Они стали поглощать пищу с аппетитом, совершенно не смущаясь того, что за ними наблюдают. Они склонились перед кофейными блюдечками с яичницей-болтуньей и брали кусочки по очереди.
Мэри, которая принесла для них поднос с едой, смотрела на них широко раскрытыми глазами, но в ее взгляде не было того ужаса, с которым за ними наблюдала миссис Малоне. Мэри в своем развитии недалеко ушла от ребенка. Для нее ожили существа из сказок. Возможно, она восприняла факт их появления легче, чем кто-либо из постояльцев. «Кроме, – подумал Дэниел, – самих маленьких человечков». Они пили кофе из рюмок для ликера с легкостью и удовольствием стариков, смакующих бренди после хорошего обеда.
Бриджет не могла больше задерживаться и отправилась готовить обед. Остальные решили не уходить из библиотеки, очарованные маленькими человечками, которых теперь перенесли со стола на ковер. Все малыши, кроме Эммы и Бертольда, стояли, а эти двое сидели, подогнув под себя ноги и оперевшись на руки. Дэниел и остальные расселись на стульях, а Стефан начал задавать человечкам вопросы.
Вначале их ответы не добавили ничего к тому, что рассказала Грета. Один из мужчин – Фриц – смутно помнил время, когда он долго находился в кромешной тьме, а остальные говорили только про комнату в башне, где они жили в маленьких домиках и их посещал der Grosse. Уоринг спросил, не было ли случайно там двух великанов, но они бросили на него непонимающие взгляды. Это всегда был der Grosse, пока не упал, производя странные звуки, и не уполз от них. Тогда они взяли все, что нужно, и спустились в погреба.
– Потому что они испугались? – спросил Дэниел.
– Наверное, – ответил Стефан, – они не хотят об этом говорить. – Некоторое время немец сидел молча. – Поймите, с ними довольно сложно общаться. Не только потому, что у них такие голоса. Некоторые слова на их языке означают отнюдь не то, к чему привыкли мы.
– Это естественно, – высказал свою точку зрения Уоринг. – Они ведь жили в другой вселенной. Однако надо обладать смелостью, чтобы находиться там в темноте.
– Согласен, – кивнул Дэниел. – А как насчет крыс?
– Крыс! – содрогнулась Черри.
Стефан задал вопрос. Вначале они не поняли, но после долгих уточнений выяснили, о чем у них хотели узнать. За всех отвечал Фриц, который вообще говорил больше других.
– Да, – перевел Стефан, – крысы там были. Они просто не знали слово. Но они их всех убили.
– Боже праведный! – воскликнул Уоринг. Дэниел подумал, что в этом возгласе прозвучал благоговейный и вполне понятный ужас. – Для них это же все равно что сражаться с тиграми! Да еще в темноте. А каким оружием? Тем ножиком, который пропал? Стефан, спросите их, что они использовали.
Они опять не поняли вопрос. Стефан сформулировал фразу иначе, но ответ поставил его в тупик.
– Ну? – с нетерпением спросил Уоринг.
– Он говорит – кнутами.
– Кнутами? Не понимаю.
Дэниел заметил, что фриц следит за разговором Уоринга и Стефана, и увидел, что американец пришел в замешательство. Лицо малыша осталось невозмутимым, но быстрым уверенным движением он скинул свою зеленую рубашку. Он остался голым до пояса и повернулся спиной к Уорингу. Тело бороздили темные пересекающиеся полосы. Если бы не заговорили о кнутах, Дэниел, возможно, и не понял бы, что это такое.
– Крыс нельзя… – Внезапно Уоринг замолчал, нагнулся и взял Фрица на руки. Он внимательно осмотрел голую спину. – Следы от ремней? Но откуда? Они что, били друг друга? Какой-то ритуал? Посвящение?
Последовав примеру своего предводителя, остальные маленькие человечки тоже начали скидывать с себя одежду. Грета расстегнула застежку на груди и оголила плечи. Все их спины, как и у Фрица, были исполосованы кнутом. Только Эмма, как заметил Дэниел, не присоединилась к остальным. Строгая и красивая, она стояла в стороне и наблюдала за происходящим. Дэниел услышал, как Черри в ужасе вскрикнула и что-то похожее на стон вырвалось у Мэта. Все, как и он сам, были ошеломлены.
– Aber warum? – прошептал Стефан. – Warum?
Уоринг опустил Фрица на пол. Тот начал говорить высоким звонким голоском, а Стефан внимательно слушал. Время от времени он задавал вопросы и получал ответы. Наконец он отвернулся от малышей и, глядя в окно, сказал:
– Мы не поняли друг друга. Они разгоняли крыс кнутами, но я так и не понял, как им удалось уничтожить этих тварей. – Он говорил усталым голосом, прижав руку к груди. – Когда я удивился, Фриц решил, что я не знаю этого слова, так же как и они не знают некоторых, употребляемых мною. Кнуты остались в погребе, а, показав следы на спине, они пытались объяснить, что имели в виду.
– Но почему? – спросила Хелен. – Что вы хотите сказать нам? Они – садомазохисты?
– Иногда он сам их порол, – сказал Стефан. – Но чаще заставлял, чтобы били друг друга.
– Он? – не поняла Хелен.
– Der Grosse.
– Шеймус, – тихо сказал Мэт. – Пусть жарится в аду на веки вечные.
– Были и другие пытки, – продолжал Стефан с ужасающим спокойствием. – Я не стал интересоваться подробностями. Но Фриц рассказал о том, как его сжимали в руке почти до потери сознания.
Уоринг посмотрел на свою руку и перевел взгляд на черноволосого Фрица.
– И после этого, – сказал американец, – они позволили нам взять их в руки? Без малейшего страха? Как они могли?
– Меня это тоже поражает, – поддержал его Дэниел. – Теперь понятно, почему они сбежали сразу, как только заметили, что дверь не заперта и ее никто не охраняет. Ясно, почему они прятались в темноте. Но после всего этого как они смогли пойти на добровольный контакт с человеком?
– Это из-за Греты, – решила Черри. – Она знала, что мы другие и не обидим их.
– Но как она могла им объяснить? – спросил Уоринг.
– Она позвала их, – объяснила Черри. – Этого оказалось достаточно. Она бы не стала этого делать, если бы их ждала опасность. Неужели вы не понимаете? Они доверяют друг другу.
– Я думаю, – с сомнением сказал Уоринг, – они могли ночью добраться до гардероба и, хотя им не удалось ее оттуда вызволить, она им все рассказала.
– Доверие, – сказала Черри. Она смотрела на маленьких человечков и была сильно возбуждена. Дэниел никогда не видел ее такой. – Они доверяют друг другу. Никаких споров, никаких скандалов. Они знают, что никто из них никогда не подведет остальных. Они уверены в этом.
Дэниел уловил быстрый взгляд, который Уоринг бросил на дочь. «Если она права, то различие между человечками и обычными людьми, похоже, существеннее. Нет, они – не люди. Судя по всему, не люди», – подумал Дэниел.
Бриджет придумала, как они смогут обедать еn masse. Она принесла в столовую карточный столик и поставила на него маленький журнальный. Стулья сделали из книг. Маленькие человечки ели кофейными ложечками, которые оказались все-таки большими для них, но нельзя сказать, что они управлялись с ними совсем неуклюже. Бриджет смолола мясо и сделала картофельное пюре, а горошины оставила целыми. Было удивительно смотреть, как они их ели.
