– Хорошо… отец воспользуется стационарным гипердрайвом и заберет оставшихся.
* * *
Межпланетное путешествие при данном расположении Марса и Земли должно было занять как минимум - две недели, три дня из которых уходило на торможение и разгон.
Как ни мала была искусственная гравитация, вызванная неспешной, мерной работой счетверенных маршевых двигателей, корма космолета была "полом". Сергей, как и большинство из пассажиров находился у себя в каюте, пристегнутый к кровати, лишь изредка пробираясь по боковой стене к умывальнику.
У него было достаточно времени подумать о себе и задании. Да, похоже, появились неожиданные союзники: откровенничают, будто сто лет как знакомы. Хотя, черт его знает, уж больно запутанной выходит ситуация. После инцидента со Сбитнем, да инструкций Центра, Сергей никому не доверял. Но, по всей видимости, он глубоко заблуждался, когда думал, что вся тайная власть в стране принадлежит Конторе.
Похоже, существовало некое тайное общество "металлических заговорщиков", которые прикрываясь официальной идеологией, неспешно вели свою большую игру на гигантском шахматном поле. И Сергей ощущал себя фигурой на нем. Какой? - разменной пешкой или…? Вот это и предстояло выяснить… причем он постарается это сделать с, как ему казалось "самого слабого звена", со спутнице профессора, бывшей (и не по легенде) его дочерью. Хотя… с женщинами ему определенно не везло. Первоначально производил яркое впечатление, а потом - сам разочаровывался и уже не мог пойти дальше, разуверившись в идеале. Чем в Конторе и злоупотребляли, раз заслав стажера с "дезой" в Западную Европу, за "Металлический занавес" прямо в руки одной "умелой" красотки, которую подозревали в двойной игре. Она, что называется "раскрутила мальчика" на все сто, выведала казалось бы незначительную, но полезную информацию. В итоге радикальное экстремистское восстание исламистов в Южной Турции произошло прежде времени, и было жестоко подавлено официальной властью при поддержке авиации и космического флота России.
Пускай это и был незначительный эпизод в разворачивавшейся большой игре в войне со странами "психотропного треугольника", но у начальства о "слепом агенте" остались самые благоприятные впечатления, и он с "аморалки" был переведен на идеологическую работу, во все века бывшую в фаворе.
Одно дело - шастать по заграничным государствам, выискивая незатейливые угрозы вроде "грязной ядерной бомбы" или угона пассажирского лайнера (с этим делом и электроника неплохо справлялась, контрольно-следовые станции). И совсем другое - вести тонкую борьбу с кибер-преступлениями, попытками деструктивного воздействия на массы, продолжая дело великих "борцов с попсой". Бездушная автоматика в идеологии мало чего смыслила.
* * *
Сергей не ожидал, что путешествие на броненосце будет таким нудным. Он быстро освоил нехитрые системы управления орудиями и параллельно пытался разобраться в других узлах и агрегатах корабля, вытаскивая из банков данных всю возможную информацию. Безмерная чернота звездного неба притягивала его только первые два дня свободного полета.
Бывалые космонавты говорили, что если долго глядеть в эту черную бездну, можно сойти с уме или, наоборот, "просветлиться" (они предпочитали последнее, присовокупив к этому процессу что покрепче). С такой скуки даже тягостные впечатления стали отходить на второй план и Сергей уже подумал, а не приударить ли всерьез за дочкой уважаемого профессора - тем более, она не дурна собой. Подвернулся случай, в прямом смысле столкнувший их лицом к лицу.
"Железный Феликс" совершал корректирующий маневр. На незначительное время возникло боковое ускорение. Бывалые члены экипажа заранее закрепились, но вот десяток "первогодков" застучали руками и ногами по корпусу. Сергей, на автомате зацепившийся за поручень, протянул руку и поймал гибкую фигурку.
– Благодарствую! - мягким и удивительно нежным голосом ответила "спасенная". - Не хотите ли вы проводить меня? А то, признаться, это мой первый полет… кончено, были дальние рейсы в стратосфере, но… - она лукаво стрельнула глазами.
Сергей не стал признаваться, что его опыт межпланетных путешествии - не больше. И, с бравым видом, взял свою подопечную под руку и вместе с ней полетел к жилой зоне.
О чем могут разговаривать мужчина и женщина во второй половине двадцать первого века вдвоем, до этого случайно столкнувшиеся. Конечно же, об истории, поэзии, музыке или религии!
* * *
– Как это ни странно звучит, но и Православная церковь в средние века имела свои тайные военные ордена. Хотя они возникли на основе более древних, чем религия структур. - Продолжала свой рассказ Евгения.
– В первой половине тринадцатого века в Рязани жил некто Евпатий, бывший предводитель наемного войска у византийцев. По дошедшим до нас письменным источникам и преданиям его прозвище было Коловрат, то есть в переводе с древнерусского "сонцеворот". Однажды мой отец, изучая древнюю рукопись четырнадцатого века, чудом сохранившуюся с тех времен, обратил внимание на странное написание этого прозвища. Оказывается, прозвище у древнерусского война возникло на основе произношения более древнего термина "катафракт", обозначавшего тяжеловооруженного война Византийской империи и не только - упоминания о бронированных всадниках, сидящих на покрытых железом конях, мы находим и у персов, сарматов, вообще по всей территории расселения индоевропейских племен.
По летописи некто Евпатий служил в конце двенадцатого века в дворцовой охране. Он был славянином, родившимся на беспокойном юге Руси. В детстве во время очередного набега степняков его семья была вырезана, а сам он в одиннадцатилетнем возрасте был пойман (при этом, как говорит рассказчик, успел кулаками убить одного находника и повергнуть в беспамятство трех других), продан в рабство на одном из невольничьих рынков Херсонеса. Случайно или нет по торгу проходил один из командиров "бессметных" - личной охраны императора. На рынке он заметил, как несколько стражников с трудом управлялись с рабом, по виду - еще ребенком, но ростом со взрослого человека и отменным сложением. Что-то заставило его остановиться и за немалые деньги выкупить раба.
В древности, когда всадники не знали стремян, при подготовке тяжеловооруженных кавалеристов их заставляли часами, а иногда и сутками в полуприседе удерживать между ног камень иногда весом более двух пудов. Жесточайшие тренировки по интенсивности превосходили даже знаменитую систему подготовки японских ниндзя. В итоге даже в более поздние периоды времени бывали случаи, когда всадники во время тренировок "задавливали" ногами лошадей, причем не каких-то легконогих скакунов, а добротных боевых коней. На первом же испытании Евпатий простоял с тяжеленным камнем более двух суток, чем поверг в смятение своих наставников, так как выдерживал испытание наряду со своими более взрослыми, да и более по виду крепкими товарищами.
