Ее замечание, хотя и сделанное мимоходом, не было лишено смысла. Что они знали о физиологии строителей, а значит, и жителей Кольца? Только то, что они пришли, вероятно, с планеты, частично покрытой водой, кружащейся вокруг солнца типа К9 или близкого к нему. Исходя из этого, они могли выглядеть как люди, кукольники, кзины, дельфины, касатки или киты; но скорее всего выглядели совершенно по-своему.
– Пожалуй, нам следует больше опасаться туземцев, чем их зверей, – сказал кзин. – Мы должны забрать все наше оружие. Предлагаю возложить командование на меня, вплоть до момента, когда мы сможем отсюда улететь.
– У меня есть тасп.
– Я не забыл о нем, Несс. Ты можешь считать его своим решающим аргументом. Однако, я бы советовал им не злоупотреблять. Вы только подумайте! – Кзин возвышался над ними, как настоящий гигант – двести пятьдесят килограммов клыков, когтей и оранжевого меха. – Мы же мыслящие существа, вот и задумайтесь над нашим положением. Нас коварно атаковали, наш корабль частично уничтожен. Нас ждет долгое путешествие через совершенно незнакомые земли, жители которых располагали когда-то чудовищной мощью. Мы не знаем, обладают ли они ею сейчас, или же самым изощренным оружием, которое им известно, является стрела с костяным наконечником.
С тем же успехом они могут располагать конвекционным излучением и техникой трансмутаций, которой воспользовались для строительства этого… этого… – кзин огляделся по сторонам, взглянул на стеклянистое основание и темные стены лавы и, похоже, внутренне содрогнулся, – этого необычайного творения.
– У меня есть тасп, – повторил кукольник. – Это моя экспедиция.
– Ты доволен ее ходом? Я не хочу тебя оскорбить, просто спрашиваю. Это я должен быть командиром. Из всех нас только я прошел обучение военному искусству.
– Может, подождем еще немного? – предложила Тила. – Может, мы не встретим никого, с кем пришлось бы сражаться.
– Вот именно, – поддержал ее Луис. Ему вовсе не улыбалось попасть под команду кзина.
– Ладно. Но мы должны взять оружие.
Они принялись грузить снаряжение. Кроме оружия, в него входило множество других вещей: анализаторы и материализаторы, фильтры для воздуха и воды, оборудование для лагеря…
Среди снаряжения были также личные коммуникаторы: их носили на руке или, как в случае с кукольником, на затылке. Они были довольно велики, и вряд ли их можно было назвать удобными.
– Зачем нам это? – спросил Луис, поскольку кукольник еще раньше показал им, как пользоваться интеркомами скутеров.
– Вообще-то они служат для установления контакта с автопилотом «Лгуна». С их помощью можно вызвать корабль куда угодно.
– Тогда для чего они могут нам пригодиться?..
– Для перевода, Луис. Если мы наткнемся на мыслящих существ, нам придется пользоваться компьютером «Лгуна» как переводчиком.
Они закончили погрузку. Вокруг корпуса корабля оставалось еще множество снаряжения, но им просто негде было его использовать. Среди прочего там были вакуумные скафандры, запасные части для приборов, которых они лишились вместе с крылом, оборудование, необходимое только при полете в глубоком космосе. Они забрали все, что могло оказаться полезным – даже воздушные фильтры, скорее, из-за малых размеров и веса, чем потому, что собирались ими пользоваться.
Луис едва не падал от усталости. Он вскарабкался на кресло своего скутера и огляделся по сторонам, думая о том, что мог забыть. При этом он заметил, что Тила поглядывает вверх и даже сквозь застилающий глаза туман, разглядел выражение ужаса на ее лице.
– Ненис! – неуверенно выругалась она. – Все еще полдень!
– Только не паникуй. Просто…
– Луис, я отлично знаю, что мы работали не менее шести часов! Как может все еще быть полдень?
– Не волнуйся. Ты же знаешь, что солнце здесь не заходит.
– Не заходит? – Приступ истерики прошел так же быстро, как и начался. – Ну, конечно, не заходит.
– Мы должны к этому привыкнуть. Кстати, взгляни еще раз – видишь? Это край черного прямоугольника.
Висевшее в зените солнце начало вдруг гаснуть.
– Пора в дорогу, – поторопил их Говорящий с Животными. – Когда стемнеет, мы должны быть уже в воздухе.
В сгущающейся темноте четыре скутера одновременно поднялись в воздух, и вскоре обнаженная основа Кольца исчезла из виду.
Несс еще раньше проинструктировал их, – как включать дистанционное управление, и теперь все скутеры послушно повторяли маневры Луиса. Удобно сидя в своем кресле, он уверенно вел скутер, двигая двумя педалями и рычагом.
Над приборной доской реяли четыре миниатюрные полупрозрачные головки: одна из них принадлежала очаровательной черноволосой сирене, одна – грозному быстроглазому тигру, а две – не слишком умно выглядевшим одноглазым питонам. Интерком действовал безупречно, вызывая чувства, сродни белой горячке.
Когда скутеры пролетели над черными стенами лавы, Луис стал следить за своими спутниками.
Тила среагировала первой. Она окинула взглядом окрестности; потом ее глаза поднялись вверх и там, где обычно натыкались на границу, встретили бесконечность. Внезапно они округлились, а лицо вспыхнуло, как светящее сквозь тучи солнце.
– О, Луис!
– Какая огромная гора! – заметил кзин.
Несс ничего не сказал, его головы нервно поглядывали по сторонам.
Темнота опустилась очень быстро. Глубокая тень вдруг проглотила огромную гору, не оставив от нее даже следа. Солнце стало тоненькой чертой, граничащей с бездонной чернотой. А потом на темнеющем небе что-то появилось.
Огромная дуга… Она становилась все более отчетливой, а когда и землю и небо поглотила темнота, показалась во всей красе.
Полосы испятнанной белым голубизны чередовались с участками черноты. У основания дуга была очень широкой, но по мере подъема быстро сужалась и в зените превращалась в тонкую черту. Там же ее пересекала невидимая днем линия прямоугольников.
Скутеры быстро поднимались в полной тишине. Звукопоглощающее поле не пропускало к Луису даже шума рассекаемого воздуха, поэтому он крайне удивился, когда его личная сфера тишины и покоя вдруг заполнилась звуками музыки.
Словно разом запели все трубы органа. Звук был болезненно громким, и Луис торопливо зажал уши. Ошеломленный, он не сразу понял, что, собственно, произошло. Только через некоторое время он ткнул пальцем кнопку интеркома, и обе головы кукольника исчезли, как привидение на рассвете. Чудовищная какофония, словно сжигали живьем весь соборный хор, стала гораздо тише, теперь она шла до него кружным путем, через интеркомы Тилы и кзина.
– Почему он это сделал? – удивленно спросила Тила.
