! Как вы тут? А то папа уже волновался, что вы здесь заскучали без нас. Всё, собираемся и можем идти. Наши комнаты нас уже ждут.
Мужчины разобрали оставшиеся рюкзаки и сумки, с которыми мы смотрелись уже вполне скромно и естественно. Матери почти ничего не досталось, ну и она в знак благодарности за лекцию просто поклонилась мужчине. Такое здесь не практиковалось, поэтому я пояснил удивившемуся знатоку:
– У нас в роду так принято вместо слова «Благодарствую!»
После такого объяснения импозантный дядечка подхватил мамину ручку и поцеловал. Кое-как разошлись, но как только появилась возможность, отец зашептал на деда Назара:
– Дядя, на вас нельзя понадеяться! Чужой мир, чужие люди, а вы заговариваете с каким-то проходимцем. Предупреждал же Борис, ни с кем ни слова!
– Ты на меня не шипи! – огрызнулся дед на своего племянника. – А спасибо скажи, что нас этот учёный чуть ли не час просвещал, что тут к чему. Дивно баял, порой понимали его с трудом, но хоть что-то теперь знаем. А то от Бориса разве дождёшься? Вот сколько раз ты тут был?
Это уже он меня спросил. Я и решил похвастаться:
– До нашего визита – всего четыре раза. Но! Знаю здесь каждый камень, структуру на нём, любой рисунок, цвет, оттенок и даже каждую трещинку в кладке.
Естественно, что мне никто не поверил. Но если остальные сдержались от резкого высказывания типа «Врёшь ты всё, Борька!», то непосредственный Фёдор буквально вскипел от любопытства и желания проверить мою уникальную зрительную память:
– Хорошо! А что вот за этим углом? – Он чуть забежал вперёд, указывая рукой на первый попавшийся угол.
Я стал перечислять, замерев на месте. Благо спешить и мчаться куда-то уже не видел большого смысла. Подробно описал несколько скамеек, в виде выступов из стены, потом перечислил рисунки, сделанные резьбой в камне, далее перечислил размеры ложных колонн, которые лишь выступали чуть из стены. Когда стал подниматься мысленным взглядом выше, Фёдор перешёл к следующему перекрёстку и попросил описать пространство за ним. И это я сделал без труда, в финале перейдя к описанию каждого настенного блока, к структурам, к которым все пятеро моих спутников присматривались так дотошно, словно я перед ними докторскую диссертацию защищал.
Однако после этого поверили. Настолько поверили, что даже у Ивана глаза заблестели от восторга и предвкушения:
– Здорово! Невероятно!.. Получается, что и мы так сможем?
– Да как сказать… – Правила прохождения гипны, результаты и возможные последствия в каждом случае разнились. Да и сам-то я толком этих правил не знал. Что помнил, то и сказал: – Последствия гипны для каждого индивидуальны. Я до сих пор толком не знаю, почему у меня настолько идеально память работает, но слышал, что подобный результат – редкость. Да и стоит это удовольствие по местным ценам ой как дорого. Это раз. Ну и второе – надо любить живопись, изобразительное искусство и поклоняться богу Китоврасу.
Тут уже и мать не выдержала:
– Борь, а когда это в тебе таланты художника проснулись? Раньше вроде не замечались. Или скрывал от родителей?
– Если честно, ма, то я и сам не заметил, – приступил я к рассказу, тем не менее продолжая вести нашу компанию к выходу иным маршрутом. – Началось всё как-то постепенно, вначале значки, потом паруса… О! Взгляните на эту анфиладу залов!
И быстренько перевёл разговор на тему ведущейся экскурсии. Анфилада как раз и вела к главному залу святыни, где находился Лобный камень. И чем увлечь слушателей хватало. Так и шли они, выпучив глаза и уронив подбородки. Я и сам не заметил, как дал небольшой крюк, приблизившись к залу Трёх Щитов слишком близко. Вот тут меня и накрыло голосом, неслышным для остальных посетителей и даже для хранителей:
«Иди к Лобному камню и возложи на него руки!»
«Оно мне надо?! – моментально воспротивился я, замирая на месте. – Уже возлагал, спасибо! Так потом за это (в благодарность, что ли?) тремя Первыми Щитами накормили! Спасибо врачам на Земле, что не умер!»
«Подойди! – усилился голос у меня в голове. – Иначе…» – Тут что-то скрежетнуло, и голос замолк. Явная угроза так и не прозвучала. Или это была не угроза? А жалоба? Или просьба? Примерно такая: «Иначе я помру, обойдённый твоим повторным вниманием!»? Или: «Иначе у меня не хватит сил до тебя докричаться!»?
Как бы там ни было, но своих спутников я успел остановить и даже начал разворачивать в обратном направлении, словно те стали сомнамбулами. И тотчас наткнулся на неприятный, изучающий взгляд. Меня медленно, размеренной походкой как бы нагонял хороший знакомый. Мой, так сказать, самый первый благодетель, с которым я пообщался в этом мире в своё время. Он же меня и пристроил в одну из Южных пейчер, к своему другу Емляну. Похоже, что я увлёкся и не заметил его в одном из боковых переходов.
Но почему он именно на меня так требовательно и строго смотрит? Неужели опознал по внешнему виду? Или он в своё время поставил на меня свою метку? Если уж я как Иггельд могу ставить подобные (хотя толком до сих пор это делать не научился), то старый и опытный хранитель тоже может.
Пока разные предположения метались у меня в голове, я попросту постарался сдвинуться в сторону, освобождая дорогу хранителю. Вдруг он пройдёт мимо? Как же! Пройдёт он!..
Остановился, потом вообще сделал несколько шагов ко мне и, пытливо заглядывая в глаза, спросил:
– Ты кто?
Тоже вопрос на засыпку. Я хоть и молод, но само перечисление носимых мной имён, титулов и прочего надолго растянется. Потому ничего не оставалось, как дать простейший ответ:
Ознакомительная версия.
