Они вошли в факторию. Я вернулся к своей работе. Чего бы ради он тут ни появился, репортер не мог мне повредить. Я был мелочью, слишком маленьким человеком, чтобы заинтересовать его.
Когда я поднял голову в следующий раз, Макнаб опять сидел в пилотском кресле, тщательно, с терпеливым смирением проверяя кнопки и рычаги.
- Мы не стартуем? - окликнул я его. Конечно, это был идиотский вопрос, и я знал это, но я чувствовал, что должен выразить какой-то интерес.
Макнаб не испытывал нужды отвечать. Я мог видеть в неожиданном наклоне его шеи и спины, что он заставляет себя не отвечать. Я догадывался, что он следует приказу. Несомненно, он восстанавливает меру контроля.
- Вы можете пока вернуться в факторию, - медленно сказал он.
- Я позову вас, когда корабль будет готов.
В фактории было не более удобно, чем в рейсовом корабле, но, может быть, мое присутствие мешало Макнабу. Я оставил свой багаж там, где он был, вместе с моим кейсом. Макнаб открыл мне дверь, я обошел яхту прессы и вернулся на склад.
Фотограф беззаботно отдыхал рядом со штабелем банок с консервированными персиками. Репортер, затащив старого Сэма в угол, расспрашивал его.
- Но должно же тут быть нечто стоящее, чтобы получить сенсационный материал!
В его голосе слышалось что-то капризное и испорченное.
- Босс велел раздобыть сенсационный материал о шахте. Не спрашивайте меня зачем, но, черт возьми, если здесь нет ничего стоящего, я сам создам историю.
Он выпятил квадратный подбородок в воинственной позе борца, который еще не испытал на себе кулака противника. Все его лицо было пустой маской бесчувственного высокомерия. В его глазах и рте не было и следа чувства. Для него красота могла быть лишь упражнением в семантике, обдуманной ложью, мерой длины колонки.
Старый Сэм отвечал резко и тупо.
- Я не знаю, что можно было бы рассказать вам, - упрямо бормотал он. У нас просто дюралевая руда, вот и все.
- Но черт возьми, - выкрикнул репортер, как будто бы старался пробиться через стену тупости силой своего голоса. - Неужели тут нет какой-нибудь колоритной личности? Какого черта люди отправляются сюда работать? Что-то должно привлекать их. Нормальный человек не упустит своего шанса. Черт!.. Дайте мне человека... любого человека... и я сделаю из этого человека новость. Я получу нечто!
- Как насчет Макнаба? - услышал я собственный вопрос. Мне следовало бы пнуть самого себя, поскольку я намеревался не вмешиваться.
Репортер повернулся.
- А вы кто? - агрессивно спросил он.- Кто вас просит совать свой нос в мои дела?
- Это правительственный инспектор, - сказал Сэм. Потом добавил, защищаясь: - Порядочный человек.
- Фи, - презрительно хмыкнул репортер. Его губы скривились, и он нагло уставился на меня. Я был более вежлив. Я сжал губы в струну, когда посмотрел на него.
- Кто такой Макнаб? - спросил он после того, как его взгляд поставил меня на место.
- Макнаб - это человек, который в одиночку завоевал Каллисто и открыл торговлю алмазами, - запальчиво ответил я. Потом поспешил дальше: - Макнаб - это человек, единственный человек в истории, который вел корабль с помощью ручного управления через кольцо Сатурна в те времена, когда не было какой-либо защиты от метеоритов.
Я услышал позади шаги, но решил, что это фотограф.
-А разве это важно? - оскорбительным тоном спросил репортер.
- Важно... - Я почувствовал, что мой гнев начал выходить из-под контроля. Но меня перебил спокойный голос за спиной.
- Нет, - спокойно произнес голос. - Это неважно.
Я повернулся и увидел, что позади меня стоит Макнаб. Он был бледен, и его лицо выглядело застывшей маской. Даже репортер был смущен его спокойным достоинством.
- Я что имею в виду... - репортер запнулся. - Да, если это правда важно... но тогда, вы понимаете, это случилось так давно... да, вы, конечно, не можете назвать это новостью... но...
- Это не важно, - повторил Макнаб. Потом повернулся ко мне.
- Я подготовил корабль. - произнес он. - Мы можем стартовать.
Я стал поворачиваться, чтобы следовать за ним, когда откуда-то из глубины раздался гром, потом рев - опустошающий рев мира, идущего к гибели. Каркасное здание склада дрожало, в то время как гигантская рука сметала все вокруг.
-Шахта! - выкрикнул старый Сэм пронзительно, тонким голосом.
- Это взрыв! - охнул я в ответ.
Все мы бросились к двери. Фотограф заблокировал ее своим оборудованием. Я слегка испытал злобную радость, когда сильно толкнул его в бок и выпихнул. Макнаб быстро бежал за мной.
Мы обогнули угол здания и увидели открытую шахту прииска позади склада. Дым и пыль валили наружу, и я увидел фигуру спотыкающегося человека.
- Быстрее, - крикнул я. - О, какие идиоты! Эти чертовы взрывы!
Теперь репортер догнал меня, а Макнаб вырвался вперед. Далеко позади бежали так быстро, как только могли, старый Сэм и фотограф, одному мешал возраст, другому оборудование. Макнаб, казалось, не чувствовал возраста. Он вырвался далеко вперед и бежал легко и упруго, как юноша.
- Что тут со взрывами? - задыхаясь спросил репортер, когда мы поднимались на каменный склон по направлению к выходу из шахты.
- Я запретил их, - выпалил я между вздохами. - Чертовы владельцы... должно быть, постарались-использовать их вдвсю до... того, как я смог... подать свой доклад.
Теперь мы были достаточно близко, чтобы слышать слабые, беспомощные крики людей внизу во мраке шахты. Быстро бежавший Макнаб влетел в черный вход до того, как репортер и я хотя бы догнали его.
Раздался новый грохот от идущих взрывов.
Мы споткнулись. Я понял, что Макнаб был в шахте. Шахтеры могли бы быть не настоящими, статистикой, о которой читают в газетах, но Макнаб вновь был кем-то - человеком. Одним из немногих, которых я встречал.
- Ну же, - крикнул я репортеру, который в нерешительности остановился.
Я бросился через вход в ствол шахты и услышал, что он идет за мной.
Все это происходило так, как если бы я ринулся в рушащуюся ревущую черноту. Больше я ничего не могу сказать.
В частичной бессознательности есть что-то нереальное. Человек слышит звуки, смутно видит неясные фигуры, но они не имеют никакой связи друг с другом, не соответствуют никаким образцам, пока человек их как-нибудь не определит. Секунды растягивались до бесконечности, и бесконечность разваливалась на секунды.
Я смутно сознавал, что куда-то спешу. Помню, я видел, как мимо меня пробегал Макнаб, вновь и вновь - он шел по направлению к свету с человеком через плечо, потом обратно во тьму за другими, задыхаясь и всхлипывая - но шел.
Я помню, что лежал там, не в силах двинуться, собраться, мысленно проклиная себя за то, что не помогал людям, что я такой никчемный.
