— Я ждал, что вы придете, сэр.
— Серьезно? А зачем?
— Я хотел продолжить наш вчерашний разговор.
— Мы говорили о Годохме, длинноногом ходоке с колесами на ступнях. Вот он и пересек тропу вашей судьбы, Сутиро. Вы уже никогда не сможете наслаждаться жизнью, разъезжая в своем фургоне по степям родного Саркоя!
— Что случилось с девушкой? — постарался как можно мягче спросить Кирт.
Сутиро тут же оцепенел, меряя взглядом Герсена. Потом задумался и, очевидно, отверг мысль, что ему стоит изображать оскорбленную невинность.
— Ее забрал Красавчик.
— При вашем попустительстве. Где она сейчас?
Сутиро пожал плечами.
— Ему было приказано убить ее. Почему — я не знаю. Мне говорят очень мало. Но Даске не убьет ее. До тех пор, пока полностью не наиграется. Он — кнеххт. — Сутиро усмехнулся, сравнив Даске с непристойно плодовитым зверьком на Саркое.
— Он покинул Альфанор?
— Разумеется, — Сутиро, казалось, был искренне удивлен наивным вопросом Герсена. — Скорее всего он отправился на свою планету.
Он сделал двусмысленный жест и на несколько дюймов придвинулся к Кирту.
— Где эта планета?
— Ха! Неужели вы считаете, что он раскрывает мне такие секреты? Или кому-либо еще?
— В таком случае я должен попросить вас отодвинуться назад.
— Тьфу! — прошептал Сутиро, капризничая, как ребенок. — Я и так могу отравить вас в любое мгновение, когда захочу.
Легкая усмешка заиграла на губах Герсена.
— Но я отравил вас еще раньше.
Сутиро вскинул брови.
— Когда? Вы ни разу не были близки ко мне.
— Вчера вечером. Я прикоснулся к вам, передавая салфетку. Взгляните-ка на тыльную часть своей руки.
Оцепенев от ужаса, Сутиро смотрел на багровый рубец.
— Клюс!
Герсен кивнул.
— Да, клюс. Яд, не имеющий противоядия.
— Но... зачем нужно было это делать, со мной?
— Вы заслужили такой конец.
Сутиро, как леопард, метнулся к нему, но из дула энергомета вылетел бело-голубой сноп энергии. Сутиро упал на палубу, не отрывая глаз от Кирта.
— Лучше плазма, чем клюс! — прохрипел он.
— Нет. Вы умрете от клюса.
Сутиро мотнул головой.
— Никогда, пока при мне мои яды.
— Годохма призывает вас, Сутиро, и, значит, сейчас вы скажете мне правду, не так ли? Ведь именно этого требует ваша богиня. Вы ненавидите Хильдемара Даске?
— Да, я его ненавижу, ненавижу! — Сутиро, казалось, был удивлен, словно мог существовать кто-либо, относящийся к этому зверю по-другому.
— Я убью вашего «друга».
— Многие хотят это сделать. Вы думаете, я сам не уделал бы его, будь у меня хоть единственный шанс, — мрачно усмехнулся саркоец.
— Где расположена его планета?
— Где-то в Глуши, больше я ничего не знаю.
— Когда вы должны встретиться с ним в следующий раз?
— Никогда. Я умираю, но Даске уготовлено место в аду еще глубже, чем мне.
— А если бы вы были живы?
— Все равно. Я собирался вернуться на Саркой.
— Кому известно что-нибудь о его планете?
— Может быть, Малагате?
— Там больше никого нет? Например, Тристано?
— Нет. Даске никого не любит и тайнами ни с кем не делится... Да, чуть не забыл... На его планете нет атмосферы. Сутиро стал осторожно сгибаться. — Начинается зуд по коже...
— Послушайте, Сутиро, вы ненавидите Даске. Так? И вы ненавидите меня за то, что я отравил вас. Ну так вспоминайте! Ведь, черт возьми, вы, уроженец Саркоя, отравлены мной с такой легкостью!
— Да, я ненавижу вас, — пробормотал Сутиро.
— Тогда скажите мне, как найти Даске. Один из нас обязательно убьет другого. Его смерть будет отмщением и за вас, Сутиро.
Тот в отчаянии затряс головой.
— Но я не могу сказать вам более того, что уже сказал.
— Что он вам говорил о своей планете? И говорил ли он вообще что-нибудь?
— Он хвастался — Даске подлый хвастун. Его планета сурова. Только такой человек, как он, смог бы прижиться на ней. Он живет в кратере потухшего вулкана.
— А что он говорил насчет солнца?
Сутиро еще больше скрючился.
— Оно тусклое. Да. Должно быть, красное. Даске кто-то спрашивал в одной таверне, почему он красит кожу в красный цвет. «Под цвет своего солнца, — обычно отвечал Красавчик, — оно имеет тот же оттенок, только чуть ярче».
— Красный карлик, — задумчиво пробормотал Герсен.
— Может быть, и так.
— Подумайте! Что он еще говорил? В каком направлении он находится? Какое созвездие? Сектор?
— Он ничего не говорил об этом. А теперь мне уже все равно. Я думаю только о Годохме. Уйдите, чтобы я мог достойно убить себя.
Герсен без всякого сожаления смотрел на скрючившегося Сутиро.
— Что вы делали здесь на корабле?
Саркоец взглянул на свою руку и почесал грудь.
— Я чувствую, как он движется, — он оценивающе посмотрел на Герсена. — Что ж, раз вы уж так хотите меня видеть мертвым, то смотрите.
Он приложил ладонь к горлу и судорожно сжал пальцы.
— Осталось тридцать секунд.
— Кто знает о планете Даске? У него есть друзья?
— Друзья? — Сутиро даже в свои последние мгновения не упустил возможности презрительно усмехнуться.
— Где он живет в Авенте?
— К северу от пляжа Сайлмайкербич. Старая хижина, что на холме Мелной.
— Кто такой Малагате? Как его человеческое имя?
— У Звездного Короля нет имени, — почти прошептал Сутиро.
— Под каким именем он известен на Альфаноре?
Толстые губы округлились, но слова застряли в горле.
— Вы убили меня. И если не повезет Даске, то пусть уж Малагате убьет вас.
Веки Сутиро дернулись и затрепетали. Затем он откинулся и, казалось, окоченел, больше уже не шевелясь.
Герсен взглянул на тело, обошел его и стал внимательно присматриваться к мертвому врагу. Уроженцы Саркоя имели дурную репутацию мстительных и вероломных созданий. Носком ботинка Кирт попробовал перевернуть тело вниз.
Быстрая, как выпад змеи, взметнулась рука с заостренными ядовитыми когтями.
Герсен ожидал чего-нибудь подобного и сумел отпрянуть назад. Энергомет во второй раз изрыгнул пламя. На этот раз Сутиро с Саркоя был уже мертв.
Герсен обыскал труп. В карманах он нашел деньги, которые переложил в свой бумажник, а также целый набор ядов, которые он, не зная в точности, как использовать, отложил в сторону. Там было также устройство размером с большой палец, предназначенное для стрельбы ядовитыми или зараженными вирусами-иглами. С помощью этого приборчика можно было попасть в человека на расстоянии до пятнадцати метров, и тот бы ничего не почувствовал, кроме едва ощутимого зуда. У Сутиро имелся энергомет, такой же, как и у Герсена, три кинжала, пакет фруктовых лепешек, несомненно отравленных, решил Кирт.
