Ломая на бегу невидимые ветки, они слышали, как позади все громче становился звук мотора машины. Она врезалась в горб моста с громким треском крыльев, развернулась, хлестнув по ним лучами фар. Ян рухнул ничком, заставив упасть Сару рядом.
Лучи прошли по ним и стали шарить дальше; машина свернула на причал, следуя указателю пути.
– Пошли, – сказал Ян, поднимая Сару на ноги. – Они начнут искать нас, как только обнаружат, что лодка пуста.
Они миновали первый поворот. Они бежали изо всех сил, чтобы спасти свои жизни. На следующей улице стали попадаться пешеходы, и они сменили бег на быструю ходьбу. Людей становилось все больше – и ни единого признака преследования. Они замедлили шаг, чтобы отдышаться.
– Ты можешь мне сказать, что произошло? – спросила Сара.
– Возможно, у меня «клопы», и наши разговоры записываются.
– Твоя одежда будет уничтожена. Я должна сейчас же узнать, что произошло.
– Я подсунул «клопа» моему дорогому шурину, вот что. «Вор у вора...» У меня есть запись – вот в этом кармане – всех его недавних бесед. Большей частью я ничего не понял, но последний отрывок был достаточно двусмысленным. Записано сегодня. Они собирались сегодня ночью прервать встречу в лодке на канале. Это его слова. И он упомянул девушку-израильтянку.
Сара судорожно вздохнула; ее пальцы впились в его руку.
– Как много им известно?
– Ужасно много.
– Тогда я должна выбираться из Лондона, а заодно и из этой страны. А твои записи должны дойти до наших людей. Их надо предупредить.
– Ты сможешь это сделать?
– Думаю, что смогу. А как ты?
– Если они не знают, где я был сегодня вечером – я в безопасности. – Не было смысла говорить ей о смертельной угрозе, которую он сегодня выслушал. Ее опасения были гораздо важнее. Когда с этим все устроится, можно будет позаботиться и о себе. – Я проверил машину на предмет оптических «клопов», и она, похоже, чиста. Скажи мне сейчас, куда мы направляемся, и не говори больше ничего, кроме этого.
– На Ливерпуль-Роуд застава Безопасности для автомашин. Найди спокойную улицу по этой стороне дороги и выпусти меня. Я отправлюсь в Илсингтон.
– Хорошо. – Они шли в полном молчании некоторое время, уходя боковыми улицами от Майда-Уэйл.
– Женщина в лодке, – сказал Ян. – Как насчет ее?
– Ты можешь забыть, что видел сегодня Соню?
– Это будет трудно. Она играет важную роль?
– Самая верхушка лондонской организации. Одна из лучших наших людей.
– Я в этом не сомневаюсь. Мы пришли. Больше не разговариваем.
Ян открыл машину и забрался в нее. Он включил двигатель и радио, затем что-то пробормотал себе под нос. Выбравшись из машины, он подошел к багажнику, открыл его и загремел ящиком с инструментами, махнув Саре, чтобы та садилась в кабину. Когда она устроилась, он тоже сел и медленно отъехал.
Самый прямой путь был по Мэрилиби, но Ян не испытывал желания проезжать мимо Центра Безопасности. Вместо этого он направил машину к лесу Св. Иоанна, по тихим улицам среди особняков, затем мимо парка Регента. Затем музыка вдруг стихла, и мужской голос громко произнес по радио:
– Ян Кулозик, вы арестованы. Не пытайтесь покинуть этот автомобиль. Ждите прибытия полиции.
Как только из динамиков донеслись эти слова, двигатель заглох и машина плавно остановилась.
Страх Яна отразился в перепуганных глазах Сары. Служба Безопасности знала, где он, выследила его и шла за ним.
Ян рванул дверную ручку, то та не двинулась. Заперто. Они оказались в ловушке.
– Не так-то это просто, вы, ублюдки! – закричал Ян, вытаскивая из отделения для перчаток дорожную карту и щелкая зажигалкой. Он вырвал из карты большой кусок. Затем поднес пламя зажигалки к краю бумаги, и тот вспыхнул. Ян, отбросив горящий кусок, зажег остаток карты в нескольких местах.
Как только она загорелась, он перебросил ее на панель, туда, где находился электронный контроль автомобиля.
В тот же миг прозвучал сигнал пожарной тревоги, и все двери открылись.
– Бежим! – сказал он, и они выскочили из машины.
Вновь они бежали, не зная, сколько времени осталось до появления полиции. По темным сторонам улиц, стремясь увеличить расстояние между собой и машиной. До тех пор, пока Сара была способна бежать, а затем шли с предельной скоростью. Не было и признака преследователей. Они шли, пока не оказались в безопасности, смешавшись в толпой на улицах Кэмдон-тауна.
– Я пойду с тобой, – сказал Ян. – Им все известно обо мне и о моих связях с Сопротивлением. Ты можешь вытащить меня отсюда?
– Мне жаль, что я втянула тебя в это, Ян.
– Я рад, что ты это сделала.
– Двоим будет труднее, чем одному. Попробуем через Ирландию. Но ты должен понять, что если это удастся, ты будешь человеком без родины. Ты уже не сможешь вернуться домой.
– Я уже не могу. Если меня схватят, я погиб. Но, может быть, поэтому я смогу быть с тобой. Мне это по душе. Потому что я люблю тебя.
– Ян, пожалуйста...
– А что такого? Я сам этого не понимал до самой последней минуты. Извини, что я не могу быть более романтичен. Пусть это будет моей инженерной песней любви. А что скажешь ты?
– Не будем обсуждать это сейчас. Не время...
Он взял Сару за плечи, остановил, подвел к витрине магазина. Он взглянул на нее и слегка придержал за подбородок, когда она хотела отвернуться.
– Лучшего времени не будет, – сказал он. – Я только что признался тебе в вечной любви. И каков же будет ответ?
Сара улыбнулась. Очень слабо, но все же улыбнулась, и поцеловала его пальцы.
– Ты знаешь, что я очень-очень люблю тебя. Это все, что я тебе могу сказать. Мы должна идти.
По пути он подумал о том, что надо бы утрясти в голове то, что случилось. Он подивился тому, как случай, роковая ситуация, позволила ему сейчас, на этом месте, разобраться в своей любви и признаться в этом вслух. Что ж, это была правда, раз уж он сам в этом признался. Правда, и он был рад этому.
Они выдохлись задолго до того, как достигли цели, но не решились остановиться. Ян обнял ее за талию, придерживая как мог.
– Уже... недалеко... – сказала она.
Оукли-роуд была улицей с элегантными домами, сейчас уже обветшалыми и отгороженными. Сара провела его к подкосившимся ступенькам одного из домов, к подвалу, открыла дверь, впустила его и тщательно заперла дверь за ним. Проход оказался совершенно темным, но не незагроможденный, и они на ощупь пробрались в комнату с печью в конце коридора. Лишь когда дверь закрылась за ними, Сара включила свет. Здесь оказались светильники на стенах, гостеприимное тепло электрического отопления и непривычная печь. Она нашла одеяла и вручила одно из них ему.
– Всю одежду, туфли – все в печку. Немедленно сжечь. Я принесу тебе что-нибудь из одежды.
