— Ты думаешь, — спросил Дункан, как будто то, что он хотел сказать, было запрещено. — Ты думаешь, что чужие кел пойдут с нами?
— Кел об этом не думает. Это не его дело.
— Госпожа сказала, что она будет думать. Что она решила?
— Сен знают об этом, — ответил Ньюн. — Разве я не учил тебя терпению без вопросов?
— Сен решают второй день.
— «Сов-кела!» Дункан отвернулся. Ньюн собрал грязную одежду в мешок, положил руку на плечо Дункана и повернул его лицом к лагерю. Дункан взял у него из рук мешок и понес его с таким видом, как будто был рожден для этого. Ньюну стало неловко.
— Ты сомневаешься в госпоже? — спросил он. — Ты думаешь, что она примет не самое мудрое решение?
— То, что я думаю, я не могу выразить на халари, я слишком плохо знаю этот язык. Они шли медленно, глядя на свои следы, которые уже заносило песком.
— Если бы ты захотел на мгновение запомнить язык людей, я смог бы объяснить тебе…
— Не дыши без вуали, — оборвал его Ньюн. — Ты болен. Дункан замолчал.
— Мы провели с тобой на корабле годы. Ты уже нам все сказал, Дункан.
Утренний туман окутывал все палатки, создавая ощущение покоя. Даже черная ткань палатки кел была раскрашена золотом. Центр лагеря жил. Здесь суетились кат, бегали дети, горели костры, на которых готовилась пища. Но золотых мантий не было видно. И черная мантия была только одна, да и та скрылась в палатке при их приближении. И тотчас из палатки вышли остальные кел. Они столпились возле входа и нехорошие предчувствия овладели Ньюном… Он хотел предупредить Дункана, но промолчал: Дункан и сам был умен, мог сообразить что к чему. Они подошли к палатке, вход в которую блокировали кел. В центре стоял Нлил.
— Госпожа собрала Совет, — сказал он. — Наши и их вместе.
«Вот оно что», — подумал Ньюн, со стыдом отбрасывая возникшие подозрения.
— Хорошо, — коротко сказал он и направился от палатки. Нлил пошел за ним. Но затем Ньюн остановился, предчувствие плохого не оставляло его. Он посмотрел назад и встретился взглядом с Дунканом.
— Дусы, — сказал он ему. — Они меня беспокоят… Я не знаю, где они. Вызови их…
Он имел в виду, что они могут понадобиться. Ньюн знал, что Дункан понял его предупреждение. Это только предосторожность, ни к чему впадать в панику… Он повернулся и продолжил свой путь с Нлилом.
* * *
Кел собрались возле входа, но не изъявляли желания войти в палатку… яном… и не только яном… Здесь были кел и других племен и они все подходили и подходили. В палатке было темно и ничего не видно. Дункан уселся на песок среди кел, опершись спиной на палатку, которая защищала его от ветра. Он склонил голову, стараясь вызвать дусов. Но постепенно он переключил внимание на то, что происходило вокруг. Он хотел понять, в какую игру играют кел племени яном. Вот старый Перас, всегда спокойный и благожелательно относящийся к нему. Нет, он не мог ждать от Пераса зла. Таз… его бесстрастное лицо вселило в него беспокойство. Таз всегда такой оживленный… а сейчас он необычно тих и сосредоточен. И Рас… Рас и Ньюн всегда были настроены отрицательно по отношению друг к другу. Дункан мог ощущать эту неприязнь даже без помощи дусов. Сейчас она была здесь и расположилась так, чтобы видеть его…
Тишина висела в палатке. Некоторые кел вошли в палатку, в том числе и кел других племен, что было необычно. Другие оставались на месте. Дункан смотрел вниз, стараясь не обращать на них внимания. Хранить молчание — это было самое лучшее в его положении. Тягостная напряженность окружала его. Он слишком мало времени провел в племени яном, он не знал многих кел, не знал, о чем они думают, что хотят делать… И если ночью они помогли ему остаться в живых, то они сделали это не от любви к нему. Дункан не строил иллюзий на этот счет. Рука кел коснулась его рукава.
— Ци-мри, — сказал кел, не стараясь оскорбить его, — ци-мри, ты ничего не говоришь.
Он поднял глаза и встретился взглядом с кел, мужчинами и женщинами, молодыми и старыми, но с одинаково бесстрастными лицами. И все они были украшены шрамами. Одни — свежими и яркими, другие — застарелыми, поблекшими, затянувшимися.
— Многие среди вас не желают мне добра. А что желаешь ты, кел? Кел переглянулись между собой и Дункан, стараясь не выдать своего беспокойства, следил за их переглядыванием.
— Ты всегда стараешься держаться в тени кого-то, — сказал кел. Дункан почувствовал, что его спина как будто обнажена в отсутствии Ньюна. Он посмотрел в сторону палатки госпожи, в которую вошел Ньюн, но не увидел никого, кроме чужих кел. Он поднялся и пошел к палатке, чтобы скрыться в ее темной безопасности, но кто-то придержал его за рукав. Дункан обернулся. Старый кел коснулся его лица.
— Ты ци-сета, без шрама. Кто может вызвать тебя на дуэль, кроме кел без шрама. А таких среди нас нет.
— Что случилось? — спросил Дункан, понимая, что слова кел что-то означают, но не зная, кто среди кел этих смешанных племен старший по рангу. Он переводил взгляд с одного лица на другое и, наконец, остановился на лице старого Пераса. На этом изможденном лице он увидел нечто вроде симпатии к нему.
— Что случилось? Совет… Сзади послышались мягкие шаги по песку. Его дус, встревоженный, торопился к нему. Он ощущал враждебность, окружающую Дункана. Дункан подозвал его жестом и сказал кел:
— Не нужно ненависти. Это было все равно, что попросить ветер не дуть, остановиться, но головы согласно закивали. Дус спокойно прошел между ними и занял место рядом с Дунканом. Последовала долгая пауза и среди этой тишины Дункан снял с пояса веревку ка-ислай и начал плести сложный узор стар-мандала. Плетение узора успокаивало смятенный дух, а это был один из самых сложных узоров. Дункан знал, что он превосходит в этом искусстве очень многих, даже украшенных шрамами. Ведь у него была долгая практика на корабле. Пальцы его быстро бегали по узлам, не обращая внимания на собравшихся вокруг него, но ощущая их взгляды. Перас позвал:
— Кел.
— Да?
— Совет затягивается. Ты играешь в шон-ай? Сердце Дункана бешено забилось. Это была игра Народа и Ньюн в бешенстве бы запретил Дункану принимать в ней участие. Дункан аккуратно распустил узор, повесил веревку на пояс.
— Я — мри. Несмотря на ваше неудовольствие, я — мри. Да, я играю в Игру. Послышались перешептывания, реакция на его слова. Старый Перас снял с пояса асей.
— Я буду партнером кел Дункана. В этой Игре, как говорил Ньюн, жизнь играющего зависит от расположения игроков. Если сильный игрок сядет против слабого, то слабый может погибнуть. Сильный игрок, сидящий рядом со слабым, может служить защитой слабому, если тот с умом будет делать свои броски. Кел образовали круг из шести. Остальные приготовились смотреть. Дункан обрадовался, увидев, что в круг вошли Диас, друг Пераса, занявший место против Дункана, и несколько молодых. Но вот подошла Рас, наклонилась, тронула рукав Диаса. Последовал короткий спор шепотом и Рас заменила Диаса. Она села напротив Дункана и Пераса. И внезапно Дункан вспомнил, что Ньюн всегда напоминал ему о смерти по глупости. Они убьют его, если захотят. Дункан даже не знал толком, хорошо ли он играет, ведь он играл только с Ньюном, а тот был его другом.
