Проект «Могол» скончался в зародыше. Тем не менее на смену ему со временем пришло еще более величественное и многообещающее детище творческого гения ученых.
Общеизвестно, что глубинное бурение на континенте — дело чрезвычайно сложное, так как толщина земной коры здесь зачастую превышает двадцать пять миль. Общеизвестно также, что под океанами земная кора значительно тоньше, и теоретически бур вполне способен добраться до мантии, пройдя поверхность Мохоровичича.
«Реализация нашего замысла потребует огромных затрат, — говорили ученые, — но подумайте вот над чем: получив образцы мантийного материала, мы сразу ответим на множество вопросов, касающихся радиоактивности, термического градиента, геологического строения и возраста Земли. Проведя соответствующие анализы, мы установим толщину и глубину залегания различных слоев и сверим эти данные с результатами сейсмологии. Отбор образцов по всей толще осадочных пород даст нам полное представление о геологической истории планеты. Но не только этим выгоден проект…»
— Еще по одной? — предложил Мартин.
— Не откажусь.
Если вам когда-нибудь приходилось читать монографию «Действующие вулканы мира», изданную Международным союзом геологов и географов, то вы наверняка обратили внимание на опоясывающие Землю зоны вулканической и сейсмической активности, так называемое Огненное Кольцо, окружающее Тихий океан. Вы можете начертить его на карте, ведя карандашом от Огненной Земли по тихоокеанскому побережью Южной Америки, через Чили, Эквадор, Колумбию, Центральную Америку, Мексику, по западному побережью Соединенных Штатов и Канады, вдоль Аляски, затем по дуге вниз, через Камчатку, Курилы, Японию, Филиппины, Индонезию и Новую Зеландию. Есть такая же зона и в Атлантике, близ Исландии.
Мы сидели за столиком. Я поднял кружку и сделал глоток.
На Земле более шестисот вулканов, которые можно назвать действующими, хотя от большинства из них вреда немного. Они просто дымят.
Мы заказали еще по одной.
Да. Люди вознамерились создать новый вулкан в океане. Точнее, вулканический остров наподобие Сертси. В этом-то и заключался проект «Румоко».
— Скоро мне снова вниз, — сказал Мартин. — Знаешь, хотелось бы, чтобы ты приглядел за этой аппаратурой, черт бы ее побрал. Я ее тебе вверяю, так сказать.
— Ладно, — согласился я. — Только предупреди, когда снова пойдешь вниз. Буду сидеть в рубке, авось не прогонят.
Он хлопнул меня по плечу.
— Спасибо. Теперь я спокоен.
— Э, брат, да ты трусишь?
— Трушу.
— Что так?
— Беда одна не ходит. Слушай, старина, я готов поить тебя пивом хоть до второго пришествия, только ты меня подстраховывай, ладно? Что-то мне не по себе, ей-богу. Может, это просто полоса неудач? Как думаешь?
— Может быть.
Еще секунду посмотрев на него, я опустил взгляд в свою кружку.
— Судя по картам изотерм, здесь самое подходящее место во всей Атлантике, — сказал я. — Единственное, чего я побаиваюсь… Впрочем, неважно.
— Чего ты побаиваешься?
— Видишь ли, магма — вещь очень капризная.
— Что ты имеешь в виду?
— Неизвестно, что произойдет, если выпустить ее на волю. Но вообразить можно все что угодно — от Этны до Кракатау. Поскольку предугадать исходный состав магмы невозможно, результаты ее взаимодействия с водой и воздухом могут быть самыми неожиданными.
— Но ведь нам обещали, что все будет в порядке, — возразил Мартин.
— Не обещали, а подводили к мысли. Правда, грамотно подводили, тут им надо отдать должное.
— Боишься?
— Еще бы!
— Думаешь, не выкарабкаемся?
— Мы-то выкарабкаемся, но этот чертов вулкан может изменить температуру воды, интенсивность приливов и погоду в масштабе всей планеты. Не буду скрывать, у меня мандраж.
Он грустно покачал головой:
— Не нравится мне все это.
— Возможно, твои неудачи уже закончились, — задумчиво произнес я. — На твоем месте я бы не мучился бессонницей…
— Возможно, ты и прав.
«Возможно», — подумал я.
Мы допили пиво, и я встал.
— Мне пора.
— Еще по кружечке?
— Нет, спасибо. Мне сегодня работать.
— Ну, как хочешь. До встречи.
— Пока. Не вешай нос. — Я вышел из ресторана и поднялся на верхнюю палубу.
Луна светила достаточно ярко, чтобы от надстроек и такелажа падали тени, а воздух был достаточно прохладен, чтобы я застегнул ворот куртки. Немного полюбовавшись на волны, я вернулся в свою каюту.
Там я принял душ, выслушал новости по радио, почитал. Вскоре я начал клевать носом. Положив книгу на тумбочку возле койки, я погасил свет, и корабль, покачиваясь на волнах, быстро убаюкал меня. В конце концов, следовало хорошенько выспаться. Как-никак, завтра нам предстояло разбудить Румоко.
Сколько я проспал? Похоже, часа три-четыре. Внезапно дверь еле слышно отворилась, и раздались тихие шаги.
Сон с меня как рукой сняло, но я лежал, не открывая глаз.
Щелкнул замок. Затем вспыхнул свет, и на мое плечо легла чужая рука, а ко лбу прижался металл.
— Эй, приятель! Просыпайся!
Я притворился, что просыпаюсь.
Гостей было двое. Я поморгал, таращась на них. Затем удостоил вниманием пистолет, отстранившийся от моей головы дюймов на двадцать.
— Какого черта?..
Человек с пистолетом недовольно покачал головой:
— Так не пойдет. Спрашивать будем мы, а ты будешь отвечать.
Я сел, прислонясь спиной к переборке.
— Ладно, будь по-вашему. Что вам от меня нужно?
— Кто ты?
— Альберт Швейцер.
— Это имя нам уже известно. А настоящее?
— Это и есть настоящее.
— Вряд ли.
Я помолчал несколько секунд, затем буркнул:
— Дальше.
— Расскажи о своем задании.
— О чем это вы? Не понимаю.
— Встань.
— Если хотите, чтобы я встал, дайте мне халат. Он в ванной, на крючке.
— Сходи на халатом, только проверь, не забудь, — велел напарнику человек с пистолетом.
Я окинул его взглядом. Нижнюю половину лица гостя прикрывал носовой платок. Такая же импровизированная маска была у второго, и это говорило о том, что передо мной профессионалы. Дилетанты, как правило, оставляют нижнюю половину лица открытой. А нижняя половина куда выразительнее верхней.
Мои гости знают об этом — следовательно, они почти наверняка «профи».
— Спасибо, — сказал я парню, вручившему мне синий купальный халат.
Он кивнул. Я набросил халат на плечи, просунул руки в рукава, подпоясался и опустил ноги на пол.
— На кого работаешь? — спросил человек с пистолетом.
