Морщась от раздражения Истклиф не без труда пришвартовал катер между двумя дриуфами - еще тут сложностей не хватало! Сефира спустилась вниз; когда она снова появилась на палубе, на ней был ее красный шарф, а в руках красная сумка. На фоне деревни ее юбка-калико и короткая рубашка больше не казались неуместными.
У причала уже начала собираться толпа. Сефира задержалась у перил, оглянулась и посмотрела Истклифу в глаза, словно пытаясь найти там что-то. Что бы это ни было, казалось, она этого там не нашла.
- Спасибо, что подвезли, - поблагодарила она. Потом ее глаза отпустили его, и она оглянулась на людей у причала.
"Черная я, но красива, - словно послышался ему ее шепот, - как шатры Кидарские, как завесы Соломоновы".
Ее глаза опустились на собравшуюся перед катером толпу.
- Они так любопытны - мой народ. Это от того, что они так пусты. Оглушительно пусты.
Она снова взглянула на него.
- Спасибо еще раз за вашу доброту.
Помедлила, потом резко повернулась, перебралась через перила и спустилась на причал.
- Удачи, - крикнул он ей в след, немного удивленный тем, что она даже не предложила ему деньги. Он проследил за тем, как она прошла сквозь толпу, свернула в одну из улиц деревушки и исчезла, и пока он смотрел ей в след, дежа вю накрыло его с такой силой, что у него перехватило дыхание и перед глазами все поплыло. Ему казалось, что он только что попрощался с Анастасией - а совсем не с чернобушкой, которую, скорее всего, завтра же забудет.
Теперь к его горю прибавилась еще и ирония, сделав горе еще более острым. Из-за того, что он так и не попрощался с Анастасией, - просто у него не было такой возможности. Они уснули в объятиях друг друга, а когда он проснулся на следующее утро, она уже ушла. Ушла прямо из его постели, ушла из его дома, ушла из его поместья. Почти обезумев после того как она не вернулась, он обратился к местному губернатору и приказал тому начать тщательные поиски. Поиски не дали никаких результатов о ее местонахождении, но зато принесли обильную нелицеприятную информацию, касающуюся прошлого Анастасии. Она прибыла на Серебряный Доллар примерно год назад и в течение короткого времени сумела добиться положения самой дорогой и пользующейся бешеным спросом шлюхи на прибрежной части Порта Д'Аргент. За два месяца до того, как она появилась в поместье Истклифа, Анастасия неожиданно бросила свою приносящую хороший доход профессию, закончила ускоренные курсы секретарш, обеспечила себя фиктивными документами, резюме и рекомендациями и зарегистрировалась в единственном агентстве по найму Порта Д'Аргент. Казалось, словно откуда-то знала, что в скором времени некто Истклиф обратится в агентство в поисках личного секретаря.
Почти омертвев от таких известий, Истклиф получил еще одну новость, на этот раз в виде банковского счета. Недавно он открыл в банке счет в 100 000 долларов на имя Анастасии: в отчете банка указывалось, что Анастасия выписала один единственный чек как раз на назначенную сумму, попросив выдать все деньги наличными. Той же самой почтой он получил письмо от Анастасии, без обратного адреса, где она требовала положить на этот счет еще сто тысяч. Истклиф сделал это без промедления, потом встал в холле банка, дожидаясь появления Анастасии. Он ждал каждый день в течение целой недели. Все напрасно. Потом новости пришли в виде официального отчета, составленного для него в офисе губернатора. Анастасия скрывалась в лесу с парой чернобушей и в одну из ночей была случайно убита во время драки между парнями, которые сцепились из-за нее. Выслушав эту новость, Истклиф взял крокодиловое ружье, выследил парней и снес им обоим головы. Никаких свидетелей не было, поэтому происшествие не дошло до правительственного расследования. Но губернатору было совсем не безразлично положение Истклифа, и поэтому он решил, что ради имени Истклифа и межзвездной репутации Порта Д'Аргент, дело Анастасии должна быть немного "подретушировано". Тела двух чернобушей было тайно кремированы, останки Анастасии переданы Истклифу для частных похорон, а в департамент полиции Порта Д'Аргент и в "Спейстаймс" было сообщено, что Анастасия, после официального развода, покинула Серебряный Доллар, вылетев на корабле в направлении Земли.
Несмотря на то, что Истклифу удалось избежать юридического возмездия, избежать возмездия свыше ему все же не удалось. Меньше чем через месяц после того как он убил двух любовников Анастасии, у него обнаружилась болезнь Мескина.
Из толпы вышел чернобуш в синем халате с капюшоном и плетеных из тростника сандалиях и направился по бревнам причала в сторону катера. Его морщинистое лицо было худым, взгляд холодных глаз - бескомпромиссным.
- Улисс Истклиф?
Истклиф кивнул.
- В больнице вам приготовили палату. Как вы знаете, вами должны будут заняться чирурги, они уже готовятся. Будьте добры следовать за мной...
Истклиф спустился вниз, в каюту, собрал в небольшую сумку несколько личных вещей, потом вышел на палубу, закрыл рубку на замок и спрыгнул на причал к чернобушу в капюшоне. Чернобуш повернулся и молча двинулся сквозь толпу, и через некоторое время они уже шагали по улицам деревни. Под ногами вертелись голые ребятишки; на крыльце домов, в тени, стояли и смотрели на них их полуголые матери с обвисшими грудями, некоторые с младенцами на руках.
Вблизи больница выглядела еще менее симпатичной, чем казалась издалека. Центральная дорожка пересекала внешний газон совершенно неприглядным и неудобным образом, и грубая двойная дверь открывалась в невзрачное фойе. Но дальше фойе устройство клиники, как ни странно, было другим. Коридор, по которому вел Истклифа облаченный в синий плащ с капюшоном человек, был вычищен наилучшим образом, до такого блеска, что, казалось, стены и потолок излучали голубоватое сияние. Освещение давали примитивные флуоресцентные трубки, вмонтированные в потолок. Стены коридора через равные интервалы прерывались чистенькими белыми дверями. Большая часть дверей были распахнуты, открывая вид на квадратные опрятные комнаты с обстановкой, состоящей из кровати, шкафчика и стула. В каждой комнате находилось по одному единственному пациенту-чернобушу. Некоторые лежали неподвижно, словно в ступоре; другие сидели, определенно находясь на пути к выздоровлению.
Молодые девушки-чернобушки, в зеленых шапочках и в зеленых халатах по колено, совершали утренний обход, у некоторых в руках - подносики с лекарствами. По внешнему виду это были самые современные лекарства, произведенные, по всей вероятности, в фармацевтической лаборатории в одной из ближайших провинций. Но на Истклифа все это не произвело особого впечатления. Современные медикаменты совершенно не означали, что госпиталь тоже современный.
