В трактире сегодня было совсем мало посетителей. Несколько гномов неторопливо полдничали, лениво переговариваясь с соседями. Аксель поздоровался с гро Фали, все так же невозмутимо стоящим за стойкой, взял ключ от комнаты, и отправился переодеваться. Он быстро сбросил ботинки на высоких каблуках, выплюнул резиновые накладки из-за щек, то и дело ударяясь головой о низкий потолок, натянул платье, а потом уселся на низкую кушетку и принялся ждать. Появиться перед наблюдателем через несколько минут после того, как спустился в трактир, пусть и в другом образе, было бы чересчур нагло. Он и так был почти уверен, что маскарад не сработает. На всякий случай юноша приготовил метатель и остро пожалел, что у него нет с собой какой-нибудь дубинки. Он был уверен, что не сможет выстрелить в человека, если тот не будет ему угрожать. Правда, в полезности дубинки он тоже сомневался.
Наконец он не выдержал, и выбрался из комнаты. Проигнорировав удивленные взгляды опешивших гномов, Аксель поднялся по лестнице и вышел из трактира. Преследователь был на месте и на появившуюся из трактира "девушку" смотрел очень подозрительно. "Не сработало, точно не сработало", думал юноша, торопливо отводя взгляд. "Зря Кара надеялась, тут даже полный идиот догадается". Спасение пришло с совсем неожиданной стороны. Едва он сделал несколько шагов, спиной ощущая подозрительный взгляд наблюдателя, как кто-то подскочил сзади и схватил его за руку, и с криком "Вот я тебя и нашел, паскуда!" развернул "девушку". Аксель с удивлением узнал давешнего попутчика из дилижанса. Он уже и забыл, как его зовут, а вот молодому инженеру неприступная спутница, похоже, запомнилась надолго.
- Куда же вы, Анна?! - истеричным голосом, ничуть не заботясь о случайных слушателях, закричал инженер. - Наверное, ограбила очередного несчастного воздыхателя, и теперь торопишься убежать с места преступления?! Верни мои деньги, тварь!
Аксель на секунду опешил от злости и недоумения. Он совершенно точно помнил, что никаких денег у инженера не забирал. И тут он сделал то, чего от себя совершенно не ожидал. Не пытаясь вырваться из цепкого захвата оскорбленного "любовника", юноша поступил так, как могла бы поступить женщина, но уж точно не он сам. Он ударил инженера коленом между ног, а когда рука ловеласа разжалась, и сам он согнулся от неожиданной и резкой боли, Аксель залепил ему пощечину, от которой назойливый ухажер окончательно потерял ориентацию в пространстве. Пощечины Акселю давались хорошо. Давным-давно, когда он еще учился на первом круге в школе, он как-то пришел домой с фингалом под глазом и приглашением от наставницы для беседы. Выяснилось, что соперник пострадал даже сильнее, потеряв пару зубов, и теперь Акселя обвиняют в чрезмерной агрессии. Выяснив, что зачинщиком драки был не Аксель, отец не стал его ругать, а вместо этого объяснил, как нужно отвешивать настоящие пощечины. "Ты должен двигаться сам, всем корпусом. Рука летит расслабленно, и только перед самым соприкосновением ты должен резко выдохнуть и чуть напрячь кисть", говорил он, заставляя сына вновь и вновь лупить толстенную книгу о горных изысканиях в твердом, кожаном переплете. - "Тогда боль от удара получается резкая, почти нестерпимая, но никаких серьезных травм сопернику ты не нанесешь". И Аксель старался, терпя боль в отбитой ладони. Драки у него случались впоследствии еще не раз, и не всегда удавалось применить коронный прием, но когда удавалось, драка тут же заканчивалась.
Вот и сейчас несчастный инженер, растеряв весь запал, валялся на мокрых камнях мостовой, тихо подвывая и держась одной рукой за промежность, а другой за пострадавшую щеку. По лицу у него текли слезы, но Аксель этого не видел. Он гордо вскинул голову, и, развернувшись, отправился туда, куда шел. Пока разворачивалась эта сцена, юноша краем глаза видел соглядатая, который сначала заинтересованно прислушивался к воплям ухажера, потом одобрительно смотрел на реакцию Акселя, а после потерял к нему интерес и снова уставился на двери трактира. Наблюдателя эта сцена убедила.
Когда довольный юноша, уже вернувшись к гро Гуттормсену, рассказывал эту историю, реакция слушателей была разной. Охотник искренне одобрял смекалку и актерские таланты рассказчика, а Кара наоборот, по мере прослушивания все сильнее мрачнела:
- Не нравится мне все это, - подытожила она. - Когда вначале везет, под конец всегда одни неприятности сыплются.
- Ну, не стоит быть столь суеверной, барышня, - укорил гро Гуттормсен. - Пока все идет нормально, будем надеяться, что и дальше так будет.
Время показало, что права была Кара.
На следующий день после того, как Аксель вернулся со встречи, вид у гро Гуттормсена, чье настроение до сих пор было неизменно оптимистичным, был уже не столь жизнеутверждающим. По мере того, как время приближалось к закату, он становился все более мрачен, и объяснялось это тем фактом, что никто из охотников, которых он пригласил, до сих пор не прибыл. Если сначала Нильс беспечно отмахивался от вопросов Кары, то ближе к вечеру уже и сам недоумевал. К этому времени уже точно должны были появиться по крайней мере двое из четырех приглашенных на помощь.
- Ничего-ничего, - успокаивал гостей охотник. - Уж завтра-то они точно появятся. - Но в голосе его уже не было уверенности, а взгляд выдавал тревогу.
Ранним утром следующего дня в дверь постучался посыльный и передал письмо. Гро Гуттормсен, неловко орудуя одной рукой, вскрыл послание и быстро пробежал его глазами.
- Вот холера! - выругался охотник. - Все гораздо хуже, чем мы думали. - И позволил Каре забрать у него письмо.
Кара прочитала и недоуменно уставилась на охотника.
- Что там? - спросил Аксель.
- "Здравствуй, старина, рад, что ты меня не забываешь", - Кара принялась зачитывать вслух. - "К сожалению, не могу пока ответить на твое приглашение - я подхватил сильнейший насморк, лекари запрещают мне выходить из дома. Похоже, заразился от И. Думаю, это поветрие не миновало всех наших коллег - по крайней мере, тех, кто в последнее время любил прогуливаться по туманному саду, так что лучше бы тебе подождать пару дней, пока мы не придем в норму. Обещаю, даже если доктора будут против, я найду способ избежать их опеки и примчусь при первой же возможности. Остаюсь твоим верным другом и соратником, Карл Линд". И что это значит?
- Несложно сообразить, барышня, - грустно покачал головой Гуттормсен. - Карл, похоже, под домашним арестом, и обвиняют его в тех же грехах, что и Иду. И так со всеми охотниками, которые в последнее время посещали Пепелище. Если я не ошибаюсь, под туманным садом он подразумевал именно его. Похоже, лейтенант Иелле, этот мерзавец, решил не размениваться по мелочам, и оговорил разом всех охотников. Меня эта участь миновала только потому, что последние несколько месяцев я не посещал Пепелище. И все это возвращает нас к вопросу, на что именно он рассчитывает? Столь чудовищный обман не может не раскрыться в ближайшее время!
