так сильно, что ты не желаешь выслушать того, кто говорит, что мы можем выжить?
Какое-то время она молчала, затем смущенно переступила с ноги на ногу. Она посмотрела на него, затем – на Сон и Ролстона. Они ждали, и ее губы медленно расплылись в улыбке, а на щеках появился румянец.
– Вы правы. Что будем делать в первую очередь?
– То же, что мы уже делаем – оценим ситуацию. Нужно сделать список всего, что у нас есть в наличии. Напишем это на бумаге, но в общих чертах я и так могу сказать. – Он принялся считать на пальцах.
– Во-первых, у нас есть запас провизии для двадцати человек на три месяца. Нам пятерым хватит на год. Если будем расходовать экономно, то, возможно, и на полтора. Разумеется, это в том случае, если капсулы с продовольствием смогут долететь до нас. Кроме того, «Берроузу» придется выпотрошить свой склад и переслать нам все, что удалось там сохранить на трех дополнительных капсулах. Этого может хватить на два или даже три года.
Во-вторых, если наши рециркуляторы будут работать, мы сможем добывать воду хоть целую вечность. Но тут есть проблема, потому что через два года энергия реактора истощится. И придется найти другой источник энергии. Возможно, другой источник воды.
Проблема с воздухом примерно такая же. Два года в крайнем случае. Нужно найти способ, как лучше беречь его. Пока у меня никаких предложений нет. Сон, может, у тебя есть идеи?
Она задумалась, и между ее раскосыми глазами появились две вертикальные черточки, напоминающие восклицательные знаки.
– Возможно, стоит запросить у «Берроуза» какие-нибудь садовые растения? Если нам удастся придумать, как выращивать их под марсианским солнцем, чтобы они не погибли от ультрафиолета…
Маккиллиан, как и подобало хорошему экологу, пришла в ужас.
– А как же загрязнение окружающей среды? – спросила она. – Почему, по-вашему, мы все подверглись стерильной обработке перед высадкой? Вы хотите нарушить экологический баланс Марса? В будущем никто уже не сможет определить, имеют ли полученные образцы действительно марсианское происхождение или были завезены с Земли и впоследствии подверглись мутации?
– Какой еще экологический баланс? – парировала Сон. – Ты же знаешь, что мы здесь почти ничего не смогли найти. Несколько анаэробных бактерий, кучка лишайников, мало чем отличающихся от земных аналогов…
– Это я и имела в виду. Вы завезете сюда земные формы жизни, и никто уже не сможет найти отличия.
– Но это ведь возможно? Если обеспечить растениям достаточную защиту, они не погибнут, прежде чем дадут побеги, и мы сможем создать функционирующую плантацию растений, выращенных без почвы…
– О да, это можно сделать. Я уже сейчас могу предложить три или четыре способа, как именно. Но ты не ответила на главный вопрос…
– Подожди, – сказал Кроуфорд. – Я просто хотел выслушать ваши идеи. – В глубине души этот спор ему даже понравился; он позволил им обеим направить мысли в нужное русло и не впасть в состояние жуткой апатии.
– Я думаю, эта дискуссия сыграла важную роль – убедила всех, что мы можем выжить. – Он с тревогой посмотрел на Лэнг, которая все еще кивала, а перед ее остекленевшим взглядом по-прежнему стояли погибшие товарищи.
– Я просто хотел сказать, что теперь мы уже не экспедиция, а колония. Не в привычном смысле слова, так как мы не собираемся оставаться здесь навсегда. Но такой вариант не исключен, и его нужно учитывать в наших планах. Поэтому мы не только должны растягивать наши запасы до тех пор, пока не прибудет помощь. Одними временными мерами не обойтись. Нам придется решать долгосрочные задачи, задачи, которые встают перед колонистами. Примерно через два года мы сможем выработать такой стиль жизни, который позволит нам жить здесь сколь угодно долго. Мы должны вписаться в этот мир, где это возможно, и приспособить его под себя там, где невозможно. И здесь мы оказались в намного более выигрышном положении, чем колонисты прошлого. У нас большие запасы всего необходимого: еды, воды, инструментов, сырья и материалов, энергии, интеллекта и женщин. Без всего этого у колонии мало шансов на выживание. Чего нам недостает, так это возможности регулярно пополнять запасы с нашей родной планеты. Но хорошо подготовленные колонисты могут обойтись и без этого. Что скажете? Вы со мной?
Неожиданно глаза Мэри Лэнг широко распахнулись. Это был рефлекс, выработанный долгой борьбой за место на вершине. Теперь он вновь дал о себе знать, заставив ее сесть на кровати, а затем – встать. Действие лекарства еще не прошло, но стояла она уверенно. Ее взгляд был затуманенным, но осмысленным.
– Кроуфорд, с чего ты взял, что женщины – естественный ресурс?
– Да нет, я просто хотел сказать, что без моральной поддержки, которую оказывают нам представительницы противоположного пола, колония долго не протянет.
– Так вот, что ты имел в виду? Ну хорошо. И ты считаешь, что женщины должны быть доступны настоящим колонистам в качестве стимула жить дальше? Я уже слышала это прежде. Это мужской взгляд на мир, Кроуфорд.
У всех на глазах она буквально начала расти, пока полностью не подчинила всю группу той неосязаемой силе, которая бывает присуща настоящим лидерам. Глубоко вздохнув, Лэнг наконец пришла в себя.
– Нельзя мыслить подобным образом. Я – руководитель этой экспедиции. И я благодарна, что ты взял на себя командование, пока мне… как ты выразился? Нездоровилось. Но ты должен уделять больше внимания социальному аспекту той ситуации, в которой мы оказались. Если кто-то и является ресурсом, то это вы с Ролстоном, так как оказались в меньшинстве. Нам придется решить ряд щекотливых вопросов. Но в данный момент мы будем действовать как одна команда под моим руководством. Мы будем делать все возможное, чтобы свести к минимуму социальную конкуренцию между мужчинами и женщинами. Иначе просто и быть не может. Вам понятно?
В ответ на ее вопрос все кивнули. Она никак на это не отреагировала, а сразу же продолжила:
– С самого начала я задавалась вопросом, почему ты, Кроуфорд, полетел с нами. – Она стала медленно ходить по отсеку, заполненному людьми. Все машинально давали ей дорогу, за исключением Ролстона, который по-прежнему кутался в свое одеяло. – Историк? Конечно, это замечательная идея, но абсолютно непрактичная. Признаюсь, что я расценивала твое здесь присутствие, как роскошь, нечто такое же бесполезное, как соски на груди мужчины. Но я ошибалась. И все ребята в НАСА тоже ошибались. В Отряде астронавтов изо всех сил стремились отстранить тебя от участия в экспедиции. Считали, что у них было еще достаточно времени привезти новых участников позже. Мы были ослеплены нашей приверженностью
