Ему очень хотелось надеяться в счастливый исход их бегства. Вот только не верилось, хоть ты тресни! Андрей поймал себя на мысли, что он становится таким же глубоким пессимистом, как Пискунов.
Справа от Патрика что-то зашуршало, зашишикало и ирландец резвым кузнечиком отпрыгнул к противоположной стене. Андрей сделал то же самое и, достав фонарик, направил дрожащей рукой луч света на источник звука. Никакой шишиги видно не было. В стене зияла черная дыра, и звук доносился откуда-то из сердца переплетения труб и вентиляционных отходников.
Совать голову в дыру, чтобы увидеть шишигу космонавты не хотели.
-- Ну, ее! - сказал Патрик, в его голосе застыла нитка ледяного страха. - Пусть себе поет, потом их перебьем!
- А если они еще что-нибудь сожрут? Шлюзовую дверь, например?
-- Тогда они точно подохнут, - Патрик безразлично пожал плечами.
-- Как и мы.
-- Часом раньше, часом позже. Какая разница? Пошли посмотрим как там Ван.
Оставив притаившихся шишиг тоскливо жаловаться и пищать, космонавты спустились на один ярус вниз.
Из лазарета не доносилось не звука. Ван, истерически вопивший добрых полтора часа, молчал.
-- Может, что-то случилось? - тихо спросил Андрей и резко ударил по кнопке открывания двери.
Дверь ушла в сторону, и О'тул сунул в лазарет излучатель, а затем уже вошел сам.
В лазарете царил такой же полумрак, как и во всем звездолете. Дерк так и остался лежать на столе робо-доктора. Рот мертвеца был открыт, на бескровном лице лежали тени. Весь стол забрызган кровью. Робо-доктор смог остановить кровотечение, но беднягу это уже не спасло.
С Ваном ничего не случилось. Он все также был привязан крепкими веревками к соседнему столу.
-- А... - протянул Ван и облизал пересохшие губы. - Андри-бландри? Это ты? А я уже думал, что это мои шишижки пришли навестить своего хозяина. Кто это там с тобой? Патри-катри?
Ван издал абсолютно идиотский смешок.
-- Как ты себя чувствуешь, дружище? - спросил Патрик.
-- А как себя может чувствовать мертвец? - задал встречный вопрос Ван. - К тому же еще связанный и беспомощный? Просто великолепно!
-- Ну почему же ты мертвец?
-- Все мы уже мертвецы! Шишижки рано или поздно нас сожрут. Или крейсер поджарит. Вы этого еще не понимаете, а я понял. Я умный.
Планетолог еще раз хихикнул.
-- Не надо мне было приручать их. Они такие волосатенькие, такие забавненькие. У них такие острые зубки! Зверг-зверг и нет человечка! Вы видели как они капитана схрумкали, мои шишижки? Чавк-чавк и нету! Не надо нам было лететь на эту планету! Это все ивлисы подстроили! Они давно ее облюбовали! Я знаю! Уж я-то знаю!
Очередной смешок.
-- Не надо нам было садиться, надо было оставить планету фей в покое!
-- Эта планета не входит в "Водоворот", у ивлисов на нее нет никаких прав!
-- Ах, Андри-бландри! Входит-не входит! Для фей никакого значения это не имеет! Захотели и взяли и нуль-шишижек развели. А тут мы свалились. Не надо было нам прилетать! Не надо было человечеству лезть в космос. Сидели бы на земле, глядели на звездное небо и радовались. Хотя чему тут радоваться? Звезды - это зло. Бездушные маленькие солнца! Им плевать на нас! Они нас ненавидят! Они скрывают от людей свои тайны. Ивлисы это еще цветочки! Нуль-шишижки всего лишь голодные зверьки! Звезды скрывают горааздо больший ужас! Я слышу их! Ты слышишь Андри-бландри?
-- Кого? - не понял Андрей.
-- Звезды, - раздраженно ответил Ван. - Они говорят со мной голосами шишижек. Они их дети.
Непонятно кто чьи дети, но Андрей не стал нервировать Вана и задавать ему вопросы.
-- Нуль-шишиги где-то здесь. Они рядом. Они ждут. Они меняются. Зверг-зверг. У них очень острые зубки. Очень-очень. Я знаю, я видел. Я умный. Шишижки сидят в черных дырах, которые они сами и прогрызли и ждут...
Легкий толчок под диафрагму, к горлу подкатила мимолетная тошнота. Перед глазами закрутились круги калейдоскопа. Стандартная реакция человека во время ухода звездолета в гипер.
-- Ольсен все же это сделал! - в глазах Патрика сияла нечеловеческая радость. - Мы смылись!
-- Ты глуп Патри-катри! - заорал Ван, дергаясь на столе и пытаясь освободиться из крепких пут веревок. - Шишиги не любят скорости света! Они жалуются! Я слышу, как они жалуются! Им больно! Им неприятно! Они вылезут из черных дыыыр! Зверг-зверг! Они голодны! Они шуршат!
Патрик подскочил к извивающемуся, как уж на раскаленной сковородке Вану и ввел в его плечо успокоительное.
-- Нам не скрыться, мы все мертвецы, - зевнул Ван. - Звезды злы, они ждут, когда мы умрем.
Бедняга потихоньку засыпал.
-- Шишижки в черных дырах... Они плачут... Жалуются... Не любят... Скорость света...
Ван спал.
-- Пусть спит, может, его заскоки пройдут, - неуверенно сказал Патрик, сжимая в руках шприц.
-- Если выберемся, покажем его врачу, пошли к Ольсену, нужно его поздравить.
Легкий толчок под диафрагму, к горлу подкатила мимолетная тошнота. Перед глазами закрутились круги калейдоскопа. Стандартная реакция человека во время сбрасывания звездолетом скорости света.
-- Проклятые твари! - взревел Патрик, направляясь в машинное отделение.
Андрей бежал следом. Что там говорил Патрик о своих нуль-шишигах? Они не выносят скорости света?
Темные коридоры слились в одну линию, вперед, поворот, налево, вниз. Пот лез в глаза, легкие разрывались от бега.
Машинное отделение. Андрей сразу же увидел развороченный гипер и лежащего на полу Ольсена. Рядом с ним валялась волосатая шкурка нуль-шишиги, а над ней, взмахивая хрупкими крылышками, зависла маленькая фея.
Ивлис.
Еще одна шишига находилась поодаль, шкура на ее спине уже лопнула, и оттуда виднелись две маленькие тоненькие ручки. Вот появилась голова феи, тельце...
Патрик нажал на кнопку излучателя. Луч сжег зависшего в воздухе ивлиса, затем еще не успевшую родиться фею вместе с нуль-шишигой. По машинному отделению потек тяжелый запах горелой плоти и ионизированного воздуха.
К тошноте от резкого торможения и потери скорости света добавилась тошнота от вони сожженного мяса. Андрей держался из последних сил, Патрик отвернулся к стене, расставаясь с содержимым желудка.
-- Что это Андрей? Что это такое? - О'Тул вытирал губы тыльной стороной ладони. - Ивлисы и эти твари... Они... Они одно и то же?
В ответ из двух черных дыр в стене раздалось шишиканье оставшихся тварей.
-- Детский сад... - тихо сказал Андрей. - Мы приземлились в их детском саду. Или в яслях. Эти твари, эти нуль-шишиги всего лишь переходный этап, личинки, куколки, яйцеклетки из которых появляются феи-ивлисы. А мы пришли в этот детский сад без спросу и чем-то разозлили их. Вот откуда взялся ивлиский крейсер.
