Уверен, проблема в нем. Займи пока любое свободное.
Я удрученно кивнул. Без моего устройства я точно не смогу выполнить заказ, только на нем установлена программа, меняющая данные и изображение с дрона, которые транслируются на экран Алекса. Именно благодаря этой программе нам с Серегой удавалось проворачивать свои подработки незаметно. Видимо, придется отказаться от выполнения заказа и поработать сегодня волонтером, чтобы никто ничего не заподозрил. Хотя… Серега! На его месте тоже должна стоять программа, возможно, мне удастся ее активировать. Нужно попытаться.
Я уверенным шагом направился к бывшему рабочему месту Сереги. Хорошо, что оно пустовало с тех самых пор, как он вышел на пенсию. Я вошел в рабочую сферу, встал на небольшую платформу и зафиксировал ноги металлическими скобами, которые доходили мне до колена. Пристегнулся за пояс к периле, подключил передатчики к запястьям, надел “нимб” (мы в шутку так прозвали головной обруч, который светился при активации) поверх баффа, и последними зафиксировал руки в районе локтя, вложив их в специальные подставки.
Я закрыл глаза и выдохнул. Платформа начала подниматься внутри сферы со всем прикрученным к ней содержимым – то есть со мной. Мое дыхание было размеренным и спокойным, я старался ни о чем не думать, чтобы интеграция прошла быстро и успешно. Но на задворках сознания крутились мысли. Хорошо, если мне удастся активировать программу Сереги и я не просто так сейчас здесь торчу. И я очень старался отогнать от себя то, что меня действительно волновало. Если кто-то раскроет, что меня здесь быть не должно? А после разговора с Алексом я был практически уверен, что никто меня с работы не вызывал. Мне просто повезло, что он решил, что приказ был отправлен сверху, а мой дрон на месте событий убрал любые его подозрения. Но это чистая случайность. Что будет, если он поймет, что никто меня не вызывал? А если все-таки вызывали? Ведь в списках у охраны я тоже был.
Я почувствовал, как дыхание сбивается, а сердце начинает колотиться чаще. Нужно оставить эти мысли, они мешают интеграции и могут выдать мое волнение. Подумаю об этом позже. Я снова сделал глубокий вдох и почувствовал, что сопротивление испарилось и мое сознание переносится далеко от меня, навстречу морским глубинам.
Механическое зрение сильно отличается от человеческого. Контрастность, настройки яркости, а, главное, возможность незамедлительно активировать дополнительное освещение и сонары для лучшей ориентации в пространстве. Все это дает дронам неоспоримые преимущества, особенно в условиях затрудненной видимости. К тому же, мысленными командами можно активировать особый режим, при котором перед глазами всплывают необходимые подсказки, данные, и даже код дрона с командной строкой для его корректировки прямо в процессе работы.
Я не люблю прибегать к этой функции. Она рушит всю иллюзию полного погружения, слияния с моим дроном. С командной строкой перед глазами я четко осознаю, что на самом деле я вовсе не сверхсущество под водой, а самый обычный человек, болтаюсь где-то в корпоративном здании, подвешенным в сфере, которая лишь имитирует направление движения для успокоения вестибулярного аппарата. Моя любимая часть в работе – забыться и ощутить себя настоящим морским обитателем.
Но сейчас наслаждаться тайнами подводного мира и прикидываться рыбой было совершенно некогда. Я вызвал командную строку и запустил поиск программы-маскировки в надежде, что она все еще сохранилась на устройстве Сереги. Мой дрон был уже практически на месте, и времени на синхронизацию не оставалось. Нужно уложиться минут в 5, максимум 10. К счастью, программа сохранилась – мне удалось ее обнаружить достаточно быстро. Коды доступов совпадали с моими, ведь и мне все настраивал Серега, повезло. Видимо, заказчик не зря желал удачи – она все-таки пригодилась. С активацией маскировки у меня будет временной лаг в 15-20 минут, думаю, этого хватит, чтобы найти сейф, вскрыть его и забрать объект.
Дрон прибыл на место ровно в тот момент, когда синхронизация была завершена. Яхта выглядела еще более внушительно и шикарно, чем мне представлялось по схеме. Даже затонувшая, в таком плачевном состоянии – был сильно поврежден нос и правый борт, как-будто ее просто вскрыли консервным ножом – она производила неизгладимое впечатление. Внушительная – метров 60, она мирно покоилась на дне, словно никогда и не плавала по морской глади. Но, в отличие от действительно давно затонувших судов, эта яхта еще не успела обрасти водорослями и заиметь новых жильцов.
Я надеялся, что удастся сперва проскочить в нужную каюту, вскрыть сейф, а уже потом присоединиться к остальной команде. Но мои коллеги буквально преграждали мне дорогу – два дрона помогали устанавливать оборудование для судоподъемных работ, а еще двое прямо в трюме возились с пострадавшими при крушении музейными экспонатами. Или чем там напичкана эта яхта. В любом случае, незамеченным мимо не пройти, буду помогать и выжидать удобного момента.
Я проплыл мимо тех, кто проводил работы снаружи и направился сразу в трюм. Там расчищали путь к одной из кают, судя по схеме – к самой большой, носовой. Яхта при крушении накренилась именно на нос и вход в эту каюту оказался забаррикадирован всем, что было плохо приколочено, включая рояль. Мои коллеги понемногу разбирали завалы, бережно спасая все, что еще можно было спасти. Я присоединился к ним.
Один за другим мы аккуратно разбирали стулья, ковры, какие-то статуи и статуэтки. Когда наконец очередь дошла до рояля, было решено задействовать сразу два дрона. Сил аппаратам было не занимать, и одного вполне было бы достаточно. Но мы переживали, что при таком подходе не выдержит сам инструмент, который пережил затопление в относительной целостности – он имел все шансы обрести вторую жизнь после извлечения. По крайней мере, нам так казалось. Как раз в тот момент, когда я подготовил место, на которое мы установим и заново закрепим рояль, а мои коллеги принялись его поднимать, позади меня раздался шум, за которым прокатилась странная волна. Мои коллеги это тоже уловили, но были слишком заняты. Отреагировать решил я, тем более, местом действия, судя по всему, была нужная мне каюта. Я подал знак коллегам и поплыл в нужном направлении.
Дверь в каюту не сразу поддалась, но когда я таки вскрыл ее и заплыл внутрь, на первый взгляд я не обнаружил там ничего необычного. Я быстро активировал программу маскировки и стал осматриваться более внимательно. Луч моего прожектора осветил богато обставленную каюту, которая почти не пострадала при
