Курганов был смущен. Стыдно было признаваться секретарю райкома, что ничего еще не сделано, но Евгений подробно рассказал о положении на экспериментальной базе и попросил совета и помощи в поисках Астрова. Джафаров выслушал его внимательно, прошелся в задумчивости по кабинету и спокойно заметил:
— Об иранском журнале, в котором упоминается имя Астрова, знаю. Мне думается, что автор статьи об Астрове, инженер Шарифи, побывавший уже у вас на базе, собирается что-то выведать у него. С этой-то целью и расточаются, видимо, похвалы по адресу Астрова на страницах журнала “Рей оф лайт”.
Джафаров снова принялся прохаживаться по комнате, сосредоточенно наморщив лоб. Евгений молчал. Слова секретаря райкома не успокоили его — напротив, еще больше усилили тревогу.
— И знаете, что еще заставляет меня насторожиться? — спросил Джафаров. — Американский инженер Орсон Клиффорд, имя которого в статье Шарифи стоит рядом с именем Астрова, находится, оказывается, в Иране и работает теперь вместе с Шарифи над конструкцией какой-то новой солнечной машины. Не нравится мне это!
— Так вы полагаете, — еле сдерживая волнение, спросил Евгений, — что исчезновение Астрова находится в какой-то связи…
— Нет-нет, я пока этого не могу утверждать, — торопливо перебил Курганова Джафаров.
Секретарь райкома помолчал немного, соображая что-то, и заявил решительно:
— Вот что нужно сделать: следует посоветоваться с Керимовым. Керимов — это начальник районного отделения Министерства государственной безопасности. Попробую пригласить его сюда, если только он у себя сейчас.
Джафаров снял трубку и попросил нужный ему номер телефона. По разговору его Евгений догадался, что Керимов у себя и обещает зайти к секретарю райкома.
Минут через пять в кабинет Джафарова вошел высокий смуглый мужчина в военной форме.
— Капитан Керимов, — представил его секретарь райкома Курганову.
У Керимова были строгие, внимательные глаза с лучиками морщинок на скулах. Он слушал Курганова сосредоточенно, делая изредка какие-то пометки в своем блокноте.
— Мы займемся этим делом, — сказал он наконец и, задав Курганову несколько вопросов, попрощался и ушел.
А Джафаров все еще ходил по комнате, размышляя о чем-то.
— Это, конечно, хорошо, что мы сообщили обо всем Керимову, — задумчиво произнес он. — Только мне кажется, что, может быть, мы не с того конца ищем Астрова. Я, правда, очень мало его знаю, но кажется мне почему-то, что он не только талантливый, но и душевно хороший человек. Так это?
— Да, конечно, — горячо подтвердил Курганов. — Дмитрий безусловно хороший, честный человек.
— Значит, в характере его, как я понимаю, должна преобладать светлая линия?
— Вне всяких сомнений.
— Так, очень хорошо! — оживился секретарь райкома. — А как же вы искали Астрова до сих пор? Ведь искали его, исходя из теневых линий характера.
— Не совсем понимаю вас, товарищ Джафаров.
— Вы полагаете, что он обиделся на что-то. А верное ли это предположение, если Астров действительно хороший, подлинно советский человек?
— Но ведь не все так думали, — возразил Евгений. — Это Сарычев только так думал.
— Думали-то, может быть, и не все, — заметил Джафаров, — а искали все, исходя только из этого предположения. Так ведь?
— Да, пожалуй, — смущенно признался Евгений.
— В том и была, по-моему, главная ваша ошибка, — продолжал развивать свою мысль Джафаров. — В поисках Астрова правильнее, видимо, исходить из другого принципа. Нужно не на эгоизм его ориентироваться, не на обиду, а на иные, светлые чувства. Может быть, он для пользы общего дела предпринял что-нибудь.
Джафаров снова посмотрел на Евгения, улыбнулся и спросил:
— Знаете, о ком я сейчас невольно подумал? О Самеде Мамедове. Интересует меня, кто зародил в нем мечту о солнечных машинах? Я не говорил с ним об этом. Вы тоже, кажется, не беседовали? Сарычев подавно не снизошел бы до такого разговора с председателем колхоза. В книгах он тоже, пожалуй, этого не вычитал. К тому же мне показалось, что Мамедов имел в виду именно вашу энергетическую базу. Вот я и думаю после этого: не Астров ли заразил его этой мечтой?
— Хорошая мысль! — воскликнул Евгений. — Астров ведь любил ездить по колхозам. И хотя он не очень разговорчив, но когда дело доходит до гелиотехники, становится настоящим поэтом, любого может своими идеями заразить.
Джафаров, улыбаясь, слушал Курганова. Он был доволен, что подсказал ему удачную мысль.
— Я ведь всего только один раз видел вашего Астрова, — заметил он, — но сразу как-то почувствовал, что человек он хороший. Послушайтесь моего совета, товарищ Курганов, поезжайте к Мамедову: может быть, он расскажет вам кое-что об Астрове и поможет разыскать его.
Евгению понравился совет Джафарова, и он пообещал съездить в колхоз Самеда Мамедова.
На базу Курганов возвращался поздно вечером. Дорогой он обратил внимание на необычную задумчивость Асмара.
— О чем это вы размечтались, Асмар? — спросил он.
— Очень таинственная история получается, — ответил механик.
— Еще одна таинственная история или все та же?
— Еще одна. Помните, когда мы вернулись на базу, за параболоид очень беспокоились: боялись, что питательные трубы закрыты и котел без воды может расплавиться? А потом оказалось, что пустил в него кто-то воду. Я думал сначала, что кто-нибудь из работников, базы, но когда расспросил всех, оказалось, что никто не делал этого.
Курганов очень удивился этому сообщению Асмара и спросил:
— Не могли ведь вентили питательных труб открыться сами? Не допускаете же вы чуда, Асмар?
— Зачем допускать чудо! — усмехнулся механик. — Чуда нет, но непонятно очень. Я подумал даже, что, может, Дмитрий Иванович трубы открыл, но дядя Рустам уверяет, что Дмитрий Иванович ушел с базы еще до урагана. Тогда совсем непонятно получается, кто вентили открыл.
Всю остальную дорогу почти не разговаривали. А ког-да приехали на базу, было уже совсем темно.
На следующее утро Курганов попросил коменданта оседлать ему того самого коня, на котором любил ездить Дмитрий.
— Далеко собрался? — полюбопытствовал комендант.
— Да так, прогуляться немного, — осторожно ответил Евгений, решив пока не посвящать Рустама в свои планы.
Выбравшись за пределы энергетической базы, довольно крутой извилистой тропинкой поднялся он вверх по склону горы и выехал вскоре на хорошую дорогу, по обочинам которой росли молодые чинары. Дорога вела прямо к колхозу “Первое мая”. Асмар, бывавший в этом колхозе, подробно рассказал о ней Курганову. Путь был не ближний, но Звездочет шел доброй рысью, и Евгению показалось даже, что он хорошо знает эту дорогу.
