все-таки надо отдохнуть. Президент и Сенат факультета разослали уведомление — всем, кто не несет вахту, необходимо как следует выспаться.
Синтия виновато посмотрела на свой браслет. У нее была дурная привычка отключать оповещения, а потом забывать об этом. Вдруг словно огромный кулак гулко ударил по корпусу корабля, но она даже не обратила внимания.
— Впихнуть в себя как можно больше информации об анатомии буджума — вот что мне сейчас надо.
Хестер улыбнулась, но не засмеялась.
— Ты ее изучала с тех самых пор, как мы ушли с «Фарадея». Какую гипотезу ты хочешь доказать?
— Ты знаешь какую. — Синтия взяла второе печенье, посмотрела на него и сказала: — Хестер, если ты видишь только один призрак… Значит ли это, что другого будущего нет?
— Интересный вопрос, — хмыкнула Хестер. — Я не занимаюсь темпоральной метадинамикой всерьез. Думаю, это значит, что существуют вероятностные ветки будущего, в которых в этом месте вообще нет людей. А возможно, конкретное будущее предопределено.
— То есть оно неизбежно?
— Неизменно! — усмехнулась подруга. Полные губы не сочетались с узким сухим лицом и телом. — Пойду отсыпаться, как было велено. Если у тебя осталась хоть капля здравого смысла, ты тоже отправишься спать. Знаешь, что тебя зачислили в разведывательную команду?
Синтия вздрогнула, переломив печенье пополам.
— Читай уведомления, — дружелюбно посоветовала Хестер. — И поспи, пока есть возможность. Когда мы подойдем к «Лазарету „Чарльз Декстер“», вряд ли у нас будет время.
Туша «Лазарета „Чарльз Декстер“» висела в десяти градусах от плоскости эклиптики, в трещине пространства-времени, где вряд ли кто-то мог случайно на него наткнуться. Синтию вызвали на капитанский мостик впервые за все время работы в качестве судового хирурга «Ярмулович астрономики». Она стояла за креслом президента, надеясь, что профессор Уандрей пребвает где-то поблизости. Синтия слишком сильно нервничала, поэтому постеснялась спросить, где он. но чуть позже кто-то сказал, что Уандрей со своими инструментами находится на нижней палубе. На мониторах и сквозь самый огромный иллюминатор корабля было видно, как погибшее судно медленно приближалось к ним.
Хотела бы она никогда этого не видеть.
Обтекаемое тело буджума, опутанное щупальцами, по инерции все еще медленно вращалось вокруг своей оси, словно гигантская пробка. Постепенно оно все больше удалялось от плоскости солнечной системы. Темная туша без биолюминесценции, обычно очерчивающей изгибы тела. Лишь солнечные лучи, ласкавшие мертвое тело, позволяли определить его форму и массу.
Вокруг него, там, где Синтия ожидала увидеть знакомые звездные узоры, сверкающие в ледяном космосе, ничего не было. Лишь Великая пустота. В огромной зеркальной линзе, оторванной от корпуса и разбитой на тысячу сверкающих осколков, словно в сумасшедшем калейдоскопе, отражались «Ярмулович астрономика», «Лазарет „Чарльз Декстер“» и еще один стальной корабль, пришвартованный к погибшему буджуму. Он был так потрепан и искорежен, что на его корпусе получалось различить лишь единственное слово «КАЛИКО». Маленький корабль, с экипажем из двух-трех человек, и беспокоиться не о чем. По-настоящему Синтию волновали лишь разбитые зеркальные осколки и углы отражения, не поддающиеся расчету. Наверняка такое зеркало предназначалось для ослепления противника погибшего буджума, ни у «Ярмулович астрономики», ни у ее конкурента не имелось способа защититься от столкновения с хаотично летающими осколками. Помочь им могло, пожалуй, только секретное оккультное оружие архамерцев, о котором ходила тьма глупых баек. Если рассказчики, конечно, не врали.
К несчастью, Синтия была почти уверена в обратном.
— Итак, — громко сказала президент, чтобы положить конец приглушенным разговорам в разных концах капитанского мостика. — Перед нами стоят три первостепенные задачи. Первая — это, очевидно, то, ради чего мы сюда явились. — Она кивнула в сторону бесхозного буджума. — Вторая — нейтрализовать отражающую линзу и собрать все, что может нам пригодиться. И третья — войти в контакт с «Калико». Нам нужно понять, можно ли прийти к взаимовыгодному соглашению с ними. Пожалуйста, поговорите с членами ваших отделений. К началу следующей вахты мне нужен список добровольцев для работы за бортом. Знаю, что некоторым отделениям нужно подготовиться.
Она взглянула на пожилого архамерца, не знакомого Синтии. Тот покраснел и начал заикаться, и Синтия поняла: произошла какая-то история, о которой ей никто не рассказал.
— Так как насчет «Калико»? — раздался голос.
Уандрей стоял у дверей, словно попал в немилость, но это его не слишком беспокоило.
— Профессор Уандрей, — холодно сказала президент. — Хотите стать добровольцем?
— Конечно, — ответил он, дружелюбно улыбаясь. — Судя по всему, «Калико» уже пристыковался в самом удобном месте для… э-э-э… проникновения внутрь. Поэтому не могли бы вы и меня включить в состав утвержденной команды?
Угрожающая тишина повисла над ними. Синтия, не сводя глаз, смотрела в пустоту рядом с «Лазаретом „Чарльз Декстер“» и кляла себя на чем свет стоит. Наконец президент сказала:
— Томас, ты что-то затеваешь.
— Всего лишь стремлюсь к знаниям, госпожа президент, — ответил Уандрей. — Как все мы. Или вы забыли, что я был членом комитета, назначившего вас на должность?
Кто-то из младших сотрудников ахнул. Не отрывая взгляда от мертвой туши буджума, Синтия услышала, как президент сказала с улыбкой:
— Хорошо. Возьмите с собой Мередит, Хестер и доктора Фейерверкер. Разузнайте, чем занимается «Калико», и не забудьте, я жду от вас подробного доклада!
* * *
На «Ярмулович астрономике» было два аппарата для приземления: громоздкий ялик «Т. Г. Уайт» и маленький спортивный катер «Кэйтлин Р. Кирнан». В катере четверо могли разместиться с трудом, но зато Хестер умела им управлять. Как сказал Уандрей, ведя команду к катеру, в тесноте, да не в обиде, зато так им не придется тратить время, чтобы найти пилота, умеющего управлять яликом.
«Президент была права, — думала Синтия, садясь рядом с Мередит и пристегивая ремень безопасности. — Уандрей что-то замышляет». Он едва не плясал от нетерпения, глаза его блестели как-то по-особенному. Синтии это не понравилось, но она ничего не могла поделать.
Хестер провела тщательную предполетную проверку, запретив Уандрею ее поторапливать. Мередит, крупная блондинка-валькирия, специалист по буджум-математике, извинилась перед Синтией за то, что упирается в нее плечом, и спросила:
— А вы уже определили причину смерти буджума, доктор Фейерверкер?
— Нет, — ответила Синтия. — Он выглядит мертвым, но, честно говоря, даже если бы я увидела рану на его теле, то вряд ли смогла бы определить, она ли привела к смерти или что-то другое.
— Скорее всего, видимых ран нет, — сказал Уандрей со своего места. — На данный момент мы пришли к выводу, что убить буджум можно лишь двумя способами. Первый — разрезать его на куски, в буквальном смысле. Тактика, которая скорее станет убийственной для нападающего, чем приведет к успеху.
