Долгую минуту миссис Рози смотрела на белые крупники, потом громко, пронзительно засвистела. Сирина растерянно отшатнулась - из всех кустов будто ветром вынесло линжениек. Они теснились вокруг миссис Рози, во все глаза смотрели на солонку, подталкивали друг друга, тихонько посвистывали. Одна помчалась прочь и тотчас принесла высокий сосуд с водой. Медленно, осторожно миссис Рози высыпала соль с ладони в воду, перевернула вверх дном солонку. Помешала воду веткой, которую кто-то сорвал с куста. Едва соль растворилась, линженийки выстроились в очередь. Каждая подставляла сложенные чашкой ладони и, словно причастие, получала полные пригоршни соленой воды. И каждая поскорей, чтобы не выронить ни капли, подносила этот дар к лицу и глубоко вдыхала, втягивала соленую воду.
Миссис Рози причастилась последней, и, когда подняла мокрое лицо, глаза ее сияли так благодарно, что Сирина едва удержалась от слез. Десятки линжениек окружили ее и наперебой спешили коснуться мягким указательным пальцем ее щеки - Сирина уже знала, это означает "спасибо".
Когда толпа опять растаяла в тени кустов, миссис Рози села, с нежностью погладила солонку.
- Соль, - сказала Сирина и показала на солонку.
- Шриприл, - сказала миссис Рози.
- Шриприл? - повторила Сирина, ей не удалось выговорить непривычное слово так мягко и плавно.
Миссис Рози кивнула.
- Шриприл хорошо? - спросила Сирина, пытаясь понять, что же произошло.
- Шриприл хорошо, - подтвердила миссис Рози. - Нету шриприл - нету ребенок линжени. Дуви... Дуви... - Она замешкалась в поисках нужного слова. - Один Дуви... ребенок нету. - И покачала головой, бессильная перед этим провалом в познаниях.
Сирина тоже подыскивала слова, ей казалось, она почти уловила мысль. Она вырвала пучок травы.
- Трава, - сказала она. И подбавила еще пучок. - Больше травы. Больше. Больше.
Трава ложилась холмиком. Миссис Рози посмотрела на траву, потом на Сирину.
- Не больше маленький линжени. Дуви... - Она разделила сорванную траву на совсем маленькие дольки. - Ребенок, ребенок, ребенок... - досчитала до последней кучки, с нежностью помедлила. - Дуви.
- О-о, - протянула Сирина. - Дуви последний линженийский ребенок? Больше нету?
Миссис Рози мысленно перебрала каждое услышанное слово и кивнула:
- Да, да! Больше нету. Нету шриприл - нету ребенок.
Сирина встрепенулась, пораженная догадкой. Быть может... быть может, из-за этого и война. Быть может, им просто нужна соль. Для них она бесценное сокровище. Быть может...
- Соль, шриприл, - заговорила она. - Больше, больше, больше шриприл линжени уйдут домой?
- Больше, больше, больше шриприл - да, - сказала миссис Рози. - Уйдут домой - нет. Дом нет. Дом нехорошо. Нет вода, нет шриприл.
- Вот оно что... - Сирина призадумалась. - Больше линжени? Больше, больше, больше?
Миссис Рози посмотрела на нее, внезапно обе умолкли, каждую молнией поразила та же мысль - другая из вражеского лагеря! Сирина попыталась улыбнуться. Миссис Рози оглянулась на Дувика и Кроху, те с упоением пробовали подряд всю снедь из корзинки. И ей стало спокойнее. Чуть помедлив, она сказала:
- Нету больше линжени. - И показала на летное поле, заполненное черными и разноцветными кораблями. - Линжени. - Сжала руки, ладонь к ладони, и сникла, устало опустились плечи. - Нету больше линжени.
Сирина застыла, ошеломленная. Знало бы наше верховное командование! Нету больше линженийцев с их грозным, сокрушительным оружием. Только и есть те, что приземлились, - нигде не выжидает чуждый мир, готовый прислать новые силы, когда не станет вот этих кораблей. Их не станет - и совсем не станет линженийцев. Только и нужно стереть с лица Земли вот эти корабли, пусть ценою тяжких, неизбежных потерь, - и генералы выиграют войну... и уничтожат целый народ.
Должно быть, линженийцы явились искать - или потребовать - прибежища. Соседи, которые побоялись просить, а может, им не дали времени попросить. С чего началась война? Кто в кого стрелял первый? Знает ли кто-нибудь наверняка?
Неуверенность эту Сирина принесла домой вместе с пустой корзинкой. Рассказать, рассказать, рассказать, шептала под ногами трава, пока она поднималась на холм. Расскажи - и кончится война. Но чем кончится, как? мысленно вскрикнула Сирина. Уничтожим мы их или приютим? Как? Как?
Убить, убить, убить, скрипело под ногами, когда она ступила на усыпанный гравием внутренний двор. Убить чужаков... ничего с ними общего... не люди... сколько наших пало смертью храбрых.
А сколько их пало смертью храбрых? В сбитых, объятых пламенем кораблях... бесприютные... обездоленные... лишенные детей?
Сирина дала Крохе новую игру-головоломку и книжку с картинками и ушла в спальню. Села на кровать, остановившимся взглядом встретила свое отражение в зеркале.
Но дай им соленой воды, и их станет больше... и отдать все наши океаны, хоть они и говорят, что океаны не годятся. Их станет больше, больше, и они захватят наш мир... оттеснят нас... вытеснят... подавят.
А их мужчины... и наши. Вторую неделю совещаются и никак не сговорятся. Где же им сговориться! Они боятся выдать себя друг другу. В сущности, ничего они друг о друге не знают. Они и не пробовали узнать хоть что-то по-настоящему важное. Ручаюсь, никто из наших мужчин понятия не имеет, что линжениец умеет сомкнуть ноздри и сложить уши. И ни один линжениец понятия не имеет, что мы посыпаем нашу еду тем, без чего они вымирают.
Сирина не представляла себе, сколько времени она так просидела: наконец ее разыскал Кроха и потребовал ужина, а потом она потребовала, чтобы он лег спать.
Она чуть с ума не сошла от сомнении, пока не вернулся домой Торн.
- Ну вот, - сказал он, устало опускаясь в кресло. - Почти уже кончено.
- Кончено! - В Сирине вспыхнула надежда. - Значит, вы достигли...
- Тупика мы достигли, мертвой точки, - угрюмо сказал Торн. - Завтра встречаемся в последний раз. Еще одно окончательное "нет" с обеих сторон - и крышка. Опять начнется кровопролитие.
- Ох, нет, Торн, нет! - На миг Сирина зажала рот стиснутым кулаком. Нельзя нам больше их убивать! Это бесчеловечно! Это...
- Это самозащита, - резко, с возмущением оборвал ее Торн. - Пожалуйста, Рина, на сегодня хватит. Избавь меня от твоего прекраснодушия. Мы и так слишком неопытны в переговорах с противником, это наши враги, а не милые домашние кошечки и собачки. Идет война, и мы должны победить. Только впусти к нам линженийцев, и они захватят всю Землю, станут кишеть как мухи!
- Нет, нет, - прошептала Сирина, в ней всколыхнулись все тайные страхи, слезы так и хлынули. - Ничего они не захватят! Не захватят! Неужели?..
Давно уже ровно дышал рядом спящий Торн, а Сирина все лежала без сна, глядя в невидимый во тьме потолок. И на грифельной доске темноты старательно выводила слово за словом.
