«Как пустынная жаба, — отметил Сет, — которая зарывается в песок».
Бабл быстро писал на клочке бумаги. Закончив, протянул его Сету — на утверждение.
«Что такое „Персус-девять“?»
— Годится.
Бумажка прошлась по рукам, все кивком выразили согласие.
— Хорошо. — Сет постарался придать голосу твердость. — Положи перед тенчем.
Огромный шарообразный сгусток протоплазмы слегка заколыхался, словно ощутив присутствие людей. Потом, когда перед ним положили листок, задрожал.
«Как будто хочет уползти от нас», — подумал Сет.
Тенч раскачивался взад-вперед, всем своим видом выражая смятение. Кое-где он даже потек.
«Что-то неладно, — осознал Сет. — В тот раз такого не было».
— Назад! — Бабл схватил Сета за здоровую руку и потащил прочь.
— Боже мой! — воскликнула Мэри. — Он делится!
Она повернулась и бросилась бежать под прикрытие «шутихи».
— Она права. — Фрейзер тоже отступил.
— Похоже, он вознамерился… — начал Бабл, но тут тенч испустил протяжный стон. Тварь колыхалась, меняя окраску; по серой луже, окружавшей ее, разбегались волны. Затем на глазах у ошеломленных поселенцев тенч стал делиться: сначала надвое, затем на четыре части. Спустя мгновение разделилась каждая четвертушка.
— Похоже, он рожает, — выкрикнул Фрейзер, перекрывая замогильный стон, который с каждым мигом звучал все громче и пронзительней.
— Нет, не рожает, — возразил Сет. — А просто разрывается. Мы убили его своим вопросом. Он знал ответ, и поэтому был уничтожен. Навсегда.
И тут тенч взорвался.
Некоторое время поселенцы не могли вымолвить ни слова. Просто стояли и смотрели на ошметки тенча. Желеобразную массу разбрызгало далеко вокруг. Наконец Сет сделал несколько шагов вперед; его спутники, отбежавшие к кораблю, робко возвращались — посмотреть на дело рук своих.
— Почему? — возбужденно спросила Мэри. — Почему от такого простенького вопроса…
— Это компьютер, — коротко ответил Сет, различивший среди желе детали электроники: провода, транзисторы, печатные платы, кристаллы, электронные схемы… тысячи и тысячи деталей, рассыпанных по земле, как мелкое китайское печенье, которое еще называют дамским. Да, восстановить тенча уже невозможно — интуиция говорила Сету, что конструкторы позаботились об этом.
— Выходит, он был неорганическим, — произнес ошеломленный Бабл. — А вы, Морли, ничего не подозревали?
— Было предчувствие, но ложное. Я думал, он единственное живое существо, способное нам ответить.
«Боже, как я ошибался!» — воскликнул Сет про себя.
— В одном ты прав, Морли, — вступил в разговор Фрейзер. — По всей видимости, этот вопрос ключевой. Но куда нам теперь идти?
Земля вокруг тенча дымилась — похоже, желеобразное вещество и компьютерные детали вступили друг с другом в экзотермическую реакцию. Дым выглядел зловеще. Сет вдруг — вроде бы ни с того, ни с сего — осознал серьезность ситуации.
«Да, — произнес он мысленно, — цепная реакция. Мы начали ее, но остановить не в силах. Как далеко она зайдет?»
Он помрачнел. От тенча по земле расползались черные трещины, в них пузырилась густая жидкость, которой истекала агонизирующая тварь. Откуда-то издали доносился глухой ритмичный звук, как будто взрыв пробудил кого-то огромного, злобного, омерзительного…
— Боже мой! — воскликнул потрясенный Фрейзер. — Морли, что ты наделал своим… вопросом? — Он неуклюже, как разладившийся робот — манипулятором, обвел вокруг себя рукой. — Тут все рушится!
Он был прав. Землю разрывало, еще немного, и негде будет стоять. «Шутиха»! — вспыхнуло в мозгу у Сета.
— Скорее на борт!
— Бабл! — хрипло выкрикнул он. — Возвращаемся на корабль!
Но Бабл исчез. Всматриваясь в клубы дыма, Сет не видел ни его, ни остальных.
«Они уже на корабле, — сообразил он и поспешно двинулся к „шутихе“. — Даже Мэри! Ублюдки!»
Шатаясь, он добрался до открытого люка. Рядом по земле протянулась черная трещина; еще мгновение, и ее ширина достигла шести футов. Вправо и влево от нее, ветвясь, побежали трещины поуже. Секунда — и вот уже под ногами Сета бездна, в ее глубине кто-то шевелится. Огромная, безглазая, скользкая тварь корчится во мраке, источая зловоние и не обращая внимания на Сета.
— Бабл! — придушенно крикнул он и, превозмогая головокружение, шагнул к «шутихе».
Внутри — ни души.
«Один как перст», — подумал он.
«Шутиха» вдруг затряслась и накренилась — земля под ней вздыбилась. Заморосил дождь, на тело посыпались едкие капли — не вода, а какое-то другое, куда менее безвредное вещество. Капли жгли кожу. Цепляясь здоровой рукой, Сет ввалился в люк и некоторое время стоял, астматически дыша и кашляя. Ломая голову, куда подевались остальные. Ни единого следа… Он подполз к обзорному экрану. Снова корабль заходил ходуном, и Сет понял: его затягивает в бездну.
«Прочь отсюда! Скорее! Искать Мэри и остальных уже нет времени!»
Он включил двигатель, затем вцепился в шар-штурвал, и «шутиха» с единственным пассажиром на борту метнулась в темное, угрюмое, несущее угрозу всему живому небо. Сет слушал, как по корпусу лупит дождь.
«Странный дождь. Как кислота. А вдруг она разъест обшивку и уничтожит меня вместе с „шутихой“?»
Он уселся поудобнее и увеличил масштаб изображения на экране. Повращал камеру, одновременно выведя «шутиху» на круговой маршрут. На экране появилось Здание. Совсем рядом с ним бурлила вышедшая из берегов река; волны, желтые от взмученной грязи, лизали стену. Перед лицом последней опасности Здание перекинуло временный мост через реку. На мосту Сет увидел мужчин и женщин. Боже, какие они дряхлые! Белые, слабые, как измученные лабораторные мыши. Шаг за шагом они продвигались над волнами к Зданию.
«Идут туда против воли, — догадался Сет. — Кто они?»
Всмотревшись в черты одной из старух, — сгорбленной, испуганной, жалкой, — он узнал собственную жену. Следом за ней семенила Сьюзи Смат… и доктор Бабл. Да, теперь Сет узнал их всех. Неда Рассела, Бена Толчифа, Глена Белснора, Уэйда Фрейзера, Бетти Джо Брем, Тони Дункельвельта, Игнаца Тагга, Мэгги Волхв, старого Берта Кослера (он не изменился — все та же ходячая развалина), Роберту Рокингэм и, наконец, Мэри.
«Их захватил Разрушитель Формы, — сообразил Сет, — и превратил в старцев. И теперь они возвращаются туда, откуда пришли. Насовсем. Чтобы умереть там».
Корпус корабля вибрировал. Снова и снова раздавался лязг, как будто снаружи по обшивке стучали кувалдой. Сет поднял «шутиху» повыше, и скрежет утих.
«Что это было?» — подумал он, снова прикипая взглядом к экрану.
