Он решил не объяснять им, что такое одежда: слов не хватит.
— Большие очень умные, у них много сделанных вещей. Большие очень добрые ко всем пушистикам.
Пришли еще трое. Они убили двух заразайцев и двух сухопутных креветок. Это всех очень обрадовало.
— Смотрите, два затку! — кричали они.
Наверно, в этих местах сухопутных креветок очень мало. Потребовалось очень много времени, чтобы рассказать новоприбывшим и всем остальным о Больших и о Прекрасном Месте. Маленький Пушистик показал им все, что было у него в сумке, а также копье и топор, которые он сделал сам. Пыряло, похоже, особенно восхищался копьем, но все же самой удивительной вещью показалась им сама сумка: "Можно носить много вещей, не держать в руках, не терять…" Впрочем, в рюкзачке было столько удивительных вещей, что никто не мог надолго сосредоточиться на чем-то одном. Когда Маленький Пушистик впервые попал в Хоксу-Митто, с ним было то же самое. Тогда Хоксу-Митто был еще небольшим поселком, и там никто не жил, кроме Папы Джека.
Гашта принялись спорить между собой. Прислушиваясь к их спорам, Маленький Пушистик вроде бы понял, как обстоят дела в этой стае. Раньше Мудрый и Пыряло хотели найти Место Больших и подружиться с Большими, а Большая, Камнелом и Собиратель боялись. Теперь все встали на сторону Мудрого и смеялись над Большой, и даже сама Большая убедилась, что Мудрый был прав, на не хотела признавать этого. В конце концов все уселись на корточки в кружок и стали передавать из рук в руки вещи Маленького Пушистика, а он рассказывал им о Больших и Прекрасном Месте.
Ему же самому очень хотелось узнать, как они впервые узнали о Больших. Но выяснить это оказалось не так-то просто. Все пытались говорить одновременно и не могли объяснить, как же все-таки это вышло. В конце концов все притихли (относительно), и Мудрый принялся рассказывать о шум-громе, который убил трех годза, о том, как они нашли следы и место, где садился автолет, и стреляные гильзы. Это Папа Джек и Папа Герд были там: они летали на север на разведку, и почти все в Прекрасном Месте слышали о том, как они застрелили трех гарпий. Пушистики рассказали и о леталках — об автолетах. Это, наверно, были друзья Папы Вика или кто-то из полицейских Папы Джорджа, тех, что в синей форме.
А солнце тем временем опускалось все ниже и ниже к своему логову; скоро оно уже станет красным. В конце концов вечером, около того времени, когда Большие пьют коктейль, все вспомнили, что они ужасно хотят есть. Они принялись говорить о еде и заспорили, что делать: съесть сухопутных креветок сначала или оставить их на потом.
— Съесть затку сначала, — предложил Пыряло. — Сейчас мы голодные, а затку вкусные. Если оставить на потом — мы будем уже не голодные, затку будет не такой вкусный.
Мудрый поддержал его, и Большая тоже согласилась. Мудрый расколол панцири и разделил мясо. Вот как мало здесь креветок! На юге так никто не делает. Все едят тех сухопутных креветок, что нашли — хватает на всех. Маленький Пушистик сказал им об этом, и все очень удивились, а Пыряло закричал:
— Видите? Мудрый все время был прав! Хорошая Земля по левую руку солнца, всего много!
И даже Большая согласилась с ним. Так что все споры прекратились.
После того как они съели затку — Маленький Пушистик очень старался говорить только на языке гашта, пока он не научит других языку Больших, — все были готовы есть хатта-зосса и хо-тодда. Когда они увидели, как Пушистик снимает шкуры и режет мясо своим ножом, они захотели, чтобы он разрезал мясо на всех: у них был только один маленький каменный нож.
— Не ешьте сразу, — сказал им Маленький Пушистик. — Сперва нужно пожарить.
Ему пришлось объяснять, что значит «жарить». Все испугались, даже Мудрый. Они знали, что такое огонь: иногда молния поджигает лес, и это очень страшно. Маленький Пушистик помнил, как он испугался, когда впервые увидел лесной пожар на экране у Папы Джека. Он решил сделать из мяса, которое у них было, «бабакю». Пушистики смотрели, как он вырыл лопаткой яму, и помогли ему наложить туда веток, опустить на них туши хатта-зосса и набрать дров для костра, но, когда Пушистик собрался разжигать костер, они все отошли подальше, готовые удрать — точь-в-точь как Большие, когда кто-то собирается что-то взрывать.
Но когда мясо начало жариться, они все подобрались поближе, принюхиваясь к чудесному запаху, а когда «бабакю» было готово и остыло настолько, что можно было его есть, все кричали, что мясо очень вкусное. Маленький Пушистик вспомнил, как он сам впервые отведал жареного мяса.
К этому времени солнце на западе уже стало красным, и все говорили, как хорошо, что дождь кончился. Все хотели пойти и отыскать хорошее логово, но Маленький Пушистик сказал, что логово можно устроить прямо тут, потому что дождь кончился, и если поддерживать огонь всю ночь, большие звери не посмеют приблизиться к ним. Пушистики ему поверили: они и сами все еще боялись огня.
Маленький Пушистик достал свою трубку, набил ее и закурил. Затянувшись несколько раз, он пустил ее по кругу. Некоторым понравилось. Другие попробовали и отказались. Мудрому понравилось, и Хромому, и Другой, и Той-Что-Носит-Блестячки, а Пырялу и Камнелому нет. Потом они подбросили дров в костер и долго сидели и болтали.
Эта стая была нужна Маленькому Пушистику. Вдевятером они могли построить большой плот и добыть достаточно дичи, чтобы не голодать. Однако надо быть осторожным. Маленький Пушистик помнил, как трудно было уговорить остальных отправиться в Прекрасное Место, когда он впервые нашел его и вернулся к своим, чтобы позвать их с собой. Стая может сделать его вождем вместо Мудрого, а он этого не хотел. Когда в стаю приходит новичок и пытается управлять ею, всегда начинаются неприятности. Но в конце концов он понял, что надо делать.
Он достал из сумки свисток и повесил его на веревку, достаточно длинную, чтобы надеть на шею, завязав узел так, чтобы он не мог развязаться. Потом встал и подошел к Мудрому.
— Это ты водишь стаю? — спросил он.
— Да. Но если ты можешь отвести нас в Место Больших, водить будешь ты.
— Нет. Я не хочу. Ты будешь водить. Я только покажу, куда идти. Все знают тебя и не знают меня.
Маленький Пушистик снял свисток — Мудрый уже знал, как надо в него дуть, — и повесил тому на шею.
— Я тебе даю, ты будешь носить, — сказал он. — Ты вождь. Когда стая не вместе, ты будешь звать, они придут. Когда кто-то потеряется, ты будешь звать.
Мудрый пронзительно свистнул в свисток. Большой сказал бы «спасибо», но пушистики таких слов не знают: просто все добры ко всем, вот и все.
— Вы слышали? — сказал Мудрый. — Когда я так зову, вы должны приходить. Тогда никто не потеряется.
