— Эй! — послышался знакомый голос Питера.
— Ке ла муг ублюдок здесь делает? — пробормотал Куп, вытирая ладонью лоб.
— Хочешь, спрошу? — предложил Скотти.
— Бася, — велел Куп, — пойди узнай, что надо Питеру. Скотти пока пачкаться не стоит.
Бася выбрался из-под площадки, освободив место для Скотти и последней из четырех мин. Питер остановил свой карт рядом с его и теперь стоял между машинами, переминаясь с ноги на ногу, словно ему приспичило помочиться. У Баси ныли спина и плечи, очень хотелось, чтобы все уже кончилось. Хотелось вернуться домой, к Люсии, Фелисии и Яцеку.
— Что такое? — спросил он.
— Летят, — ответил Питер вполголоса, словно кто-то мог подслушать.
— Кто?
— Все. Временный губернатор, служба безопасности корпорации, научная и техническая группы. Все. Это всерьез. Они высаживают нам новое правительство.
Бася пожал плечами.
— Это уже не новость. Они восемнадцать месяцев гонят к нам. Иначе что бы мы здесь делали?
— Нет. — Питер нервно приплясывал, поглядывая на звезды. — Они уже здесь. «Эдвард Израэль» произвел торможение полчаса назад. Вышел на высокую орбиту.
Меднистый вкус страха наполнил рот. Бася уставился в темноту. Миллиарды незнакомых звезд — предполагалось, что это тот же самый Млечный Путь, только под другим углом. Бася поспешно зашарил глазами по небу и наконец увидел. Движение, незаметное, как ход минутной стрелки на аналоговых часах, но Бася его уловил. Спускался посадочный модуль. Тяжелый челнок шел к космодрому.
— Я хотел по радио, но Куп говорил, они мониторят частоты и… — начал было Пит, но Бася уже бежал обратно к площадке. Скотти с Купом только успели вылезти. Куп с ухмылкой отряхивал пыль с ладоней.
— Осложнение, — сказал Бася, — челнок идет на посадку. Похоже, уже в атмосфере.
Куп поднял глаза. Луч его фонарика осветил лицо, оставив черными впадины щек и глазницы.
— Угу, — сказал он.
— Я думал, ты за ними следишь, знаешь, где находятся.
Куп пожал плечами, не отрицая и не соглашаясь.
— Надо разрядить мины, — заявил Бася.
Скотти встал на колени, но Куп удержал его за плечо.
— Зачем?
— Если они сейчас попробуют сесть, может рвануть, — сказал Бася.
Куп ласково улыбнулся.
— Может. И что из этого?
Бася сжал кулаки.
— Они уже садятся!
— Вижу, — кивнул Куп, — и не думаю, что я им чем-то обязан. Как бы то ни было, времени разряжать уже нет.
— Можно снять колпачки и взрыватели. — Бася опустился на четвереньки, пошарил лучом фонаря между балок.
— То ли можно, то ли нет, — процедил Куп. — Это вопрос, и еще какой вопрос.
— Куп? — Голос Баси прозвучал тонко и нерешительно.
Куп сделал вид, что не услышал.
— По мне, так это шанс, — сказал он.
— Там же люди, — отозвался Бася, заползая под площадку. Ближайшая мина лежала, уткнувшись электронным табло в землю. Он навалился плечом, толкнул.
— Не хватит времени, друг, — позвал Куп.
— Хватит, если ты пошевелишь задницей! — крикнул в ответ Бася. Колпачок взрывателя прилип к боку цистерны, как замазка. Бася пытался сковырнуть его пальцами.
— Ах ты, черт! — В голосе Скотти послышалось что-то похожее на благоговение. — Черт, Бась!
Колпачок отвалился. Бася засунул его в карман и пополз ко второй мине.
— Некогда, — крикнул Куп. — Давайте сматываться, лучше рвануть, пока они еще могут изменить курс.
В стороне послышался шум отъезжающего карта. Пит решил убраться подальше. И еще один звук — басовитый рев ракетных двигателей. Бася с отчаянием взглянул на оставшиеся мины и выкатился из-под площадки. Челнок тяжело завис в черном небе — так близко, что можно было рассмотреть в отдельности выхлоп каждой дюзы.
Ничего не выйдет.
— Бежим! — выкрикнул он. Они со Скотти и Купом рванули к тележке. Рев усиливался, оглушал. Добежав до карта, Бася выхватил из кармана детонатор. Если бы удалось взорвать чуть раньше, челнок мог бы прервать посадку, уйти…
— Не смей! — крикнул Куп. — Мы слишком близко!
Бася хлопнул ладонью по кнопке.
Земля вздыбилась, ударила его, жесткие комки грязи и камни порвали ладони и щеки, но боль ощущалась как что-то далекое. Частью сознания он понимал, что тяжело ранен, наверное, в шоке, но и это понимание было далеким и ненавязчивым. Больше всего его поразила тишина. Мир звуков исчез. Он слышал собственное дыхание и сердцебиение, а дальше все словно отключилось.
Перекатившись на спину, Бася уставился в испещренное звездами небо. Тяжелый челнок завис над ним на хвостовой струе — звук двигателей из басовитого рева превратился в визг раненого животного, ощущавшийся скорее всем телом, чем слухом. Челнок был слишком близко, выхлоп — слишком силен, и какие-то осколки полетели как раз туда, куда не надо. Тут уж не угадаешь. Частью сознания Бася понимал, что это очень плохо, но трудно было сосредоточиться на конкретных мыслях.
Челнок исчез из вида, наполнив долину предсмертным воплем, который долетел до Баси слабым посвистом и сменился тишиной. Скотти сидел рядом, уставившись в ту сторону, куда скрылся челнок. Бася позволил себе расслабиться.
Когда растаяло яркое пятно, оставшееся на сетчатке, снова проступили звезды. Бася смотрел на них и гадал, которая из них Солнце. Как до него далеко! Хотя если через врата, то близко. Он сбил их челнок. Теперь они наверняка явятся. Он не оставил им выбора.
Он вдруг жестоко закашлялся. Кажется, легкие заполнились жидкостью, и он выкашливал ее несколько минут. С кашлем пришла наконец и боль, скрутила все тело.
С болью пришел страх.
Челнок дернулся, бросил Элви Окойе на ремни с такой силой, что вышибло дух, а потом швырнул обратно в мощные объятия амортизатора. Свет мигнул, погас и загорелся снова. Она сглотнула — радостное волнение сменилось животным страхом. Рядом улыбался Эрик Вандерверт — улыбался с тем же полунасмешливым, полузаискивающим выражением, этой усмешкой он ослеплял ее уже шесть месяцев. Фаиз, лежавший напротив, смотрел перед собой, округлив глаза, кожа его стала серой.
— Ничего, — сказала Элви, — все будет хорошо.
Она еще не договорила, а что-то внутри уже съежилось от этих слов. Что происходит, она не знала. Здесь не Земля. Здесь не угадаешь, будет ли все хорошо. И все же она поспешила ободрить их, словно от сказанных слов все могло наладиться. Душераздирающий визг пронизывал плоть челнока, обертона наслаивались друг на друга. Элви почувствовала, как ее тянет влево, шарниры коек-амортизаторов провернулись одновременно, словно танцоры по команде хореографа. Она потеряла Фаиза из вида.
