— Я понимаю твои чувства, — сказал он. — Крушение иллюзий всегда неприятно.
— Я возлагала такие надежды на них. Мне казалось, что они добиваются прогресса без технологических травм.
— Они достигли большого прогресса, — решил он сказать, к своему удивлению. — Но все же у них инопланетная культура, Лира. И мы должны об этом всегда помнить и относиться с научной точки зрения. Мы не можем слишком очеловечивать их культуру.
— Это — конец моих надежд.
— Я понимаю. Ты собираешься описать погребальные обряды тсла так же детально и полно, как и все остальное. Если будет так, это докажет твою объективность. В противном случае вся твоя работа среди тсла пойдет насмарку.
— Ты прав, конечно. — Лира взяла магнитофон и склонилась к Этьену. -
У меня нет другого выбора, правда?
— Как у Лиры Редоул, есть. Но как у ксенолога, представляющего всех ксенологов Земли на этой планете, другого выбора у тебя нет.
Она кивнула, потом встала:
— Я поступила непрофессионально, убежав оттуда. Я чувствую себя уже лучше. Когда изучаешь что-то новое, не избежать одного-двух потрясений.
— Мне легче. От скал и камней редко бывают нервные потрясения.
Лира улыбнулась, не потому что он удачно сострил, а потому что он о ней заботился. Ей было это приятно.
— Мы всего лишь люди, Лира, земляне.
— Да, а тсла — нет. На какой-то момент я забыла об этом. Я не буду больше забывать.
— Но не бросайся и в другую крайность. Что бы ты ни думала об их обычаях, они все равно хорошие ребята и наши друзья. Тилл остается тем, кем он всегда был, — умным и заботливым другом.
— С его точки зрения, да, Этьен, ты был прав, а я — нет.
Он отвернулся, тронутый ее признанием, как и каждый раз, когда одерживал победу в их маленькой семейной войне.
Лира двинулась к двери, бормоча:
— Кроме того, можно выдвинуть аргумент, что церемониальная некрофилия не большее варварство, чем полдюжины других погребальных ритуалов, наблюдавшихся среди древних погребальных культур. Среди канули, например.
— Она замолчала и пошла выполнять свой научный долг.
Этьену было жаль жену, и в то же время он был рад, что не позволил ей нарушить дисциплину. Он решил что-нибудь сказать Тиллу, что если они с
Лирой случайно погибнут, то хоронить их следует по земным, а не по иным обычаям.
Однако только через несколько дней Лира смогла заставить себя разговаривать с Тиллом и другими тсла. Они чувствовали ее отношение и держались от нее подальше, что было не так просто на ограниченном пространстве корабля. Тсла осваивали искусство рыбной ловли. То, чем они не могли заниматься на несудоходном Оранге.
Теперь экспедиция находилась в пяти тысячах километров от станции. На такое большое расстояние в неизвестность исследователи еще не удалялись.
Неизвестность, потому что спутник, готовивший фотограмметрическую карту
Тсламайны, плохо описал этот район, сосредоточившись на густонаселенных районах около экватора и океана Гроаламасан.
Температура упала до такой отметки, что Хомат был вынужден надеть длинные одежды, чтобы нормально чувствовать себя. Большую озабоченность вызывало быстрое сужение Баршаягада. Высоченные отвесные скалы сближались над водой. Это сближение, а также быстрое течение заставили Этьена сбавить скорость. Казалось, что здесь довольно мелко, однако он не заметил белой воды, кроме того, сканер отмечал, что речное дно находится глубоко под килем.
Сейчас Этьену было трудно сосредоточиваться на таких вещах, его гипнотизировали стены каньона. Семь тысяч метров высотой! Все, что осталось от неба, была узенькая полоска высоко над головой, закрытая постоянными облаками серая лента.
Река все время изгибалась, и скалы, казалось, отрезали последнюю возможность к отступлению. Их судно казалось крохотным. Оно отчаянно сражалось со все убыстрявшимся течением. Редоулы теперь не могли довериться автопилоту и все время сами вели корабль. Они понимали, что если снизят скорость, пока будут спать, река может взять над ними верх и разбить корпус их корабля о гранитную скалу так же легко, как яичную скорлупу.
Через два дня их скорость опасно снизилась. Лира вошла в кабину, протирая глаза, посмотрела внимательно на мужа и сказала:
— Этьен, мы больше не выдержим. Мы оба измучены и даже не знаем, сколько нам еще придется плыть.
Он покашлял в кулак:
— Я думал, что этот ужасный поток вот-вот начнет расширяться. Все непонятно, бессмысленно. Когда такое течение, то совершенно ясно, что впереди большой каньон, то есть огромное, широкое водное пространство. Но этого нет.
— Ну и какое у тебя там течение? — Лира полуулыбалась, полузевала, направляясь к приборам и желая выпить чашку настоящею эфиопского кофе. К сожалению, ближайшая чашка реального горячего стимулятора находилась за много световых лет от них.
— Сама посмотри. — Этьен нажал кнопку, не отводя глаз от реки.
Лира, моргнув, посмотрела на экран.
— Это невозможно, — сказала она тихо.
— Да, невозможно. Но тем не менее нам приходится преодолевать именно такое течение.
— А что, если включить реактивную тягу?
— Не искушай меня. Очень мило с твоей стороны предложить подобное, но это так рискованно. Реактивные двигатели предназначены для преодоления водопадов и для применения в других экстренных ситуациях, а на для обычного плавания. Мы посадим батареи, а кто знает, что ждет нас дальше вверх по реке. У нас нет никаких шансов, — пробормотал он. — Но мы не можем закончить все здесь. Мы зашли слишком далеко.
Лира оперлась на консоль:
— Я знаю, как много эта экспедиция значит для тебя, Этьен. Но она все равно не стоит наших жизней.
Он посмотрел на нее:
— Ты полагаешь, у нас есть жизнь?
Новый голос перебил их:
— Я слышал. Есть еще один путь. Я долго думал об этом и не считал это возможным, пока не увидел, на что способна ваша лодка духов.
Этьен, не оборачиваясь, спросил:
— Какой путь, Тилл?
— Ты выдел трещину, прорезавшую восточную стену, мимо которой мы проследовали вчера?
— Нет, я был слишком занят, управляя лодкой, чтобы обращать внимание на окружающие нас красоты.
— А я любовался Баршаягадом, длинным, но все равно стоящим того, чтобы им любоваться. Так вот, там есть проход через восточную стену.
Однажды я был там. Я подумал, что нет смысла говорить об этом проходе и отвлекать тебя от работы. Вы путешествовали на судне, а не пешком. Но сейчас я вижу, что должен сказать о другой возможности, или все кончится.
— Проход? Я не… Нет, подожди минутку, — пробормотала Лира. — Я видела, я думала, что это старое русло реки, стекавшей сверху.
