— Да, золотые были денечки!..
Шардаш поудобнее уселся в кресле.
— Может, еще по чашечке? — предложил Финиес и встал. — Ну, по самой капельке.
— Если только по капельке, а то мне пора.
— Прохладная выдалась ночка, ты как считаешь?
Шардаш посмотрел в окно: луна почти совсем завалилась за горизонт, и виден был только ее краешек.
— Ты, как всегда, прав, — сказал Шардаш и поежился.
Финиес нетерпеливо повернулся.
— Послушай доброго совета, Шардаш. Ступай-ка домой, в тепло. Тролли от тебя никуда не денутся. Ты же сам говорил, их много. Выберешь ночку потеплей, тогда уж и задашь негодяям взбучку.
Шардаш обеспокоенно потер лоб.
— Знаешь, последние дни я жил точно в дурном сне. Все эти эльфы, тролли... Чушь собачья... — тихо сказал он. — Сейчас наваждение вроде кончилось. Ума не приложу, что на меня нашло. — Он нехотя поднялся на ноги. — Спасибо за кофе, Фин, я хоть чуток согрелся. — Он направился к двери. — Очень рад, что поговорил с тобой по душам. Совсем, как в старые добрые времена, когда мы вот так же сидели вдвоем и болтали весь вечер. Еще раз спасибо за все.
— Ты уходишь? — Финиес забеспокоился. — Надеюсь, домой?
— Конечно. Ты прав, так будет лучше. Утро вечера мудренее.
Финиес поднялся и проводил Шардаша до двери, обнимая старого приятеля за плечи.
— Правильно решил, Шардаш. Иди домой и хорошенько выспись. Кофе тебе пошел на пользу. Ну и, конечно, капелька бренди. Как же еще разгонишь старую кровь по жилам?
Финиес распахнул дверь, и они неторопливо спустились по ступенькам.
— Да, ты прав, я пойду, — сказал Шардаш. — Спокойной ночи.
— Ступай прямо домой. — Финиес похлопал его по плечу. — Как придешь, залезай сразу в ванну, а потом — под одеяло.
— Отличная идея! Так я и сделаю. Еще раз спасибо, Фин. Ты — настоящий друг.
Шардаш взглянул на руку Финиеса на своем плече. Боже, как давно они не были так близки!
Приглядевшись к руке, Шардаш удивленно поднял брови.
Кисть Финиеса была громадной, корявой и почти черной; пальцы — толстые и узловатые; ногти — обломаны.
Шардаш перевел взгляд на лицо Финиеса.
— Странно, — пробормотал он.
— Что странно, Шардаш?
В полумраке лицо Иута казалось необычайно грубым и отталкивающим: нижняя челюсть выпирала вперед, кожа напоминала желтый выгоревший пергамент, глаза за стеклами очков — точь-в-точь два холодных безжизненных камня, уши — мясистые, оттопыренные, волосы походили на мочалку.
Странно, что прежде Шардаш всего этого не замечал. А, вот оно в чем дело! Он же впервые видит Финиеса при лунном свете!
Шардаш отступил на шаг, разглядывая приятеля. С небольшого расстояния Финиес Иут выглядел подозрительно приземистым и неуклюжим, короткие ноги — колесом, ступни — непомерно огромны. И было в нем еще что-то...
— Что стряслось, Шардаш? Что с тобой? Да на тебе лица нет!
Что-то с Финиесом было не так. Но вот что?
Шардаш впервые заметил эту едва уловимую особенность в старом друге. Ну конечно же, от Финиеса исходил слабый едкий запах давно немытого тела, сырости и плесени.
Шардаш оглядел Финиеса с головы до пят.
— Лица нет... — эхом отозвался он. — Извини, Фин, я и сам что-то не пойму, что со мной.
У водосточной трубы стояла старая полусгнившая бочка. Шардаш осторожно двинулся к ней.
— Не волнуйся, Фин, все в порядке.
— Что ты надумал?
— Я?
Шардаш отодрал от бочки дубовую доску и приблизился к Финиесу.
— Я — король эльфов! А вот ты кто такой? Или, может, лучше спросить — что?
Финиес взвыл и бросился на Шардаша с лопатой в руке.
Шардаш огрел его бочарной доской по голове. Финиес завопил от боли и повалился ничком.
Рядом затрещали ломающиеся доски, послышался топот, и из подвала выплеснулась орда прыгающих, гримасничающих, мерзко вопящих существ с неуклюжими приземистыми телами, кривыми ножками, непропорционально огромными ступнями и головами. Шардаш быстро окинул взглядом беснующихся троллей и что было мочи закричал:
— На помощь! Здесь тролли! На помощь!
На Шардаша нахлынула темная волна безобразных существ и отбросила его назад. Тролли окружили его, хватали за одежду, взбирались на спину, силились повалить, дубасили кулаками и ногами, куда придется. Казалось, их сотни, и они все прибывали и прибывали.
Шардаш отбивался доской, крутился, извивался, пинал троллей ногами. Через две-три минуты он почувствовал, что задыхается, сердце отчаянно билось в груди.
— На помощь! — уже слабее выкрикнул он.
Тролль укусил его за запястье, полез по руке на плечо. Шардаш брезгливо отшвырнул мерзкое создание, сбросил целую гроздь уродцев с правой ноги и пуще прежнего замахал своим немудреным оружием.
Самый крупный тролль вцепился когтями в доску, и его примеру тут же последовали другие. Они яростно выкручивали и вырывали деревяшку, стараясь обезоружить Шардаша. Тот дрался не на жизнь, а на смерть, тролли гроздьями свисали с него, карабкались на плечи, рвали в клочья плащ, хватали за ноги, за руки, выдирали последние волосы, тянули когтистые лапы к глазам...
Вдалеке протрубил боевой рожок. Звонкое эхо разнеслось над холмами.
Тролли замерли, как пораженные громом. Один из них скатился со спины Шардаша, еще полдюжины свалились с руки на землю.
Золотой рожок протрубил вновь, на этот раз ближе.
— Эльфы! — яростно взвыли враги Шардаша.
Заросший коричневой шерстью тролль зло сплюнул сквозь дыру в гнилых зубах и двинулся на звук.
— Эльфы! — завопили вокруг. — Бей их!
Отчаянно толкаясь, тролли кинулись в атаку на эльфов. Эльфы разомкнули походные ряды и приняли бой, подбадривая друг друга звонкими голосами. Волна троллей столкнулась со стройными колоннами эльфов, тролли против эльфов, когти против золотых мечей, омерзительные смертоносные челюсти против острозаточенных кинжалов.
— Распотрошим эльфов!
— Смерть троллям!
— Вперед!
— Посмотрим, какого цвета у них кишки!
— За короля!
Шардаш стряхнул с себя нескольких тварей. Он вымотался, широко открытым ртом ловил воздух. Почти вслепую он бил, пинал, прыгал, давил троллей ногами.
Как долго кипела битва, Шардаш так и не узнал. Временами он тонул в живом океане темных смердящих тел. Тролли карабкались по нему, рвали одежду и плоть, впивались когтями и зубами в нос, пальцы, волосы. Шардаш дрался молча, беспощадно разя направо и налево.
Вокруг отряды эльфов бились с полчищами троллей, звенело оружие, слышались крики боли и торжества.
Внезапно звуки битвы стихли. Шардаш поднял голову и огляделся. Вокруг царило безмолвие.
