Востербер вздохнул.
– Когда-то давно, в юности, я увлекся психологией, – продолжил он. – Мне нравилось изучать особенности поведения людей, их черты характера и связи друг с другом. А потом в моей жизни появилась первая женщина.
Востербер нахмурился.
– Когда это произошло, я понял, что все предыдущие мои исследования несравнимы с тем, что мне приходиться испытывать в возникших отношениях. Я исследовал их, экспериментировал, думал, рассчитывал, выяснял… В результате возникла первая программа, первый виртуальный персонаж идеальной партнерши. Поведение женщин довольно хорошо программируется. Их разум намного проще разума мужчин. А мужьям нужен в их женах вполне определенный набор качеств. Я вывел своеобразные формулы, алгоритмы любви и стал неплохо зарабатывать на этом. Ты говоришь, если бы ты не заплатил… Ты просто не мог не заплатить. Алгоритм совершенен настолько, что 99 % мужчин, столкнувшись с моими творениями, платят мне.
– А 1 %?
– Девять человек, к сожалению, не выдержали известия о том, что их любимые женщины – программы. Они уничтожили себя раньше, чем успели перечислить мне деньги.
– Ты – вымогатель! – гневно выкрикнул Гораций.
– Нет, я просто считаю, что любая деятельность должна оплачиваться. Любая интеллектуальная работа стоит денег. Мои девушки – это, прежде всего программы, на разработку которых я потратил определенные усилия. Поэтому я считаю, что конечные пользователи должны платить мне за это. Под разными предлогами мои девушки заставляют мужчин добровольно расставаться с деньгами. Кто-то из них выпрашивает деньги на пластическую операцию, другой деньги нужны на свой собственный уголок Пространства, в твоём случае программа просчитала, что охотнее всего ты согласишься отдать деньги на обучение своей партнерши. Я знаю, что ты давно мечтаешь повысить свой социальный статус и даже когда-то пытался учиться для того, чтобы стать Создателем. Заимев же жену такого уровня, как получившая образование Миринда, благодаря ей ты автоматически вошел бы в более высокие круги общества. Причем корпеть над учебниками тебе бы уже не пришлось, училась бы она… В любом случае мужчины добровольно соглашаются платить. Алгоритмы работают безотказно. Раньше я писал программы сложнейших математических вычислений для оцифровки Пространства, однако, все они ничто, по сравнению с программами, просчитывающими поведение людей. Да-да-да… Как ни парадоксально, но поведение людей просчитывается… Но, знаешь, деньги ведь для меня не главное. Я прихожу к таким, как ты не ради них. Я мог бы подсылать к вам виртуальных персонажей, но я лично являюсь вам, чтобы насладиться одним единственным мигом – мигом победы собственного ума!.. В такие моменты, когда человек, повинуясь просчитанным мною законам открывает кошелек, я чувствую, что выиграл в придуманной мною же игре. Я играю с людьми, с самым тонким и труднопросчитываемым их чувством – с любовью, и выигрываю. Я готов ждать таких моментов годами. Благодаря ним я чувствую себя богом, повелевающим людьми. Мне не нужны твои деньги, я без них могу сотворить себе всё, что нужно. Но когда человек готов отдать всё за сотворенное мною создание, я наслаждаюсь столь высокой ценой своей работы. Я – бог, я могу в этом мире всё, такие же, как ты – ничего. Ты даже не можешь по-настоящему любить, ты только хочешь, чтобы любили тебя. Тебе не по зубам жизнь с настоящей женщиной, ты хочешь наслаждаться тем, что может дать тебе покорное виртуальное существо. А ведь это я… Я! Я заложил в него программу «любить»! Я – бог! Такие, как я, управляют этим миром и такими, как ты…
– Уходи, – резко оборвал речь Востербера Гораций. Сделка состоялась, больше им нечего было делать вместе.
Востербер сразу же умолк, как будто вытекающий из него словесный поток кто-то заткнул большой пробкой. Он поник, ссутулился и попытался натянуть на своё лицо маску дружелюбия, получившуюся на самом деле виноватой гримасой. Востербер попятился к двери.
– Да уж, что-то я разошелся сегодня, – пробормотал он. – Ну да ладно, пойду я, и так засиделся.
Востербер взялся за ручку двери.
– Да, кстати. В качестве бонуса, могу исправить моменты ежемесячного плохого настроения Миринды. В её образ я ввел их специально, чтобы придать ему большую реалистичность. Но теперь могу и убрать…
– Не надо, – буркнул Гораций.
– Ну не надо, так не надо. Моё дело предложить, – равнодушно отозвался Востербер. – Ладно, мне пора, и так много времени на тебя потратил. Странные вы люди, думаете над тем, что давно за вас решили. Только время за теряете…
– Уходи, – сказал Гораций.
Востербер ушел.
С того времени, прошло вот уже более восьми лет. Гораций снова посмотрел на портрет жены, висящий на стене его контактов. Он уже было собирался вызвать её, как к нему кто-то постучался.
Это был Фрост. Бравый двадцатилетний вояка, неуверенно мялся на пороге.
– Здорова, командир, – произнес Фрост своё традиционное приветствие.
– Здорова, – сказал Гораций, жестом приглашая Фроста войти. – К бою готов? Ты чего пропустил вчерашнюю тренировку?
В последнее время, стараясь накопить силы к предстоящему Великому бою, все его участники старались избегать серьезных сражений, предпочитая им тренировочные схватки с ботами, до последнего выжимая из таких битв необходимы для Великого боя рейтинговые баллы. Ребята Горация, предпочитали тренироваться вместе.
Услышав вопросы Горация, Фрост замялся. Его тело на мгновение приобрело отрешенно-расслабленный вид, оно опустело. И хотя Гораций продолжал видеть перед собой всё того же Фроста, он чувствовал, что разум того где-то далеко отсюда. Фрост, по-видимому, пытался сделать что-то или общался с кем-то в невидимости.
– Понимаешь, командир, я как раз хотел поговорить с тобой…, -неуверенно начал Фрост когда его тело снова ожило.
Гораций насторожился, а Фрост, собравшись с силами, выпалил:
– Я не пойду с вами в бой.
Гораций опешил. Вот это была новость. Списки команд уже давно утверждены, состав отряда подписан, заявка на участие одобрена высшим комитетом, до боя осталось всего два дня…
– А с кем же ты пойдешь? – первое, что смог вымолвить Гораций.
– Я вообще не пойду на этот бой. Понимаешь, это всё из-за Зурихи…
Гораций всё понял. Ему было достаточно услышать одно только имя Зурихи, чтобы догадаться, в чём дело. Фрост был неплохим воином. В своё время он сам попросился в отряд Горация, до этого же сражался в одиночку, скитаясь по разным мирам и играм. Вопрос выбора идти или не идти в Великий бой перед бойцами взвода Горация не стоял, как и все прочие воины они подали заявку о своём участии сразу же, как только в сети появилось известие о предстоящем событии. Такой грандиозный шанс показать своё военное мастерство представлялся не часто. Это надо было ценить…
